akchisko_san1 - Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

Рики улыбнулся, припоминая детство до «Хогвартса». Поттер в его жизни тогда тоже появлялся не особо кстати, но хотя бы реже.

— Значит, ты не знаешь, как именно я связан с Лордом Волдемортом? – спросил Рики немного разочарованно. Многих подробностей ее рассказа он не знал и заинтересовался, но все же он рассчитывал на большее.

Арабелла снова помрачнела.

— Я могла бы сказать тебе кое‑что еще. Всего несколько слов. И возможно, тебе это, в самом деле, вовсе не надо. Не протестуй. Я не могу решить это одна.

Взбивая подушку, Рики с удовлетворением отметил, что хоть один близкий человек был с ним полностью честен.

Пит постучал к Рики рано и сказал, что ночью Арабелле стало хуже. Вызвали доктора, который пробыл недолго.

Арабелла все время хотела спать. Мама почти не выходила из ее комнаты. Они с Питом как раз убрали в комнатах и кухне, когда в дверь позвонили. Пит открыл, послышались незнакомые голоса.

Опять какой‑нибудь колдун или ведьма желали видеть Арабеллу, и как же эти люди Рики надоели! Он не имел никакого желания с ними знакомиться и предоставил светские обязанности более стойкому брату. Внезапно накатила дикая потребность поделиться, освободить это тяжелое предвкушение неотвратимой потери. Но не с теми, кто переживал сейчас то же самое. На мгновение Рики пожалел, что он не в «Хогвартсе» – там рядом всегда были друзья, или на худой конец Плакса Миртл, которая никуда не девалась из своего туалета и уж точно охотно посочувствовала бы ему. А здесь, без совы, он ото всех отрезан. Но ведь есть еще Дан!

Гости убрались из прихожей. Рики переобулся в кроссовки и взял зонт: впервые за долгое время, день выдался пасмурный. Он не стал никого предупреждать о своем уходе, потому что собирался скоро вернуться. Уже на улице, вне стен дома, стало легче.

…Рики не чувствовал себя уютно за монитором. Пергамент, к которому он успел привыкнуть, располагал к большей откровенности. Электронные сообщения всегда были коротки, и он начинал понимать, почему так, ударяя пальцами по клавишам.

«Дорогая Даниэла! Я чувствую, что один из важных столбов в здании моей жизни рушится, и я ничего не могу сделать, чтобы этому помешать. И не должен мешать, потому что это нормально и должно однажды произойти. Я знаю, что, вероятно, кое‑что из обрушенного не покажется мне больше никогда. Моя бабушка Арабелла говорит, что устала. Я многое обсудил с ней – и сейчас, и до школы. Я очень хорошо знаю ее. Никогда в жизни я так не убеждался в бесполезности здравых логических рассуждений. Твой Рики».

Он не стал перечитывать и вышел в дождь. Капли, залетающие изредка под зонт, ударяющие по рукам и ниже, были приятны. Что‑то мешало совсем закрыть зонтик. А тучи как будто укрывали от чего‑то, или кого‑то… наверху. Он не чувствовал этого специально, но когда возвращался к этой мысли, снова начинало казаться, что оттуда за ним наблюдают.

Он вспомнил свою другую бабушку – истово верующую итальянку, и улыбнулся.

Возле лестницы пять кошек обнюхивали чемодан.

— Папа здесь, — сообщил, появляясь, из кухни Пит. Он тоже, как все вокруг, в сером свете казался нереальным. Как призрак, который вот–вот растает. – А мама с какими‑то ведьмами.

Рики поднял одну из пушистых красавиц и прижал к себе. Ему стало тепло, и еще лучше, чем после отправленного письма.

И он, конечно, не рассчитывал на чудо, но все‑таки отец был здесь. Они проговорили с Арабеллой почти час.

По случаю приезда Диего Макарони хозяйка пригласила всех обедать в свою комнату. Хоть и осунувшаяся за эти часы, она приободрилась, и даже надела новый халат, привезенный отцом Рики из Норвегии.

— Сплошное неудобство это подражание Востоку, — проворчала она за едой. – Рукава широкие. Но какое великолепие!

Солнце за окном как будто радовалось вместе с ними. За считанные минуты небо разъяснилось, и этому нашлось свое объяснение.

— Когда идет дождь, небеса открыты, и можно просить. Я дождалась всех вас, а раз мне больше ничего не надо, дождь прекратился, — заявила Арабелла.

— Прекрасно сказано, — одобрил отец.

— Ты чего грустишь, Пит? – подметила Арабелла. – Думаешь, когда я умру, то исчезну из твоей жизни навсегда? Некоторые дураки, впрочем, так тут и застревают. Становятся привидениями, Рики их видел.

— И ты можешь? – спросил Рики.

— Если б и могла, не надо мне такого счастья, — отмахнулась Арабелла. – Лучше вызывайте мой образ и спрашивайте, чего надо, а я вам отвечу. Договорились?

Для сыновей Диего Макарони привез часы, заставившие Арабеллу оживиться. Она долго рассматривала чудо техники, крутила так и эдак.

— Ты что, правда, веришь, Рики, что они не испортятся в воде? – спросила она скептически, — вроде взрослый уже.

— Конечно, вот же написано, — не усомнился внук, — «водоотталкивающие»!

Вроде бы все были довольны. Но Рики пребывал в постоянном напряжении. Наступил вечер, потом стало очень поздно. Он заглянул к Арабелле, но не стал будить и мысленно пожелал спокойной ночи.

Уже в кровати он вспомнил, что так и не поговорил с отцом. Обычно после командировок они долго обсуждали впечатления от поездки, но теперь было не до того.

Рики незаметно забылся, и сон к нему пришел тяжелый. Опять звездное небо пробивалось к нему сквозь тучи, отчетливое, как астрономическая карта. И к нему обращались, требуя помощи, и вроде как считывали его переживания. Его, точно, обвиняли, что он до сих пор озабочен мыслями о смерти, с давних пор. Как будто так уже было однажды.

Рики проснулся с трудом, словно ему мешали, удерживали на связи.

Утром он узнал, что все кончено. Арабелла больше не просыпалась.

Рики никогда не думал, что придется принимать в этом доме толпу колдунов и ведьм. Они все явились в обычной одежде, поскольку Люси Макарони пригласила также и соседей Арабеллы. Именно последние, вспоминал Рики, надоедали весь первый день. Рики их едва помнил. Впервые в жизни его не радовали принесенные кексы, печенье и пирожные. Он понял, что означает есть из вежливости. Механически жуя, тогда Рики мечтал только о том, чтобы это паломничество поскорее кончилось, и они остались вчетвером с кошками.

— Ричард Макарони!

«Надо же, еще тебя принесла нелегкая!».

— Здравствуйте, господин директор, — отрывисто кивнул он. – Вы тоже?..

— Арабелла была моим добрым другом, — Альбус Дамблдор похлопал Рики по плечу как‑то так, не дотрагиваясь, словно поглаживая на расстоянии. – Не ждал, что она опередит меня.

— Ваша смерть многих опечалит, — констатировал Рики, не задумываясь, что именно говорит.

— Приятно слышать такое от ученика. Вы хорошо держитесь, Ричард. Арабелла относилась к Вам ну очень пристрастно. А этот юноша…