Мария Капшина - О верности крыс

Она спрыгнула со стола, махнула рукой смеющемуся Хеге и пошла прочь, темнея чёрной дазаранской шевелюрой на фоне светлых стен.

— Я завтра приду, ага? — заявила она, забираясь на стену.

Надо срочно сбегать к колодцу. Если человек болеет, это же не повод лишать его тутовника, правда? А возле колодца есть замечательный чёрный тутовник, и рядом можно нарвать немного незрелого белого, потому что ничем же другим не ототрёшь пальцы и щёки. Чёрный тутовник — он же так пачкается, что прямо уму непостижимо!

Тень облака скользнула по крыше и по мелкой девчонке в полотняных штанах, короткой рубашке навыпуск и с мягкими сапожками, заткнутыми за плетёный пояс. Шмель с глухим стуком ударился ей в щёку, Тидзо рассмеялась и через два шага спрыгнула с крыши в заросли лопухов, чтобы вынырнуть на дорожке к колодцу. День был полон солнцем, как золотым вином, которое отчего-то зовут белым, и Тидзо была полна этим днём и летом, и солнцем, и оттого хотелось смеяться просто так, безо всякого повода. Ветер трепал волосы, и жизнь была бесконечна и прекрасна.

____________

1"ястреб" на арнеи — "тиидзе"

Ортар из Эгзаана

2286 год, 5 день 2 луны Ппд

Западный отрог Великих гор, юг Кадара

Сёла юго-западного Кадара никогда не знали особенной роскоши. Земли в тех местах были скудными, и один к двум считалось исключительно хорошим урожаем для пшеницы. Чаще урожая едва хватало на то, чтобы засеять поля. А остатки заканчивались быстро, куда быстрей, чем зима. Приморские города ничего против такой ситуации не имели: всякий оборотистый купец с удовольствием скупал будущий урожай за год вперёд — по грабительским ценам, конечно, но это давало возможность хоть как-то дотянуть до лета. В городах жилось ощутимо лучше. Выглядела эта жизнь и вовсе сказочной, если глядеть из нищего села. Дазаранские корабли, странные и яркие, как сами дазаранцы; двух- и трёхэтажные дома, и не мазанки, а каменные… Города были другим миром, и попасть туда, за крепостные стены, было практически невозможно. Города объявляли свободу, но никого в неё не пускали, кроме своих же, родившихся в этих стенах и выкормленных этими улицами. В Рааде или Аксоте, или Эдоле, или в дазаранском Зегере было иначе: в городах на десятки или даже сотни тысяч жителей сложно выискать всех бродяг, висельников, нашада и прочий сброд. Юго-западные кадарские города были невелики, все знали всех, и незваным гостям настойчиво указывали на ворота с заходом солнца. Конечно, формально сёла вокруг города принадлежали к городу. Из чего никоим образом не следовало, что город принадлежал крестьянам. Город или лорд — разницы никакой. А если и есть, то неизвестно ещё, в чью пользу. Не в пользу крестьян, в любом случае.

Война за Форбос, близкая и денежная для портовых городов, прошла где-то далеко и почти незаметно для земель, принадлежащих этим городам. Разве что излишки продуктов, если вдруг такие появятся, на осенней ярмарке стало сложней продать. В ходе войны нок Шоктен выстроил хорошие дороги между центром и кадарским побережьем Науро, а после войны и морское сообщение стало куда проще. В итоге города не без удивления обнаружили, что привозное зерно парадоксальным образом дешевле местного.

Возможно, где-то здесь крылись причины того, что на южных границах Кадара было так много выходцев именно с побережья. В ряду крепостей на южных границах охотно принимали любого, кто мог крепко держать оружие и бить по кочевникам из композитного лука. Кочевников хватало на всех: и на бегущих от неурожая крестьян, и на беглых рабов, и на младших детей нищих дворян, спустивших всё наследство в первой же пьянке после похорон. На всех, кроме нашада, разве что, которые не люди.

Один из наёмничьих отрядов в середине лета 2286 года собирался уйти к северу, потому что лето выдалось необычно жарким, мутные южные речки пересохли, и гартаоэ озверели вконец и пёрли из раскалённой полупустыни к северу целыми племенами. А Кадар большой, и в нём вечно одни дворяне дружат с другими против третьих, из чего для предприимчивых людей проистекают разнообразные выгоды. От разнообразных выгод предприимчивых людей отделял Западный отрог Великих гор. Точнее, уже только половина отрога: за последние дни небольшой отряд успел забраться далеко. Отряд был всего в полсотни человек, но число легко объяснялось возрастом командира: ему пару лун назад исполнилось двадцать. Звали его Ортаром из Эгзаана, хотя родился он не в самом городе, а где-то на принадлежащих городу землях. Откуда и сбежал лет пять назад, и к двадцати полагал, что поступил крайне мудро: дома за это время ничего не переменилось, а наёмником он за пять лет объездил половину юга и успел сделать какое-никакое имя на южнокадарской границе, так что под это имя собрался к нему его собственный отряд.

Сейчас этот отряд растянулся по узкой горной дороге на добрых два полёта стрелы, и хвост только показался из-за поворота, когда передние уже выбрались на ровную открытую площадку над невысоким обрывом, где можно было с удобством остановиться на ночь. От кромки леса поодаль приглушённо доносился шум реки, и видно было облачко водяной пыли там, где река рушилась с обрыва вниз.

Незадолго до заката, когда лагерь уже разбили, из-за реки примчался взмыленный Станно на взмыленной лошади и взахлёб рассказал, что дальше в ту сторону ("Вон, вон, видите вон те скалы?") — посёлок дзарш. Ортар думал сходить к посёлку и объяснить, что наёмники здесь стали всего на одну ночь, но дзарш пришли к лагерю раньше.

Главным среди пришедших был старик с белой бородой и чёрными бровями, опирающийся на узловатую палку почти с него ростом, и сам похожий на эту палку: тощий и узловатый. Старика сопровождали неприязненно глядящие молодчики с ещё более неприветливо выглядящими кинжалами. Ортар приветствовал гостей со всем уважением, с каким только может приветствовать местных (хорошо вооружённых и хорошо знающих эти горы) тот, кто идёт с небольшим отрядом и этих гор почти не знает. Местные говорили на одном из диалектов дзарш, который Ортар понимал с пятого на десятое, а Расс знал прилично. К тому же, сами местные неплохо объяснялись на корявом кадарском. Приглашённый к огню старик, как оказалось, на кадарском объяснялся не хуже кадарцев. Представился он Шарраном. Как Ортар понял с его слов, объяснением кадарцев местные вполне удовлетворились и мешать им не собирались. Более того, Шарран посоветовал задержаться на пару дней, потому что пахло сильной грозой, и дальше по ущелью завтра-послезавтра могли быть оползни. Вопреки скепсису Расса, Ортар старику вполне верил. Дзарш были не такими дикарями, какими их представляли где-нибудь на побережье или в Рааде, если бы они хотели напасть на наёмников, не остались бы с ними ужинать. Расс это знал не хуже и бурчал больше для формы.