Денис Субботин - Огненный дождь

-Что случилось? – недовольно спросил стратиг, имевший на это утро совершенно иные планы. – Я велел поднимать меня только в одном случае: если гардары пойдут на штурм! Или что – пошли? Так я не слышу шума сражения!

-Будешь так спать, так и не услышишь, кир Фобий! – дерзко, на правах приближённого воина ответил Либерик. – Заговор! Уф… Пришлось же мне побегать!

-Заговор? – вскинул бровь Фобий. – И кто же – заговорщик?

-Члены Булы Тарвий и Сцилий, Префект Претора Пурвий, Префект Эмпория Зиний, Префект Стен Альвий, декурионы Юлий, Гай, Стиций, Витий! Это те, в ком я уверен абсолютно. Наверняка есть и другие!

-Ты когда последний раз пил? – холодно спросил Фобий. – Только что ты перечислил всю знать Дарии! Хочешь сказать, они – изменники?

-Я давно уже подозревал их. Ещё с того выступления плебса против тебя, стратиг! – решительно, не убоявшись сурового тона стратига, возразил Либерик. - Что-то там было не так, и я понял – что, когда тебе пришлось бросить против них заморских солдат! Наши – были слишком ненадёжны и их пришлось оставить в схолиях… Они просто прощупывали настроения местных солдат! Я стал искать – кто. Искал долго… Они хорошо укрылись! А вчера из порта – я там поставил диангелов – вышла лодка. Одна единственная и на ней – Витий! Ну, такой маленький, черноволосый толстяк, ближайший человек Префекта Претора Пурвия!

-Да, кажется припоминаю! – небрежно кивнул Фобий. – Но это пока – не причина для столь серьёзных обвинений! Подумаешь, вышел в море… Префект Претора имеет своих людей за стенами, кому, как не ему этим заниматься…

-Да, я тоже так подумал! – подтвердил Либерик. – Но я уже говорил, что имел свои мысли на этот счёт. Ну, зашёл к Зинию и сказал, что видел выходящую в море лодку. Напомнил про твой приказ – в море – никому! Зиний сделал большие глаза и сказал, что это – рыбаки! Витий – рыбак?! Я сделал вид, что поверил ему, но сомнений больше не оставалось. Ну, да это всё пустяки! Главное – впереди. Уж если после этого не поверишь, я склонен буду думать, что август всё же ошибся, ставя сюда тебя!

-Ты говори, говори! – недобро прищурив глаза, велел стратиг. – Потом будешь оскорблениями сыпать!

-Так вот, я – человек как известно предусмотрительный – поставил в порту пару человек. Надёжных, а главное – мозговитых. Это было вчера. Уже вечером. Один из них прибежал ко мне вчера же вечером – сообщил, что Витий вернулся обратно, усталый, но – это мой человек подчеркнул – чем-то очень довольный. Поскольку я поставил ещё нескольких человек у дома благородного Пурвия, я уже к полуночи знал заговорщиков. Я их тебе перечислил раньше. Но и это не всё! Ты встал вот только сейчас, меня подняли на час раньше! Уже трирема – настоящая боевая трирема – вышла в море! На ней – Пурвий с сыном Антоником, Витий, Тарвий и Сцилий, ещё около десятка человек из знати! Ну не на рыбалку ж в самом деле они отправились!

-Нет, не на рыбалку! – медленно сказал Фобий, медленно и затравленно озираясь. – Армик! Доспехи мне! Меч! Коня готовить! Либерик – я не уверен, что август был прав, назначая меня. Возможно, ты лучше бы здесь смотрелся! Поднимай… Нет, наших не надо. Им больше веры нет. Поднимай людей кира Серветия. Они – чужаки, им вряд ли доверили…

-На мою когорту можно положиться! – обиженно, а потому – сухо сказал Либерик.

-Даже твою лучше не надо! – подумав, решительно возразил Фобий. – Никому сейчас не верю! Никому!

Либерик, приложив к груди кулак в салюте, быстрым шагом вышел, а ворвавшиеся слуги спешно принялись обряжать стратига. Крутой нрав его и склонность всё делать быстро известны были далеко за пределами Дарии. А уж собственные слуги были научены горчайшим опытом и старались без крайней на то нужды хозяина не дразнить. И вообще обретаться подле его горячей руки как можно меньшее количество времени. Уже через четверть часа Фобий был снаряжён, опоясан мечом и, позвякивая пластинами золочёной лорики, склонился над женой.

-Что же будет, Фобий? – жалобно спросила та, приоткрыв пухлые губы, сладко и соблазнительно разметавшись по перине.

-Ничего страшного! – с той твёрдостью и уверенностью, какой на самом деле не ощущал, заверил жену стратиг. – И не через такое проходили – выдюжили. И сейчас – справимся!

Он быстро вышел, не слыша сладкого лепета жены – красивой, нежной, но как и все женщины – глупой. Кровь закипала в жилах, когда представлял, что сделают с ней – такой соблазнительной и белокожей – грубые варвары. Её и именно её он будет оборонять до последней капли крови! Всё было бы иначе, если б можно было из города уплыть…

С бесплодных по причине могучего шторма мечтаний о бегстве, мысли Фобия перепрыгнули на более реальное – на измену. Вернее, ещё час назад он считал это невозможным. Теперь же он не знал, что и сказать. Получалось так, что вместо пятнадцати тысяч пусть не отборного, но регулярного войска он мог положиться лишь на четыре заморские тысячи, да тысячу бесполезных и ещё прошлым утром почитаемых бесполезными номадов. Пять тысяч. Всё! Остальные – пусть часть из них наверняка останется верна Базилике – под подозрением, значит и в серьёзное дело он их не поведёт. Тем более нет веры горожанам. Они и так-то не слишком охотно обустраивали город для обороны. Теперь же хоть охрану к ним приставляй. Или – всё не так уж и плохо? Или заговор – лишь мечты верхушки, да воспалившееся воображение Либерика, возмечтавшего о возвышении?! И такое возможно!

В мрачном настроении и растрёпанных чувствах усевшись в седло, Фобий коротким взмахом послал отряд буллариев – двадцать личных телохранителей – следом за собой. За спиной оглушительно рявкнул трибун Серветий, направляя следом одну из заморских когорт. Чужаки, к которым ещё утром Фобий относился с явным недоверием…

Фобию было горько. С трудом сдерживая раздражение, он ехал по улице города, враждебно и угрюмо глядя на двигавшихся по улицам горожан. Вчера ещё – его людей, его сограждан. Ныне – врагов или тех, кому он уже не доверится…

-Ну, погодите! – прошептал он, с трудом сдерживая ярость. – Сочтёмся! Попомните…

5.

Ожидание было долгим, но Фобий не скучал. Он удобно устроился в тёплом – зимой это немаловажно – доме Претора Эмпория и бедняга Зиний, побелевший и весь опавший на лицо, не знал как перед ним расстелиться, дабы не обозлить. Он бы наверное и жену – такую же молодую и красивую как Анна, её подругу, под Фобия подложил. Но всем было известно, что молодой стратиг жене верен, её любит… Потому за столом, спешно накрытым и уставленным пока ещё в достатке имеющимися яствами, прислуживали два старших сына Зиния – крепкие, плечистые, мрачные. У обоих на поясах висели фальчионы, но оружие сейчас носили почти все мужчины в Базилике, да и при Фобии находилось два десятка избранных – букелларии, центурионы, два трибуна – Либерик и Серветий. Не страшно…