Redhat - Жизнь замечательных братьев

— Тони, это тебе любовные послания? Или птичка адресом ошиблась? – воскликнул с дивана Малсибер.

— Я ничего не видел. Погоди, схожу, проверю, — откликнулся Долохов. – Руди, будь другом – поторопи Питера, а то он там что‑то долго копается.

Но Лестрейндж не отреагировал; при виде мелькнувшей за окном крылатой тени у Пожирателя екнуло сердце. Руди не знал, почему, но предстоящий пустяковый захват показался ему опасностью, роковой ошибкой похуже Лонгботтомов. Как бы все не обернулось совсем скверно… В то же время старший Лестрейндж не знал, радоваться ему или расстраиваться из‑за отсутствия Рабастана. «Вот бы оказаться за много миль отсюда, и без меток…» — закралась в голову и вовсе крамольная мысль; Родольфус поперхнулся огневиски и, нахмурившись, отвернулся от продолжавшего гоготать Джагсона.

— Черт–те что творится! – объявил вернувшийся на кухню Антонин. – Руку даю на Сектум, что за дверью кто‑то прятался! Малсибер, мне, чтобы померещилось, надо пинту выпить, а не стакан! Руди, ты слышал звук дезаппарации?

— Нет, — пожал плечами Лестрейндж. – Наверное, кто‑то случайно не туда попал, перепугался и… Аврорские детекторы не барахлят?

— Вчера чинил, — буркнул Долохов, сосредоточенно наморщив лоб, – добавил сигнал против всех чужих. А раз не пищит, значит… ну что за бред, Родольфус, кто из наших станет ползать под окнами?

— Игорь любил поползать, — оскалился Фенрир Грейбек, оторвавшись от горлышка бутылки.

— Не поминай лихо, — строго отрезал Антонин и потер Метку на руке. – Щ–щипется, дементор ее… Эй, ребята, банкет окончен, пора за дело! Амикус, дракон тебя туды–сюды, вылезай из‑под стола! Малсибер, на всех Отрезвляющее – потом сразу приходите за мантиями! Руди, можно тебя на два слова?

Удивленный Лестрейндж прошел за хозяином в тесный чулан, где коптил единственный сальный огарок. Притворив дверь, Долохов практически прижал соратника к стене и зашептал, нервно дергая острым подбородком:

— Я давно хотел у тебя кое‑что спросить, но все момент не подворачивался… Руди, ты уж заранее меня извини и не обижайся, но… ты за Рабастаном ничего эдакого не замечал?

— И ты туда же? – разозлился Лестрейндж. – Что‑то от твоего пойла у всех ум за разум заходит!

— Да не то, не про женитьбу, оно меня не касается, — замахал руками Тони. – Ты скажи — Раба, часом, в секретные агенты не подался? – Родольфус захлопал глазами. – Ну, Каркарова помнишь? Так вот, может, твой братец…

— Ты сравниваешь Рабастана с этим предателем?! – взвился Руди.

— Что ты, что ты! Хотя, сам понимаешь: сначала карьеризм, спецпоручения от Лорда, потом директор в каком‑нибудь Дурмштранге, объятия с Альбусом, мантикора его… а там, гляди, и своих сдавать начнет, коли припрет, — замялся Долохов, грызя желтоватые ногти.

— Ты все путаешь, и про Игоря тоже. Лучше следи за Питером, как бы он патент на броневое платье не присвоил, — иронично усмехнулся Лестрейндж; Антонин хлопнул себя по лбу и выскочил из чулана, громко клича Петтигрю. Ухмылка тут же пропала с лица Родольфуса: он глухо выругался и с досадой пнул ящик гнилой картошки. Можно было сколько угодно притворяться перед самим собой и осаживать нахальных товарищей, но опасений это не убавляло. Кому, как не Родольфусу, было знать, на что способен господин младший Лестрейндж в «неблагополучные периоды жизни»? Мысленно поклявшись при встрече вытрясти из брата всю правду, Руди задул свечу и, тяжело вздохнув, направился в кабинет Долохова, где Пожиратели поспешно выбирали и надевали новые мантии.

— Северус, ты что, рехнулся? Это же… нападение на начальство, два года Азкабана! – только и смог вымолвить Артур. Воспользовавшись паузой, Молли вцепилась мужу в пиджак, не давая ступить ни шагу.

— Мистер Уизли, позвольте напомнить, что Орден Феникса является подпольной организацией, а значит, его внутренняя иерархия… – Снейп усадил обездвиженного аврора, прислонив его спиной к стене, и только тогда повернулся к ошарашенной компании. – О, да все в сборе! Рабастан, ты оказался проворнее меня!

— И ты, Север? – сквозь зубы произнес Пожиратель.

— И я, Раба. Добро пожаловать в клуб «Бегущих по лезвию бритвы» — теперь нас двое, сможем играть в шахматы по вечерам, — презрительно хмыкнул зельевар.

— И сколько ты уже… – начал Лестрейндж, но шпион не дал ему договорить:

— Это неважно, скажу только, что мое оправдание чрезвычайно похоже на ваше. Итак, пока господин Хмури хранит почти добровольное молчание, можем мы выслушать этого джентльмена? Арчи, Ремус? Мерлин мой, Люпин, на кого ты похож – погоди, я мигом приготовлю антидот.

— Годрик великий, это же… — госпожа Тонкс наконец обрела дар речи и простерла к Упиванцу дрожавшую руку. Лицо ведьмы стало белее простыни, предусмотрительный вервольф тут же пододвинул когда‑то–почти–теще табурет. – Нимфадора!! Отойди от него сейчас же, это же Лестрейндж!!

— Никуда я от него не уйду! – твердо заявила аврорша, к немому ужасу матери, она уселась на мягкий подлокотник кресла и обняла пленника за шею: — И тот, кто его обидит, присоединится к Хмури, так и знайте!

— Р–р–рем, сделай ж–же что‑нибудь… – взмолилась Андромеда, но Люпин ограничился тем, что вытащил из‑за пояса палочку и положил ее перед собой на стол. – Молли, ты… ты знала?!

— Простите, что вмешиваюсь, но сейчас не время распутывать любовные интриги, — процедил зельевар. – Я уверен, Тонкс, над твоим домом уже появился Смертный Знак. Так что если вы не хотите, чтобы Нора стала кладбищем…

— Пожиратели, в моем доме?! – воскликнула несчастная Андромеда. – Но ведь там новейшая защита… Моргана великая, нужно написать Тэду!

— С ума сошли? – сурово оборвал ее Рабастан. – Вы с мужем первые в списке заложников, хотите вывести на него Пожирателей? И вы хороши, миссис Висля или как вас там – в военное время посылаете письма с указанным обратным адресом!

— Ты… перехватил мою сову?! – опешила Молли.

— Как иначе я мог узнать, где вы живете? Не у Долохова же спрашивать! – раздраженно ответил Лестрейндж. – Не волнуйтесь, я потом все отправил, — Андромеда охнула, Люпин и Артур переглянулись. Снейп с довольным видом уставился на миссис Уизли – та глотала ртом воздух, не в состоянии вымолвить ни слова.

— На нас готовится покушение? – прошептала испуганная Тонкс.

— Готовилось на завтра, но… драклы ее дери, опять! – Рабастан побледнел и скривился, сжимая левую руку в кулак. –С–с–север, развяжи, я не выдержу!..

— Удивительно, какие вдруг все стали чувствительные… – заворчал Снейп, послав невербальное Освобождающее. Веревки соскользнули с Пожирателя, он скрипнул зубами и, слабо шевеля онемевшими пальцами, закатал рукав. Нимфадора ойкнула: вокруг черной вспухшей метки будто змеились багровые разводы – Тонкс осторожно подула на них, но даже это причиняло пленнику страдания.