Павел Буркин - Сила Мира

После Ритхэаса в совершенно обезлюдевшем Васте и Вейвере стало поспокойнее. Хотя драконы продолжают налеты, а деревни сжигаются почти каждый день, но Нехавенд удалось прикрыть. Вернувшийся после эпидемии наместник навел там порядок, расставил везде, где можно, орудия — и во время одного из налетов пушкари завалили сразу двоих драконов. После этого налетов на столицу Васта не было.

Разгромленный при Экторне Валианд, как я и ожидал, оказался непотопляемым. Сумел свалить вину на командира одного из полков (к тому же удачно скончавшегося в лазарете), полностью оправдался за разгром и теперь формирует новую армию для похода на север. Хочется верить, на сей раз ошибки будут учтены, и армия пойдет в обход болот, но в любом случае, до весны ждать подкреплений бессмысленно. Пока Императором поставлена задача, простая в формулировке, но трудная в исполнении: продержаться любой ценой.

— Исходя из сказанного, а также сложившейся на Рубеже обстановки, предлагаю следующий план действий на зимний период, — на всех парусах мчится вперед Бланмениль. Напрягаюсь — чутье на подлости начальства, без которого жрецу Владыки не выжить, просто кричит, что командующий замышляет какую-то пакость.

— …Считаю правильным воздержаться от активных действий, по крайней мере на ближайший месяц. Нам хватает войск, чтобы удержать перевалы, отбить попытки прорыва чудовищ. Но если мы попытаемся наступать, спустимся на равнину, наши силы будут уничтожены. Ритхэас показал: на равнине мы подвергнемся избиению, затем может быть прорван и Рубеж. Вновь прибывших необходимо научить сражаться с Тварями Ночи. Поэтому считаю, что наступление должно начаться весной, с подходом Валианда. Вдобавок мы не знаем, какие еще твари, кроме уничтоженных под Ритхэасом, могут нам противостоять. Нельзя рисковать, посылая в рейды по Полю взводы и тем более роты и баталии. В случае потерь отрядов будет ослаблена оборона Рубежа, да вдобавок подорван боевой дух войск.

— А если не посылать, — хмыкает Крейтон. — Вы не узнаете, какие сюрпризы есть в Поле, пока эти сюрпризы не придут штурмовать Рубеж. Боюсь, тогда крови прольется больше… Кстати, вы не боитесь, что безделье подорвет боевой дух вернее?

— Чего вы предлагаете, Воитель? — спрашивает Бланмениль.

— Неккара, скажи ему, — предлагает Воитель. — Время пришло.

Целительниа поднимается. Вздыхает, облизывает губы — волнуется, да и мне отчего-то не по себе. Что затеял этот толстяк? Он, конечно, не покойный Элрик, глуп, но не настолько, чтобы не понимать: сидеть без дела — отдать победу врагу. И если извлек из истории с Саггардом хоть какие-то уроки, без разведки воевать не станет.

— Наш отряд послан Храмами Исмины и Аргелеба, — начинает она. — По просьбе Императора и Верховного жреца Аргишти.

Обо мне, Палаче Лиангхара, целительница очень разумно умалчивает.

— На данный момент в его состав входят, — продолжает она. — Я, старшая жрица Исмины, младшая жрица Сати, послушница Аэлла. Кроме того, нам оказывает помощь Воитель Аргелеба Крейтон и вот этот человек, — указывает на меня. — Левдаст. Поставленная Верховными жрецами задача — добраться до места, где произошел прорыв в Мир сил из-за его пределов, понять, что там происходит, если возможно, ликвидировать опасность. По нашим сведениям, заклятие совершено вот здесь…

Неккара подходит к карте Ствангара и, взяв вместо указки длинную трость, показывает на Сумрачный остров. Вздрагиваю: похоже, придется еще раз побывать — и там, и в Саггарде.

— А Врата, через которые в Мир прорывается чуждая Сила — предположительно здесь. Именно оттуда идут Твари Ночи, если мы заткнем эту дыру, их поток прекратится. Мы сможем уточнить местонахождение на Сумрачном.

Трость тыкает куда-то в самый верх карты, Нек едва дотянулась. Получается, в самом сердце Земли Ночи. Если только верен масштаб карты, тащиться до тех мест мы будем до Междугодья, да и то неясно, успеем или нет? Твари Ночи, что валом валят с Земли Ночи. Прекрасно звучит, правда? Была бы еще Цитадель Ночи, где правит Повелитель все той же Ночи, мы бы горя не знали, завалили бы гада, и разошлись по домам. Только, боюсь, никакого Повелителя нет, если и есть, нам до него не добраться.

Вообще-то зря она о цели похода. Бланмениль может решить, что наш успех лишит его лавров победителя. И, соответственно, начнет ставить палки в колеса, вплоть до ареста. Нам это ничем не грозит, но времени и сил потеряем уйму, а главное, если придется прорываться силой, ослабим Рубеж.

— Насколько все опасно? — уточняет Бланмениль. — Вся эта магия, Врата…

— Если случится худшее, для Ствангара смертельно, — произносит Неккара. Похоже, поняла, что совершила промах, и теперь убеждает отпустить. — Безо всяких «может быть», «почти» и «со временем». Возможно, смертельно и для Мирфэйна как такового, но есть небольшая вероятность, что Мир просто очень сильно пострадает. Чудовища, болезни, паника — только начало. Дальше будет хуже.

Все военачальники, как по команде, впиваются в Неккару взглядами. Они присягали Империи, служили ей всю жизнь, и тут выясняется, что ей грозит опасность, куда худшая, чем чудовища. Неккара права — такую угрозу проигнорировать нельзя.

— Кроме того, у нас есть подорожная, подписанная самим Императором, — добавляет Крейтон, показывая императорскую грамоту. — В ней ясно написано, что мы имеем право дойти до севера Империи и далее.

— Подорожная дана гражданскими властями, — отзывается командующий, бегло просмотрев документ. — Рубеж на военном положении, здесь управление осуществляют власти военные.

— Император — наш верховный главнокомандующий! — вступает в переговоры Толлардо. Я морщусь. Как бы Бланмениль не уперся просто в пику давнему недругу… — Ему подчиняются равно и военные, и гражданские власти.

Нет, такой реакции Бланмениля не предвидел даже я. Коннетабль багровеет, сопит — кажется, вот сейчас возьмет и лопнет от злости! Хорошо бы… Но нет, командующему при его военных талантах не видать бы высокого звания, как своих ушей, если б не умел скрывать чувства.

— Насколько помню, вы, полковник, оспаривали приказ в прошлом году, за что были разжалованы в рядовые, правда, потом восстановлены. Не вам говорить о субординации. Что до храмовых магов, считаю, они должны остаться на Рубеже и усилить его защиту. Так они принесут наибольшую пользу, не пустив Тварей дальше.

— Но у нас другие задачи, — возмущается Неккара. — Мы не можем задерживаться на Рубеже…

— Это приказ! — голос Бланмениля бряцает сталью.

— Приказывать мне может только Верховная жрица Исмины, или сама благая богиня, — чеканит Неккара. — Являетесь ли вы, коннетабль, той или другой? А Крейтону может приказывать только Аргелеб или глава его Храма.