Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

— Ну, — повторил Мориан, — кому там так не спится, что и меня будить надо?

Дверь приоткрылась, и на пороге обрисовался силуэт — белое одеяло, видное в темноте благодаря приоткрытым ставням.

Дождь наконец утих и месяц на очистившемся небе выполнял роль свечи.

— Это я, — услышал Мориан тихий голос Суны. — И ты не спал, я знаю.

— Подслушивала что ли? — хмыкнул эльф.

— Нет, — мрачно буркнула девушка. И села на пол возле кровати.

— У тебя бессонница? — нарушил Мориан затянувшееся молчание.

— Нет. Хотя Елайя без конца перетягивает на себя одеяло и брыкается, — ответила Суна сдавлено. И снова замолчалаю

— Ну и зачем ты тогда пришла? — не выдержал эльф.

Белое одеяло шевельнулось. Холодные пальцы схватили Мориана за запястье и эльф вздрогнул.

— Мать-земля, да у тебя ледянющие руки! — вырвал он руку.

— А в тебе холод просто живет, — тихо ответила Амарисуна. — Кожа теплая, руки теплые, кровь бежит внутри. Но если подойти близко-близко, то я ощущаю его. Как ветер из пустошей. Я знаю.

— Знаешь, что? — Мориан потер ладонь о ладонь, согревая пальцы.

— Этот холодок, это сила эмъенов, живущая в тебе. Это плата за использованную магию крови. Те, кто владеет ей, спасают так жизнь. Делятся ей с умирающим, отдавая свою кровь. Отнимая время у себя. Но кровь и сила эмъенов чужды нам. Я Целитель. Я чувствую чужую силу в тебе.

Эмъен спас тебе жизнь?

Что ты пообещал ему взамен?

Снова повисла пауза. За окном зашумел ветер. Суна не могла разглядеть лица Мориана, но прислушавшись, поняла, что он задержал дыхание.

Девушка уже готова была повторить вопрос, как эльф шумно выдохнул.

— А откуда ты знаешь, что это магия эмъенов?

Суна встрепенулась.

— Я первая спросила! — возмутилась она. — Мне скрывать нечего, могу и рассказать.

— Первая спросила… — эмъен спас мне жизнь, — легко признался Мориан. — Я понимаю, что эльфы считают, что все эмъены — наши вечные враги, но…

— Мориан, я прекрасно знаю, что не все эмъены воевали в Предэпоху, и не все засыпали с мыслью о том, как бы нас скорей перебить, — нетерпеливо перебила эльфа Амарисуна.

— Тогда тебе будет понятнее. Я Изгнанник, Наемник. Я защищаю интересы тех, кого считаю правой стороной. Так уж вышло, что однажды те, от кого я защищал своих нанимателей, решили, что проще убить меня, спрятавшись в темноте, чем постоянно убегать.

И им это почти удалось.

Мориан почесал затылок.

— В том краю вообще было на редкость много эмъенов, — протянул он. — И один из них видимо специально ходил по ночам темными переулками, где со вспоротым брюхом лежат умирающие эльфы. Я не знал и не знаю его, он не знал меня, но владел магией своего рода.

И спас мне жизнь. Просто так, не сказав своего имени, не попросив ничего взамен.

Отдал мне месяцы или несколько лет своего существования, чтобы я мог жить.

И ушел, прежде чем я смог до конца придти в себя.

Мориан согнул ноги, сложил ладони на коленях домиком и положил на руки подбородок.

— Откровенность за откровенность. Эмъенская магия — не та вещь, о которой рассказывают детям на ночь.

Суна горько усмехнулась.

— Да уж, именно, что детям. Мои родители хорошие друзья воинов одного из Кланов. Странно, правда?

— Немного. Ты не похожа на дочь эльфов, которые то и дело срываются с места с оружием, — подтвердил Мориан.

— Они не воины. Про таких, как они, говорят: "родились под звездой путешествий". Мы жили в земле Амель Юрэнан, ты, наверное, знаешь, что они… всегда были несколько обособлены от прочих земель и Закона… как и некоторые другие дальние земли, — медленно ответила Суна.

Мориан кивнул.

"Вот теперь ясно и происхождение меча. Память о родителях или о друзьях. Правда, очень уж щедрый подарок — судя по клейму, меч был выкован еще в единой земле. Такое старое оружие должно иметь большую ценность".

— Там есть школа Стражей и Воинов — довольно известная в дальних землях…

— Школа Улиэня Дагирая. Единственного эмъена, который живет в эльфийской земле и пользуется безграничным уважением среди воинов, — закончил Мориан.

Суна кивнула.

— Я даже не удивлена, что ты знаешь. Улиэнь был другом моих родителей. Каждый раз, когда они уезжали в очередное путешествие, он забирал меня в свою школу и приглядывал за мной. Собственно, тогда он только стал Учителем…

— А потом твои родители не вернулись, — догадался Мориан. Амарисуна показала ему кулак в ответ. Мориан, правда, жеста в темноте не увидел.

— Глупостей больше не говори. Они всегда возвращаются, просто они так часто и много путешествуют, что я забываю их лица. Удивительно, как меня вообще родить успели.

— Голос у тебя печальный, — заметил эльф. Суна зябко повела плечами.

— Однажды, когда они в очередной раз уехали в путешествие, произошел инцидент…

В общем, я узнала, что обладаю даром Целителя. В Амэль Юренане не было Целителей, так что я уехала учиться в Андагриэль. Ну и так получилось, что я не вернулась. Родные прислали мне вестника с сообщением. Что перед новым путешествием хотели увидеть меня, но так расстроены тем, что я бросила Амэль Юренан без своей помощи, что не хотят заезжать в Андагриэль.

— Ты их с тех пор видела? — полюбопытствовал Мориан. Амарисуна покачала головой.

— Нет. Иногда мне начинает казаться, что даже не помню их лиц. Они давно не присылали вестников, я боюсь, не случилось ли с ними что…

Суна легонько хлопнула себя по колену и поднялась на ноги.

— Извини, что помешала твоему сну. И спасибо за честность, — серьезно сказала она.

Мориан пригляделся к белому одеялу.

— Никогда не жалела о том, что уехала? — полюбопытствовал он. Одеяло пожало плечами.

— Не знаю. Нет, — явно соврала Суна.

Мориан хмыкнул.

— Ну, тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Амарисуна выскользнула за дверь.

Мориан прислушался к заскрипевшим ступеням и лег, заложив руки за голову.

Она больше не злилась на него.

И это было еще более неожиданным, чем вопрос о магии эмъенов.

Эльф перевел дыхание.

Дом спал. Казалось, прислушайся, и услышишь, как он дышит. Скипят доски, вздыхает пол, качаются ставни. Шелестит засохший вьюн на стене.

И почему-то от этого ощущения Мориану было жутко

Утро было пасмурным и холодным. Дождь прекратился, трава и земля были мокрые, пахло грибами, прелыми листьями и дующим откуда-то из других земель ветром — незнакомым и терпким.

За ночь Дахо, Смешинка и Вихрь отдохнули и выглядели довольно бодрыми. Единорог, верный своей привычке, что-то неторопливо дожевывал, с любопытством глядя на стоящую неподалеку группу людей. Некоторых жителей, вставших еще до восхода солнца, спустя пару часов ждал сюрприз в виде двух незнакомых лошадей, одного единорога, весело напевающей девушки и двух сонных эльфов, собирающихся в дорогу перед домом Старейшин.