akchisko_san1 - Рики Макарони и Тремагический Турнир

В холле компания остановилась, не представляя, что делать дальше.

— Куда все подевались? – возмущенно прошептал Лео.

— А я тут! – из бокового коридора высунулась задорная физиономия одной из близнецов.

— Джорджина! – Артур видимым усилием смирял свое раздражение от ее неуместной веселости. – Ты почему не в башне?

— А вы почему? – парировала кузина. – Тоже мне особенные.

— Опять вы! – в сердцах молвила Эльвира Паркинсон.

Она ступила в холл с порога Большого зала в сопровождении двух других чемпионов. Каждый из них был одет в обычную форму своей школы: Эльвира в черном, Ван Пэн в зеленом, Консуэло в голубом. Так было и раньше, только Рики не обращал внимания. Он подумал, что спроси его кто‑нибудь в обратном поезде, как одевались чемпионы, он не смог бы вразумительно ответить. Он ни на что не обращал внимания…

— Мы думали, этот шум означает, что нас зовут, — Консуэло тряхнула волосами при повороте, собираясь уходить. Ван не двинулся, серьезный и непроницаемый, будто во время медитации. Рики считал, он не очень доволен.

— Опять ужасно важное происшествие в самое неподходящее время? – строго спросила староста «Слизерна».

В других обстоятельствах Рики ответил бы что‑нибудь ехидное. Но Эльвира, единственная, к кому они могли обратиться, без сомнения была подготовленной ведьмой. Врял ли они успеют встретить более подходящего человека. Не колеблясь, Рики решился ей довериться.

— Эдгар Боунс похищен Упивающимися смертью, — ответил он.

На объяснение с чемпионами понадобилось меньше двух минут. Те приняли угрозу близко к сердцу.

-…Время дорого, — напомнил Лео в заключение.

— Вряд ли его увезут далеко. Авроры следят за перемещениями в «Хогвартс» и отсюда, а в Хогсмиде сейчас никого, — сказал Артур.

— Я попробую найти директора, — дрожащим от волнения голосом предложила Консуэло.

— Спасибо. А мне некогда, — отрезала Эльвира. Ее лицо окаменело, когда она, обернувшись к другим чемпионам, твердо произнесла: — Я ухожу. Эти дети покажут мне место, куда пригласили Эдгара.

— Но ты не можешь. Ты Чемпион, — напомнил Ван. Выражение его лица не изменилось, но взгляд выдавал, что впервые с тех пор, как Рики узнал его, китайца сбили с толку.

— Я не могу его оставить одного с этими убийцами, — прошипела Эльвира, вся дрожа. – Наверное, это я рассказала им про его зелья! Он мне говорил несколько раз, а потом, когда они отобрали валериану, я вспоминаю, спрашивали… Вы этого не знаете, неважно. Эди – брат моего жениха. И я – староста. Я знаю, что важнее, хотя мне не хочется отказываться от Турнира. Я не могу пойти с вами, я не буду дожидаться, когда за нами явится кто‑нибудь! Они там копаются…

Постепенно Эльвира отступала к дверям. Рики кожей ощущал, что за спиной, в замке, абсолютная тишина. Хоть бы Филч приперся!

— Подожди, — произнесла Консуэло с ужасающим акцентом; но Лео не улыбнулся.

Итальянка вышла в холл и отбросила волосы назад.

— Ты права. Нельзя променять жизнь человека на шанс выиграть тысячу галлеонов. Я тоже пойду с тобой. А что, — кивнула она Вану, который открыл рот, но так и не заговорил, — ты, скорее всего, обошел бы меня. Я слишком темпераментна, а синьора сказала, что придется разгадывать восточную шараду. С логикой у меня – сами видите. А ты пока лидируешь, Пэн.

— Синьора не имела права ничего тебе говорить, — Ван улыбнулся ей так же, как всегда. – То, что ты предлагаешь – не та победа, которую я способен принять.

Самообладание и здравомыслие вновь прочно утвердились в его движениях и походке, когда он шагнул в сторону Эльвиры.

— Это искушенные колдуны. Одна ты вряд ли совладаешь с ними, Эльвира Паркинсон. Это будет настоящий бой. Довольно разговоров.

— А ты, — сказал Артур прилипшей к нему Джорджине, — поскорее найди кого‑нибудь и расскажи все.

Со стороны стадиона доносился шум. Там горел яркий свет, сгущающий тьму вокруг и выхватывающий новые сооружения на противоположном берегу. Но возле замка не было ни души. Рики показалось, что из‑за дверей кто‑то выглянул им вслед, но это могло быть игрой лунного света.

Третьекурсники едва поспевали за чемпионами, фигуры которых казались огромными. А Дракучая ива, отчетливо видимая цель, словно совсем не приближалась.

— Если бы я догадалась принести метлу, — бросила сквозь зубы Консуэло.

Прекрасная летняя ночь обдавала прохладой. Не верилось, что где‑то происходит нечто столь ужасное. Рики гадал, куда могли забрать Эдгара.

Когда до ивы оставалось несколько шагов, Консуэло внезапно остановилась. Рики был в числе тех, кто обернулся, чтобы узнать, в чем дело.

— Послушайте, — сказала она, — а вы уверены, что ваш друг действительно пропал? Может быть, он в своем колледже?

Рики смешался. Он не мог ничего гарантировать, а слова итальянки пробудили в нем надежду.

— Тогда нам трудно будет объяснить наше бегство с Турнира, — сурово произнес Ван.

— Не беспокойтесь, — отчеканил Артур Уизли. Они с Эльвирой стояли возле ивы, ровно настолько далеко, чтобы она не могла задеть их, если вдруг начнет беситься. На траве, куда они смотрели, отчетливо отпечатались следы каблуков, причем она была вся помята. Предмет, который Артур протянул товарищам, Рики узнал сразу.

— Кулон Эдгара, — констатировал Дик. – Цепочка у него была старая. Он должен был бороться.

— Пальпацией на шее можно усыпить, мне тетя говорила, — прошептала Эльвира.

Ван кивнул с видом знатока и внимательно поглядел на следы.

— Вот здесь с силой оттолкнулись от земли, — указал он. – Скорее всего, его увезли на метле.

— Каков кратчайший путь в Хогсмид? – спросила Эльвира.

— Вот, — кивнул Артур на дерево, – дядя Рон меня научил, — добавил он и бросился прямо к иве. Та словно ждала его, как кошка мышь, и замахнулась ветвями. И вдруг окаменела.

— Скорее, — поторопил Артур и нырнул в нору между камнями.

Остальные третьекурсники пропустили вперед чемпионов.

— Есть нарост на корне, — объяснил Артур. – Надо на него нажать, и дерево замирает.

Тоннель, как никогда черный и бесконечный, казался Рики самым мрачным местом в мире. Чемпионы не жаловались, хотя с их ростом идти было труднее. Рики весь нацелился вперед. Мысли исчезли, уступив место необыкновенному упорству, толкавшему его все дальше и дальше, потому что больше ничего он делать не мог. Они спешили. Заговаривать никому и в голову не приходило. Только один раз Консуэло, ударившись локтем о стену тоннеля при повороте, отчетливо выругалась; впрочем, ее мало кто понял, потому что она выразила свое отношение к происходящему на родном языке.

В холл Визжащей хижины Рики попал после чемпионов и Артура. Там было так же темно и пыльно, как раньше. Впрочем, разрушенная ставня позволяла проникнуть свету снаружи. Девушки нервно и с любопытством озирались. Причем у Эльвиры преобладало первое, у Консуэло – второе. Снаружи, совсем неподалеку, кто‑то заговорил. Ему ответил другой голос, потом – третий.