Джо Аберкромби - Герои

Она чувствовала себя смехотворной. Хуже того, неблагодарной. Подлой. Ей бы плакать от счастья. В конце концов, она та, которой повезло.

— И куда эта облезлая пизда умотала?

Глаза простого бойца неуверенно мелькнули туда-сюда — захвачен врасплох с чашей, застывшей на полпути к бочке с водой.

— Стодорог там, на Героях, с Доу и прочими, но если ты…

— Съебись! — Кальдер, задев его, прошёл мимо, шагая вперёд, сквозь толпу озадаченных карлов Стодорога, от Скарлингова Перста в направлении камней выхваченных над вершиной светом лагерных костров.

— Мы с тобой наверх не идём, — влетел в уши голос Дна. — Нельзя присматривать за твоей жопой, коли ты надумал сунуть её в волчью пасть.

— Нет таких денег, за которые стоит возвращаться в грязь, — добавил Отмель. — Ничего этого не стоит, по моему скромному мнению.

— Ты наткнулся на интересную мировоззренческую тему, — сказал Дно, — за что стоит умирать, а за что — нет. В общем-то не ту, что нам бы очень…

— Тогда оставайтесь нести херню. — Кальдер продолжил путь в гору, холодный воздух покалывал лёгкие, а перебор добрых глотков из Отмелевой фляги пощипывал в животе. Зачехлённый меч с каждым шагом хлопал по икре, словно непринуждённо напоминал — «я здесь», и заодно напоминал, что он далеко не единственный клинок поблизости.

— Что ты собрался делать? — спросил Бледный Призрак, тяжело дыша от долгого подъёма.

Кальдер ничего не ответил. Отчасти, потому что был слишком зол, чтобы сказать что-нибудь толковое. Отчасти потому, что счёл — так будет казаться решительным. А отчасти потому, что и понятия не имел, что же он собирается сделать, а если он начнёт об этом думать, то его храбрость, как пить дать, увянет и очень быстро. Сегодня он понаделал ничего уже с избытком. Он твёрдо прошагал через пролом в известняковой стене, окольцевавшей холм — пара карлов Чёрного Доу нахмурилась, следя за его движением.

— Только спокойствие! — Прокричал за спиной отставший Ганзул. — Твой отец всегда сохранял спокойствие!

— Хер бы с тем, что там делал отец, — вякнул Кальдер через плечо. Он наслаждался правом не думать, а просто дать ярости самой нести его. Принести на плоскую верхушку холма, прямо к проходу меж двух великих камней. В кругу горели костры, пламя тянулось, трещало на ветру, выпрастывая в чёрную ночь буруны искр. Огонь оранжевым мерцанием пламенел на лицах находящихся внутри Героев, пламенел и на лицах столпившихся вокруг них, искрил на металле кольчужных доспехов, на остриях клинков. Народ бурчал и кудахтал, пока Кальдер напролом шагал к центру круга, в хвосте за ним двигались Бледный Призрак с Ганзулом.

— Кальдер. Чего это ты? — Кёрнден Утроба, рядом с ним вылупился какой-то незнакомый пацан. Здесь и Весёлый Йон Кумбер с Чудесной. Кальдер проигнорировал их всех, протёрся мимо Кайрма Железноглава — тот стоял, глядя в пламя, заложив пальцы за пояс.

Стодорог сидел на бревне на другой стороне костра, и его шелушащийся ужас, а не лицо, переломила сияющая ухмылка, как только он заметил приближение Кальдера.

— Да это ж мальчик-красавчик Кальдер! Ну как, помог сегодня своему братцу, ах ты… — Его глаза вмиг расширились, и он напрягся, подаваясь вперёд, чтобы встать.

И тут кулак Кальдера с треском влепился ему в нос. Он, вскрикнув, повалился навзничь, дрыгнув ногами, и Кальдер оказался сверху, истошно молотя обоими кулаками, ревя, сам не зная что. Беспорядочно шарахая по голове, по локтям, по отмахивающимся ладоням. Он успел ещё раз как следует двинуть в прыщавый нос, перед тем как кто-то схватил его за плечо и оттащил.

— Эй, Кальдер, ты что! — Голос Утробы, решил он, и позволил себя оттолкнуть, неистово брыкаясь и вопя — как полагалось. Как будто бы всё, что он хотел, — продолжить драку, будучи на деле крайне рад избавлению, ибо напрочь исчерпал весь задор, и у него по-настоящему заболела левая рука.

Стодорог, с проклятиями и бранью, шатко приподнялся, отбрасывая руку помощи одного из своих, в ноздрях пузырилась кровь. Он вытащил меч с тем нежным металлическим шорохом, который вдруг стал таким громким, сияя сталью при свете костра. Стояла тишина, толпа обескураженных воинов вокруг них вся одновременно тяжело втянула воздух. Железноглав вскинул брови, сложил руки и сделал шаг в сторону, освобождая дорогу.

— Мелкий уёбок! — зарычал Стодорог, и перешагнул через бревно, на котором недавно сидел.

Утроба затащил Кальдера за спину и внезапно его меч тоже оказался вынут. Не прошло и мига, как пара названных Стодорога встала рядом со своим вождём: большой бородатый и тоненький с вальяжным взглядом, оружие уже наготове. Они и выглядели людьми, которым не приходится далеко за ним лезть. До Кальдера дошло, что к нему подскользнул Бледный Призрак, низко держа клинок. А с другого бока Белоглазый Ганзул — краснолицый и одышливый после забега по склону, но меч его твёрд. Подскочили другие парни Стодорога, и Весёлый Йон Кумбер был тут как тут, со щитом, и секирой, и мордой — куском угрюмого камня.

Вот теперь Кальдер понял, что дела зашли чуточку дальше, чем он рассчитывал. Не то что бы он вообще хоть что-то здесь рассчитал. Ему подумалось, пожалуй, оставлять меч в ножнах — дурной тон. Раз остальные извлекают свои — значит ему-то, заварившему кашу, пора и подавно. Вот он и вытащил меч, усмехаясь в окровавленное лицо Стодорога. Он ощущал небывалый восторг, глядя, как отец надевает на себя цепь и садится на Скарлингов Трон и три сотни названых преклоняют колено перед первым королём Севера. Он ощущал небывалый восторг, кладя руку на живот своей жены и чувствуя, как его ребёнок в первый раз стукнул ножкой. Вот только не ясно, ощущал ли он хоть раз такую же лютую гордость, как в тот миг, когда переносица Бродды Стодорога хрустнула под его кулаком. И ни за что бы не отказался повторить то ощущение.

— А, ё-моё! — Подкатился Дрофд, брыкаясь, расшвыривая угольки на плащ Ручья, и тот, поперхнувшись дымом, принялся их сбивать.

Разгорелась настоящая суматоха, людской топот, шорох железа, хрип и проклятия в темноте. Вроде бы какая-то стычка, и Ручей был без малейшего понятия — кто её начал, и зачем, и на чьей стороне ему полагается быть. Но дюжина Утробы влилась в полном составе, так что он просто поплыл по течению, извлёк отцовский меч и встал плечом к плечу с остальными: слева Чудесная со своим кривым клинком, справа Дрофд с топориком в кулаке и языком промеж зубов. Оказалось, не так уж и трудно — делать то, что делают все остальные. Собственно, поступить иначе практически невозможно.

Прямо перед ними, за треплющимся на ветру костром, стоял Бродда Стодорог со своими бойцами, и его угристое лицо залито кровью, может даже нос сломан. Должно быть, тем кто это сделал был Кальдер, исходя из того, с каким видом до этого он сперва шёл, а теперь стоял возле Утробы с мечом в руке, ехидно ухмыляясь. Тем не менее, всякие «почему» здесь и сейчас не казались такими уж важными. «Что дальше» — вот что нависшей громадой рисовалось в голове каждого.