M. Nemo - Кровь Ардана

Понявшие что к чему арды направили на них мечи.

— Пора уходить, — сказал Мист.

Быстро оценив ситуацию, Ксандер с ним согласился. Он поднялся и сказал краем рта:

— Мист, сотвори фантомов.

— Я…

— Молодец!

Тут же всё застлало дымкой. Только их собственные копии остались на месте, а сами они рванули прочь. Фантомы были загляденье — так сразу и не отличишь. Фантом Ксандера устроил настоящее светопреставление. Только вот толку от этого было с гулькин нос. Однако арды ещё не разобрались что к чему и усиленно от его атаки уклонялись.

Все трое кинулись что есть сил к концу площади и оказались за полуразрушенной башней. Сверху полетел флюгер в форме дракона. Как раз упал туда, где ещё секунду назад пробегал Мист.

На повороте кот чуть не вписался в пивную бочку. Ксандер и Мист перемахнули через неё, а он заскрёб лапами и увернулся. Перед ними вырастали улицы и мосты через каналы. Ксандер оглянулся и почуял, как далеко уже позади развеялись фантомы. Тогда он кинулся к ближайшему театру. Театр выглядел ярко и презентабельно. Сбив на ходу билетера, вся троица ворвалась внутрь. Ксандер побежал дальше, оказался у лестницы на второй этаж, перемахнул с балкона на балкон на радость преисполненной великих чувствований публике. Так он собирался сократить и сбить след. От театров обычно вспомогательной магией и прочими излучениями несёт как от башен волшебников. Кот и Мист тоже прыгнули за ним. И если Мист сделал это легко и изящно, то котяра всем весом ухнул на балкон, лапкой не рассчитал и впился когтями в красную ткань, чуть не потащив и её, и себя грохотом об пол. В последний момент перевесился вперёд и вскарабкался дальше. Ухнул между высокой тощей дамой с башней-перьями на голове, и господином в зелёном жилете.

Ксандер уже мчался дальше. Вот они оказались в узком коридорчике, вампир браво толкнул дверь и все трое поползли над сценой.

— Не мог лучше путь найти? — буркнул кот.

— Не мог, — отрезал Ксандер. Впереди только его обтянутые в штанах ягодицы мелькали и пятки сапог. Кошак сосредоточенно полз следом. Внизу же, как раз возбуждённо и со всем старанием средненького театра исполнял свою роль принц-лебедь. Коего коварная принцесса опять же коварно использовала и бросила, а сама подалась в цирк, и таким образом променяла бедолагу на карьеру, а ещё и заклятие не развеяла. И вот Мист оказался как раз над злосчастным принцем, когда он не то пел, не то завывал.

— О коварная любовь! — Орало молодое дарование с видом прошедшей безвозвратно жизни. — О быть мне принцем-лебедем вовек.

И тут случилось ожидаемое. Публика повскакивала с мест, по достоинству оценив магический трюк, за которые магам ещё кругленькую сумму платить приходилось. Не оценил только принц-лебедь. И вместо того, чтобы исполнить арию и благородно почить на веки. Замахал внезапно отросшими крылами и заголосил как резаный.

— Лебедь! — не своим голосом заорал он, на что публика ответила некоторым смущением. По ходу сюжета эту судьбоносную тайну они все уже в положенном месте отгадали.

— А-а-а, ма-ма, я птица! У меня крылья!

Публика ещё продолжала похлопывать, но уже как-то сдержанно.

А новообращённый в лебеди продолжал орать на весь театр. На сцену выбежали актёры. Спотыкаюсь и ругаясь на чём свет стоит, кинулся защищать ведущее дитяти усатый режиссер. Понабежали костюмеры. Что там тогда началось!

— Мист, прекрати фантазировать! — только и выдал Ксандер и шустро прополз дальше.

— Но я… — в который раз попытался объясниться последний.

Они выскочили через чёрный ход из театра как раз тогда, когда там поднялась полная неразбериха. Пусть теперь арды попробуют взять след. В театре ещё час проколупаются, пока распутают клубок всего, что там и заклубилось.

— Сделай телепорт, — крикнул по пути кот.

— И гадай, куда тот нас занесет?

Ксандер продолжал нестись по улице. На этот раз широкой и с горгульями с каждого встречного дома. Телепорты делают долго, сосредоточенно, с силами собравшись, что самое главное, с мыслями. А так, в последний момент, это их могло и…

— На главную залу Двора шлёпнуть. Аккурат к ногам королевы, — закончил Ксандер.

Кот промолчал. Хотя мог заметить что-то о магах-недоучках и недостаточной практике.

Они побежали дальше.

Мелькнуло Министерство Святых.

И тут на радость переговаривающимся магам да наряженным дамам, когда Ксандер, кот и Мист молнией неслись вперёд поскорее скрыться — перед ними расцвёл золотой жезл с набалдашником на конце. Набалдашник был чёрным. А стоящие на нём туфли — золотыми.

Ксандер поднял взгляд выше.

Чёрная фигура с короной приветственно ему поклонилась.

— Да ты издеваешься? — на духу выпалил Ксандер.

Тинас.

Со скалы видны были и угрюмые разводы туч, и топорщащаяся степь. Она вздрагивала как не приглаженная шерсть волка. Из травы выныривали каменные огрызки некогда разрушенной крепости.

— До Гнездовья пять дней.

— И кости обогреем в кои то веки, — отозвался Укус.

Я обернулся, чтобы проверить, что гостья сидит на месте.

— Слушай, — предложил Укус, — а может, развяжем.

— Нет.

— Ладно, как знаешь. Но ведь… я хочу сказать. Она ведь к нам без оружия вышла. Там, где ей и полагалось быть.

— На две поляны дальше.

— Так волки ночью в лесу напали, всех же перебили.

— Неизвестно кто ещё их перебил.

— Но у неё же татуировка.

— Я заметил сбившуюся линию на пятом переплетении.

— Творец всемогущий, Тинас, нельзя же так, честное слово! Нам сказали найти Пророчицу. Найти на поляне в Синем лесу. Мы её там и нашли. А что всё её сопровождение погибло, так там ещё попробуй проберись. И теперь нужно доставить её целой и невредимой в Гнездовье. Пророчица расскажет. — Тут голос Укуса стал тише. — Как… — Вкрадчивее. — Высоту переворачивать.

Я убедился, что «пророчица» слушает. Смотрит прямо на нас и запоминает. Лицо как вода с воздухом, брови тонкие.

— Но ты знаешь о её даре.

— Ерунда. Сначала нужно убедиться, а потом уже тащить неизвестно кого домой. А если это воплощение. То самое, от которого теперь разрушается Гнездовье?

Укус смущённый притих.

— Или любое другое воплощение. Коварство? Брезгливость? Что мы можем привести в Гнездовье? Нет, сначала я удостоверюсь, что это на самом деле пророчица.

Нас слушала не только та, о ком держали разговор, но и весь остальной отряд. Четверо смертокрылов стояли, сложив за спинами кожистые крылья и внимали творившимся речам.

А она всё это время сидела молча, подобрав под себя колени. Крылья у пророчицы тоже были, только светлее и меньше.