Михаил Крюков - Еретическое путешествие к точке невозврата

— Да ты совсем замёрзла, простудишься насмерть!

— Я хочу быть с сёстрами, — ломким голосом ответила та, — с сестрой Анни, сестрой Минной, сестрой Гризельдой… Со всеми сёстрами… Они там, — Эльза показала на овраг.

— Скажи, дитя, разбойники убили всех монахинь?

— Нет. Разбойники отобрали шестерых самых молодых, они сидят под замком.

— Зачем? — наивно спросил гном.

— Они хотят сделать с сёстрами… плохое.

Вольфгер натужно сглотнул и повернулся к гному:

— Прости меня, Рупрехт, ты был прав. Мы остаёмся.

Гном промолчал, неразборчиво хмыкнув в бороду.

— Вы должны убить разбойников, — сказала Эльза. — Для этого я и собиралась вас освободить.

— Мы постараемся, — кивнул Вольфгер, — а сколько их?

— Две руки и ещё двое. Двое на стенах, остальные сидят в трапезной. Сначала нужно убить тех, что на стенах

— В монастыре есть какое-нибудь оружие? — спросил гном.

— Нет, только у разбойников, — покачала головой Эльза.

— Ну, нет, так нет, обойдёмся как-нибудь, — вздохнул Вольфгер. — Как подняться на стены? Ты покажешь?

— Конечно, идите за мной.

Она повернулась и быстро пошла вдоль стены, привычно обходя кочки и выбоины. Вольфгер и гном поспешили за Эльзой. Они дошли до угла и свернули направо. В этой стене оказались ещё одни ворота и калитка. Маленькая послушница толкнула её и шагнула на территорию монастыря. Вольфгер и гном, переглянувшись, вошли следом. Девочка быстро шла вдоль стены, выбирая самые тёмные места. Вскоре они подошли к деревянной лестнице, ведущей наверх. Лестница была очень старой и скрипучей. Вольфгер поднимался, стараясь опираться на перила и как можно меньше касаться ногами ступеней, но, всё равно, шуму они наделали много, однако тревога так и не поднялась. Поднявшись на стену, Вольфгер понял, почему.

Снегопад усилился. Ледяной, порывистый ветер, свистел в полуразрушенных бойницах, бросал в лицо снежные заряды, слепил, сбивал с ног. В двух-трёх шагах уже ничего не было видно. С внутренней стороны монастырской стены вместо бойниц шёл сплошной каменный парапет, который скрывал гнома и девочку почти полностью, а рослого Вольфгера по пояс.

Они дошли до угла стены, и там Эльза остановилась.

— За углом сторожевая башенка, — сказала она, — в ней сидит часовой.

— А до другого часового далеко? — спросил гном, — они друг друга видеть могут?

— Далеко, вторая башенка над теми воротами, в которые вы вошли вчера. Отсюда их почти не видно, да и снегопад сегодня сильный…

— Ждите меня здесь, — сказал Вольфгер, разминая пальцы. Он пошевелил плечами, пробуя, не ограничивает ли движение одежда, и, пригибаясь, двинулся вдоль парапета. Снег предательски хрустел под ногами, но часовой, похоже, ничего не слышал. Подобравшись ко входу в башенку, Вольфгер сделал несколько глубоких вдохов и ворвался внутрь.

В башенке на каменной скамье развалился мужик в бараньем тулупе. На его обрюзгшей, щетинистой роже было разлито блаженство. Мужик жрал. Перед ним были разложены хлеб и мясо, а рядом стояла бутыль. Несмотря на сильный ветер, в башенке воняло плохо выделанной овечьей шерстью и немытым человеческим телом.

Вольфгер мельком глянул в лицо часового, и в его памяти тут же всплыли седые, окровавленные волосы, вмёрзшие в снег.

Что было дальше, барон точно не помнил. Его сознание заволокло багровой мутью, он закричал и с какой-то запредельной силой и злобой вцепился в горло часового, ломая его кадык. Мужик захрипел, пару раз дёрнулся и обмяк, но Вольфгер не отпускал мертвеца, продолжая давить на его жирную шею.

— Отпусти его, — проник в сознание барона голос гнома, — ты ему мало что голову не оторвал, с ним уже всё…

Вольфгер не обратил внимания на то, что в минуту опасности обычно вежливый гном перешёл на «ты».

Барон с трудом расцепил сведённые судорогой пальцы и начал оттирать их снегом. Гном быстро обшарил башенку. Его добычей стал скверно откованный меч, охотничий нож и арбалет с полудюжиной болтов. Арбалету гном особенно обрадовался.

— Добротная работа, настоящее боевое оружие! Но как запущено! Тьфу! Руки бы оторвать тому, кто… Впрочем, он своё уже получил. Ну-ка, попробуем!

Гном наложил болт на ложе, повернул рычаг, стальная тетива заскрипела, и болт лёг на своё место.

— Отлично! — довольно сказал Рупрехт, — вот оружие по мне, не то, что эта железная кочерга, — он презрительно кивнул на меч, валявшийся на скамье. — О, да тут кое-что съедобное осталось, может, подкрепимся?

— Я не могу, доедать после этой твари… — покачал головой Вольфгер.

— Это же обычная еда! Что в ней такого? Впрочем, не хочешь — не надо. Ну хоть глотни, тут что-то крепкое, на морозе — самое то.

Вольфгер взял бутыль, недоверчиво понюхал и, преодолевая отвращение, глотнул. В бутыли была сивуха. Вонючая, но крепкая. То, что надо.

— Второй часовой — мой, — с ноткой ревности объявил гном. — Надо арбалет опробовать. Эльза, веди.

Они подобрались к очередному повороту стены, и Вольфгер осторожно выглянул из-за угла. Второй часовой оказался осторожнее первого. Он не сидел в башенке, а ходил по стене, время от времени заглядывая вниз. На поясе у него висели длинный кинжал и сигнальный рог. Часовой был готов поднять тревогу в любую минуту.

Гном лёг в тень наружных зубцов стены и бесшумно пополз. Вольфгер пытался следить за Рупрехтом, но вскоре потерял его из виду в снежной круговерти, перемешанной с утренними тенями.

Внезапно гном появился за спиной часового и громко окликнул его:

— Эй, ты!

Разбойник стремительно обернулся, хватаясь за кинжал, но захрипел и грохнулся на спину, в агонии загребая руками и ногами. Из переносицы у него торчало оперение арбалетного болта.

Вольфгер выскочил из-за угла, подбежал к гному и заорал на него:

— Ты что вытворяешь, ненормальный? А если бы он успел тебя кинжалом пырнуть, а?

— Так не успел же, — пожал плечами Рупрехт, — а в спину я даже разбойникам не стреляю.

— Боги, за какие прегрешения вы послали мне этого твердолобого гнома? — пробормотал Вольфгер. — Что я такого сделал?

— Ладно, не ворчи, — примирительно сказал Рупрехт, — начало положено, двое мерзавцев уже получили своё, это главное. Кое-какое оружие у нас теперь есть, пора идти дальше. Эльза, скажи, чтобы спуститься со стены, нужно идти обратно?

— Нет, здесь есть другая лестница, идите за мной, я покажу.

Лестница, действительно, оказалась рядом, но без Эльзы барон и гном её бы не заметили, поскольку она не выступала над внутренним бортиком стены.

Оказавшись на земле, девочка тихо спросила:

— Теперь куда, господа рыцари?

— Теперь нам бы нужно вернуть свои вещи, — ответил гном, — ты не знаешь, где они могли бы быть?

— Наверное, в покоях матери-аббатисы, где же им ещё быть? Больше негде…