akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия

— Ну и как это назвать приличным словом? – возмутился Рики.

— Но пойми, они боялись, что могут встретить Упивающихся смертью, — вздохнул Лео. – Удивляюсь тебе. Ты так и не научился понимать колдунов.

— Я так и не научился понимать, почему министерские маги, в каком бы отделе они ни сидели, так просто отдают свои палочки. Зачем вообще тогда им палочки? – спросил Рики. – Или в Министерство берут умственно отсталых, которые больше нигде не способны найти себе работу?

— Не всех, — отчеканил Лео. – Но ты сам подумай. Если люди привыкли всю жизнь комментировать матчи и писать отчеты, они становятся легкой добычей.

— И об этом знают абсолютно все, — не унимался Рики.

— Ты так рассуждаешь, как будто во всем с ними согласен, — съязвил Лео.

— Я?! – ужаснулся Рики. – Ты же знаешь, я – последний человек, который хочет, чтобы они добились своего. И, судя по тому, что ты рассказал про Министерство, оно – плохая крыша.

Рики не желал подавать виду, но то, что Упивающиеся смертью теперь вооружены, взволновало его. Он не хотел поддаваться панике и предпочитал не думать, насколько сильно стремились они к встрече с ним в предыдущие годы. Мысли, однако, так и лезли в голову, одна другой неприятнее. Он долго ворочался без сна, хотя на этот раз положил рядом на подушку свою волшебную палочку, чего почти никогда не делал раньше.

Но, как оказалось, настоящая угроза для его душевного спокойствия находилась в школе. В воскресенье к нему в штабе подошел взволнованный и расстроенный Дик и попросил помощи для себя.

Как выяснилось, Артур, не мудрствуя лукаво, пустил в ход еще одно средство.

— Ральф честно предупредил меня, что Артур попросил его позвать в Хогсмид Тиффани Флинт, — сообщил Дик. – Он считает, что она, как подруга, сможет повлиять на Дору.

— Не знаю, — пожал плечами Рики. — Но кто ожидал такого коварства от гриффиндорца?

— Ральф сказал, что Флинт уже согласилась, — продолжал Дик.

— Даже так? – удивился скорости Рики.

— Поэтому мне необходима твоя помощь, — Дик вернулся к тому, с чего начал. – От тебя не потребуется ничего особенного. Я вовсе не хочу, чтобы ты разрывался между мной и Уизли. Но и не могу…

То, что Дик назвал Артура по фамилии, покоробило Рики. Однако, видя, насколько расстроен равенкловец, он не стал делать ему замечания.

— Ты хочешь знать, что я могу услышать в слизеринской гостиной в твою пользу или наоборот, — констатировал Рики.

Дик казался удивленным этим заявлением.

— Вообще‑то, нет. А, понимаю, Артур просил тебя об этом, — быстро догадался он. — Что ж, тогда я тоже попрошу. Но вообще‑то мне нужно было, чтобы ты уведомлял, когда она одна и свободна. Ну, как до сих пор.

— Вот отличная работа, — проворчал Рики. – Постараюсь, но ничего не обещаю.

— Я понимаю, — удрученно пробубнил Дик.

После этого разговора Рики вдруг почувствовал себя так, словно почва уплывает у него из‑под ног. Он ощутил настоятельную потребность немедленно привести в порядок хаотичные мысли и расстроенные чувства. А штаб перестал быть таким местом, где это возможно. Оставив свой реферат, и не закрыв чернильницу, он поспешно вышел и направился к лестнице, с каждой секундой ускоряя шаг.

Он спешил в туалет Миртл, чтобы уединиться и подумать. Наконец, он закрыл дверь и привалился к ней, что даже ему самому казалось несколько театральным.

— Что ты здесь делаешь? – кокетливо спросила Плакса Миртл.

Неудивительно, что наступает конец света – она снова была в терпимом настроении.

— Пришел простить у тебя совета, — проворчал Рики.

— Сэр Николас мне рассказал, — с пониманием кивнула Миртл.

Он в изумлении вскинул на нее глаза.

— В этой школе есть хоть что‑нибудь, не известное всем! – воскликнул Рики.

— Ну, ты же каждый раз находишь, — хмыкнула Миртл.

— Да, верно, — согласился Рики.

— Ну, так я тебе посоветую…

«Этого только не хватало». Но Миртл явно настроилась давать концерт.

— Это очень странно с точки зрения здравого смысла: как такая шустрая, — Миртл неодобрительно скривила губы, — любопытная девчонка может кому‑то понравиться.

— Ты думаешь?

— К твоему сожалению, так думаю я, — с ударением на «я» произнесла Миртл. – Парни со мной не согласны, — она вздохнула. – Вообще, я много повидала их, всяких разных. И они все одинаковые.

— Хочешь сказать, ты наблюдаешь за учениками? – спросил Рики.

— Нет! – возмутилась Миртл. – У меня нет времени на такую ерунду. Иногда даже поразмыслить некогда…

— Извини, я верю. И что, по–твоему, будет дальше?

— Время покажет, — утешила Миртл. – Но одно могу тебе обещать – долго беситься твои друзья не будут. Это надоедает.

Рики очень хотелось бы поверить ей, но настоящее было настолько напряженным, что он верил в наступление другого будущего.

Вот если бы Миртл тянула на мудрую наставницу, слово которой рассеивает сомнения и вселяет надежду в сердце! Однако, невзирая на почтенный стаж в роли привидения, она совершенно не казалась таковой. А что касается других привидений и сэра Финеана, то они понятия не имели о делах Клуба, да Рики и не хотел их вмешивать. Даже с помощью Лео он не представлял, что ему делать. В отличие от большинства счастливых и гордых слизеринцев, в этом году он чувствовал, что ему не с кем посоветоваться.

Впрочем, сэр Салазар появлялся в рамке крайне редко. Все знали, что виной тому повышенный интерес к нему в первые дни. От желающих переговорить с ним отбоя не было, а место за столиком, над которым висела картина, сразу стало элитным.

Рики не понимал всего этого. Единственным портретом, с которым ему приходилось разговаривать, был сэр Финеан Нигеллус, но по своей воле он вряд ли сказал бы ему больше трех слов: «Здравствуйте» и «До свидания». Но для отпрысков многих старинных колдовских семейств Слизерин был кумиром.

Большинство придерживалось иного мнения, причем было в нем твердо убеждено. Рики временами казалось, что он чего‑то не понимает и ошибается. Но, к счастью, Лео разделял его отношение.

— Я понимаю, добиваться компании живого человека, которого ты не знаешь, но он может быть полезен, — практично заметил Лео. – Они же бросаются на основателя, как фанаты на рок–звезду.

— У магглов проще. С портретами на стенах можно говорить лишь в одностороннем порядке, и то, как правило, в сильном подпитии, — сказал Рики.

— Склоняюсь к тому, что это правильно, — согласился лучший друг. – У нас имеется живой наставник.

Наставник же на своих уроках становился все строже, если такое вообще возможно. Рики не раз вспоминался тот прекрасный урок в первом классе, когда они варили простейшую настойку от кашля. Но Снейп, как назло, все усложнял рецепты, благодаря чему у Рики постепенно складывалось убеждение, что ему не очень‑то и нравятся зелья.