Наталья Корнева - Ювелир. Тень Серафима

Золото было удивительным металлом, издревле привлекающим внимание людей. Золото сделалось мерилом стоимости и красоты, эквивалентом всех благ. Магнетический блеск его манил и сводил с ума многих, его равно любили торговцы и поэты, и целые орды алхимиков десятилетиями пытались получить его из неблагородных металлов. Всё тщетно. Особенность золота заключалась в том, что это было единственное вещество на свете, которое до сих пор не удалось получить искусственным путем ни алхимикам, ни ученым, ни даже магам, хотя все очень старались. Крылся в нем некий секрет, ключ к которому был бесследно утерян.

С годами лорд Эдвард понял, что связь ящеров с металлом невероятно чутка и прочна. Драконы обращались с золотом, как с живым. Они чувствовали его настроение, слышали его голос, чувствовали его аромат, которого, по заверениям ученых мужей, не было и не могло быть ни у одного металла. Это не оставляло сомнений в том, что драконьей магии опиралась на силу золота, однако обнаружить эту таинственную силу или хотя бы выявить какие-то закономерности самому магу не удалось, хотя он потратил не одно десятилетие на эти безрезультатные, хотя и очень любопытные исследования.

Внезапно внимание правителя привлекло нечто, происходящее снаружи. Подойдя к окну и отодвинув в сторону тяжелую портьеру, он смог в полной мере насладиться панорамным видом города. Чудесным видом - если вам нравятся города, укутанные плотными облаками ядовитого желтого дыма.

- Бесчинства святой службы также творятся с твоего ведома и одобрения, Эдвард? - тягучий голос нарушил его одиночество, как ни в чем ни бывало продолжая давешний диалог, как будто тот и не был оборвал еще вчера. - Похоже, ты тешишь себя иллюзиями касательно собственного безграничного могущества.

С растущим раздражением лорд Эдвард обернулся. Мальчик стоял за самой его спиной и улыбался так невинно, так целомудренно, что мороз продирал по коже.

- Тебя не проведешь, Альварх, - язвительно парировал правитель. - Но о чем мы ведем спор? Любое могущество - лишь иллюзия. Как и всё в этом никудышном мире. Предоставленный смертным выбор лишь в том, какую иллюзию предпочесть. И я в полной мере использую его.

- Это славно, - почти пропело существо. Голос его был слишком чист, чтобы быть голосом зрелости, но в то же время слишком глубок, чтобы принадлежать беззаботной юности. Темная гармония этого размеренного голоса захлестнула сознание, завораживая. - Но что же всё-таки насчет политики святой службы?

- Инквизиция действует в рамках предоставленных ей свобод, - скрестив руки, сухо продолжил заклинатель. - Это необходимое зло, с которым приходится мириться. В конце концов, сами не желая того, они действуют на благо режима, подавляя инакомыслие и уничтожая проклятое семя Искаженных и полукровок...

- Милорд! - едва начавшийся разговор их внезапно прервали. Звонкий голос принадлежал Севилле, последней пассии лорда - юной дочери одного из придворных. Девица была так мила и непосредственна, что правитель прощал ей многие вольности, и для всего двора несчастная немедленно превратилась в объект черной зависти.

Однако теперь лорд Эдвард кожей почувствовал недоброе. Словно в подтверждение этого нехорошего предчувствия дракон облизнулся и в следующий миг исчез из поля зрения.

Движение это было так молниеносно, что даже опытный глаз мага с трудом различил его. Противоестественно гибкое тело мальчика с места выгнулось в вертикальном прыжке, и вот уже Альварх, улыбаясь, смотрел на него сверху вниз, прильнув всем телом к потолочной мозаике. От этого гипнотического взгляда во рту становилось сухо. Три зрачка давали странное ощущение, будто взгляд ящера устремлен одновременно в разные временные измерения: прошлое, настоящее и будущее, непрерывно перетекающие друг в друга. Волосы на его голове свисали витыми золотыми нитями, неожиданно повинуясь силе тяжести, которой будто не существовало для всех остальных частей тела.

Заметить дракона было невозможно - потолки были так высоки, что для этого потребовалось бы запрокинуть голову, что маловероятно само по себе, а в присутствии лорда и вовсе недопустимо. Но к чему все эти ухищрения для существа, которое и без того обладает способностями телепата и абсолютного ментального контролера?

- Милорд! - источник голоса меж тем неумолимо приближался. - Я знаю, что вы здесь.

Лорд Эдвард поморщился. Чертова баба. И какие демоны занесли её сюда в эту минуту? Ах да, это же он сам накануне назначил рандеву.

Всё складывалось крайне неудачно.

Когда миловидное создание, кокетливо хлопая длинными ресницами, вплыло в зал, правитель неожиданно для самого себя почувствовал жалость.

Куда спешит эта глупая девица - навстречу смерти? Нелепой, преждевременной, незаслуженной смерти?

" Ты стал удивительно сентиментален, Эдвард, за краткое время моего отсутствия, - насмешливый голос в голове разогнал все мысли и ощущения, выбелив сознание девственной пустотой. - Не признак ли это незаметно подкрадывающейся старости? "

Севилла не слышала этого голоса, но что-то неуловимо заставило её насторожиться. Как пугливый зверек, она остановилась, растерянно покрутив головой, но, кажется, это не помогло. В зале царила совершеннейшая, осязаемая тишина, но в этой тишине густо звучал медный колокол, плыл недоступный слуху смертных звон.

Дракон говорил с ними.

Голос ящера, вязкий, липкий, клейкий голос, был подобен густому клейстеру. Правитель чувствовал себя в нем, как муха, увязшая в меде, когда каждое движение делает тебя всё более беспомощным и неумолимо приближает конец. Текущая в жилах мага драконья кровь давала иммунитет к воздействию, однако ощущения всё равно были не из приятных. Мозг же обычных людей полностью терял контроль над телом. Голос ящера был как волна, как особого рода сигнал. Мозг принимал этот сигнал и интерпретировал его как боль... или же как наслаждение. Всё зависело от желания дракона.

Вот сейчас, к примеру, судя по растекающейся на лице Севиллы отстраненно-блаженной улыбке, по её поплывшему взгляду, дракон предпочел наслаждение. Что ж, тем разительнее будет контраст.

- А ты что выберешь, Эдвард? - Альварх хитро прищурился.

Тембр драконьего голоса едва заметно изменился, властно выводя жертву из сладкого оцепенения.

Молодая женщина словно очнулась ото сна и испуганно посмотрела на правителя. На хорошеньком лице её появилось потерянное и жалкое выражение, глаза расширились.

- Что это? Что происходит? Они говорят со мною. Они звучат! Голоса... в моей голове.

Повинуясь внутреннему зову, Севилла как-то странно вывернула шею, глядя на потолок. Встретившись глазами с ящером, она отшатнулась и на миг лишилась дара речи, изумленная и устрашенная открывшимся ей диким зрелищем. Прелестный ребенок, как ни в чем не бывало ползающий по потолку, - всё-таки не каждый день такое увидишь. От охватившего её ужаса аристократка попыталась было бежать, но оглушенная лучезарным взглядом, споткнулась и встала, как вкопанная.