Татьяна Любушкина - В лабиринте миров

— Ивòна? О-о-о… А вы… король?

— Король. Ты не помнишь меня?

— Отчего же…

— И не помнишь своего имени? Как тебя называют сейчас?

Вот беда. Король, похоже, знает обо мне больше, чем я предполагала.

— Э-э-э…

— Не бойся. Я не обижу тебя.

Эта радует. Я виновато улыбнулась, стараясь придать своему лицу самый приветливый и воспитанный вид.

— Извините…

— Да, Ивòна?

Крошечные глазки короля буравили меня из-под насупленных бровей.

— Мне показалось… когда я шла сюда…

— Что я зову тебя?

Я кивнула.

— Но вы называли это имя… Меня зовут не так. Может… это не я?

— Может.

Король усмехнулся и с трудом поднялся с низкой скамьи.

— Ты голодна?

Я снова кивнула. Тотошка у меня за пазухой беспокойно заёрзал.

Король негромко хлопнул в ладоши. Дверь тотчас распахнулась. За дверью стоял Люк. Ничего себе у него слух. Чтобы услышать такое тихое хлопанье, надо было стоять, прижав уши к двери. Наверняка слышал каждое слово из нашей короткой беседы.

— Ужин.

Люк молча кивнул и снова исчез за дверью.

По дороге крестьяне угостили меня щедрым ломтём хлеба с солью, но Тото оставался голоден и его возмущённое шипение не ускользнуло от внимания Короля.

— Да что там у тебя?!

Я осторожно выудила из-под широкой полы длинной безрукавки хмурого Тотошку.

Походя, он куснул меня за большой палец и ловко увернулся от неизбежного шлепка.

— Экий шельмец! — Король неожиданно рассмеялся. Против ожидания, Тотошка не вызвал у него ни страха ни отвращения. — Где ты взяла такое чудо?!

— Там, — я неопределённо махнула рукой. — Увязался за мной, не отвяжешься. Можно я покормлю его?

В это время зашёл Люк с подносом. Глаза его округлились при виде недовольного Тото, но только на миг. С чопорным видом он пронёс поднос на середину комнаты и поставил приборы на низкий, укрытый вышитой скатертью столик. Так же безмолвно и торжественно Люк покинул комнату.

Король пододвинул ко мне чашу из тёмного металла.

— Дай своему… питомцу. Я не голоден.

Тотошка, полный достоинства приблизился к чаше и стал не есть — вкушать, словно только и делал до той поры, что ужинал из королевской чаши.

До этого поведение Тотошки не отличалось изяществом, и я в который раз подивилась разумности этой изворотливой твари.

Я не отставала от Тотошки и через некоторое время мы довольные и благодушные полулежали на низкой кушетке, сонно помаргивая глазами.

Король задумчиво смотрел на нас. Выражение его маленьких, глубоко спрятанных глаз, оставалось для нас загадкой, и затянувшееся молчание показалось мне тягостным. И для чего мы здесь? Знать бы…

— Поели? — Король словно очнулся от забытья. — Что ж, Ивона, приказать отвести тебе покои или… желаешь сразу отправиться в Чёрную башню? Я оставил там всё, как ты просила.

Я снова растерялась. Что я оставила в Чёрной Башне? Может это ловушка? Заманят, а потом расправятся?

Тотошка царапнул меня по руке острым когтем и беспокойные мысли унеслись, оставив лёгкий холодок. Я снова обрела способность мыслить здраво. Отправиться в покои? А что потом? Снова мучительно отвечать на вопросы Короля, старого Мала и лысого воображалы Люка? Возможно завтра к ним прибавится кто-то ещё, кто знал меня под именем Ивона… сорок лет назад. И как выкручиваться?

— Я не устала, — голос сорвался и я прокашлялась. — Если… если вы не устали тоже, то можно и в Чёрную башню. А это далеко?

Король усмехнулся. И в глазах его мелькнуло разочарование и облегчение одновременно.

— Снова ты оказалась права, Ивона. Снова. Впрочем, как всегда.

Его слова ничего не прояснили, но я не решилась переспрашивать. Просто сидела и наблюдала, как Король поднимается со своего кресла медленно и грузно.

— Не далеко. Забирай своего зверя.

Тотошка послушно прыгнул мне на руки, и мы направились за Королём, покидая комнату через ту же дверь, что открылась перед нами недавно.

На этот раз мы не стали плутать по запутанным лабиринтам, свернули влево по тёмному, едва освещённому тоннелю, поднялись вверх на несколько высоких, выщербленных временем ступенек и оказались перед тяжёлой, запертой на висячий замок дверью.

В руках у Короля появился ключ.

— Заходи.

Тяжёлая дверь отворилась без скрипа, и я вошла в небольшую комнату с двумя продолговатыми, забранными ставнями окнами. На стенах колебались блики пламени от предупредительно зажженных светильников, а между окошками-бойницами висел портрет. Мой портрет.

Король с кряхтением запер дверь и встал рядом. Уловил мой изумлённый взгляд и с усмешкой произнёс:

— Узнаёшь? Портрет писал Унòдо Мекỳя. Местный художник. Умер в прошлом году. Старые раны.

— Унòдо… — в памяти неожиданно всплыл длинный, нескладный подросток с испуганными глазами и твёрдым подбородком.

— Унòдо, — повторила я. — Он заикался?

Не знаю, почему я так спросила, но Король не удивился.

— Да. Но рисовал, как бог.

Гнилые створки окна покосились, и ветер вольно гулял по запылённой комнате пробираясь сквозь широкие щели.

Кроме портрета в комнате стоял деревянный сундук. Крышка его была закрыта, но замка на нём не было. Это был единственный предмет в пустой комнате и сомнений в том, что сундук хранит некую тайну, оставленную сорок лет назад не оставалось.

— Можно мне открыть?

Мои руки нетерпеливо потянулись к потемневшему от времени дереву.

— Сундук? Да там нет ничего, — рассеянно ответил Король. — Впрочем, открыть можно.

Не доверяя словам Короля, я потянула вверх крышку. Она подалась без особых усилий или скрипа. Сундук был пуст.

Я опустила вниз голову и пошарила руками по шершавым стенам. Пусто!

Тотошка спрыгнул на дно сундука и зафыркал, возмущённо царапая ногтями дерево. Закрыть бы там наглую тварь навсегда!

Огорчённая я повернулась к Королю.

— Там пусто!

Голос мой прозвучал обиженно и несколько раздражённо.

Король усмехнулся.

— Я предупреждал.

— А где же… где то, что было оставлено? Портрет?!

— Наверное, — Король пожал плечами. — Ты сказала, что вернёшься за этой вещью. Может и портрет.

В волнении я заходила вдоль стены, искоса вглядываясь в своё изображение. Похоже… волосы, широкий лоб, узкие губы, только взгляд другой — хищный. Я так смотреть не умею. И… глаз. Один глаз был почему-то чёрным.

Король встал рядом со мной и заложил руки за спину.

— Могу я спросить?

— Конечно, вы же Король!

Тучная голова Короля медленно повернулась ко мне, маленькие глазки медленно и внимательно оглядели меня с головы до ног.

— Король… верно. А ты… — Король запнулся, но тут же, голос его обрёл обычную ленивую снисходительность.

— Что в тебе осталось от той… от неё? Что ты можешь?