Евгений Онегин - Путь к вершине

— Эй, идет кто-то! — Неожиданно подал голос один из бандитов.

— Девку на пол! Штырь, к двери. — Рябой отреагировал мгновенно. Видимо, не первый раз занимался подобными делами.

Может быть, крикнуть неведомому посетителю ателье, чтобы позвал стражу? Так появится хоть какой-то шанс… Увы, бандиты и впрямь оказались из опытных: ее не только бросили на пол, но и так пережали горло, что сил хватило лишь на полузадушенный всхлип.

Отлично смазанная дверь издала лишь тихий шелест. Шайвиз с отстраненным интересом смотрел, как Штырь плавным движением выхватил нож. Стремительное движение — и лезвие понеслось в живот негаданному визитеру. Блестящая работа.

То, что только что было Штырем, со скоростью выпущенного из баллисты снаряда влетело в стеллаж с отрезами ткани. Тахаданец успел рассмотреть помертвевшее лицо — разбойник умер еще в полете. Не жилец тот, чью грудь вдавило аж до самого позвоночника. Насмотревшийся за свою жизнь самых отвратительных вещей, Шайвиз, тем не менее, оторопел — настолько неестественной смотрелась изломанная кукла, только что наполненная жизнью.

В гостиную шагнула миниатюрная фигура, с головы до ног задрапированная в черный балахон с натянутым на подбородок капюшоном. Один удар сердца — и в живот Висельнику влетает ярко-алый росчерк, рывком взлетает к подбородку… Еще одно мертвое тело с распоротым животом валится на пол. Комнату наполнил смрад паленого мяса. Нежданный гость оказался мистиком. И, в отличие от Ветассии, на него действие врученного хозяином талисмана не распространяется…

Сабля с зловещим шелестом покинула ножны. Враг, тем временем, небрежно отмахнулся от бросившегося на него с ножом Крота. Совершенно невинный жест, вот только разбойника отшвырнуло прочь, словно тряпку. Судя по наполнившему помещение хрусту, надежды на то, что он сумеет встать, были, мягко говоря, бессмысленны.

— Ах ты падла! — Взвыл Рябой и… бросился к спасительному окну. Пользуясь тем, что противник отвлекся на спасавшегося бегством наемника, тахаданец рванулся вперед, стараясь зацепить черного гостя. Тот легко, будто танцуя, утек в сторону. С тонких, затянутых в зеленые перчатки пальцев сорвалась молния. Рябому до спасительного окна не хватило одного прыжка.

Отчаяние и осознание того, что сейчас произойдет, заставили Шайвиза броситься в новую атаку… Опять мимо! Да что это за акробат такой… От резкого движения капюшон слетел с головы врага.

Шайвиз застыл, словно громом пораженный. Не может быть! Это же…

Ожившая сабля вырвалась из рук владельца и, резко крутнувшись в воздухе, вонзилась в грудь собственного хозяина. Чудовищной силы удар буквально пришпилил тахаданца к стене, словно диковинное насекомое в коллекции какого-нибудь любителя экстравагантных развлечений. Перед меркнущим взглядом медленно таяло последнее, что успел разглядеть Шайвиз — ироничный прищур зеленых глаз, в глубине которых плясали ядовитые мистические искры.

Острые ногти царапнули шею. Затем чьи-то пальцы сомкнулись на шивороте и Вету потащило вверх. Не слишком-то вежливо или бережно. Тем не менее, ей удалось принять сидячее положение. Неведомый спаситель — спаситель ли? — рывком содрал с головы проклятый мешок. Ударивший в глаза свет явил во всей красе окружавшую ее картину погрома. Пока девушка была лишена зрения, она могла судить о происходящем лишь по крикам и грохоту. Как выяснилось, за короткое время в гостиной Киатиса произошло настоящее побоище.

Собравшись с духом, Вета подняла глаза на таинственного мистика. Взгляд скользнул по черному плащу вверх, чтобы упереться в растерянные зеленые глаза таэтиссы.

— Ле… Ли… Таэ Лиардис? — Изумленно пролепетала Ветассия. Вот уж кого она ожидала увидеть здесь в последнюю очередь!

— Очень интересно. — Протянула спасительница. Пухлые губы кривились в странной, многозначительной усмешке. — Что бы это могло значить, и как это ты оказалась в роли украденного барана?

— Ну, я… — Несмотря на последние события, окончательно способность думать Вета не потеряла. Открывать правду о том, что здесь произошло, нельзя ни в коем случае.

— Долго ты еще собираешься здесь рассиживаться? — Несмотря на ироничный голос и ехидно посверкивающие глаза, выглядела таэтисса неважно. Прошедшая битва, в которой она то и дело пускала в ход мистическое искусство, порядком истощила ее.

— У меня руки связаны, — попыталась оправдаться Вета.

— Руки не ноги, вставай давай. — Пока девушка воздвигалась на нижние конечности, таэтисса подобрала один из бандитских ножей. Лезвие из добротной стали взяло опутавшие запястья веревки без малейшего труда.

— Пойдем отсюда. — Нож, жалобно звякнув, упал на журнальный столик. Каких-то десять минут назад он гармонично вписывался в обстановку. Теперь же изящный предмет мебели казался островком спокойствия в море обломков и крови. На исковерканные тела Вета старалась не смотреть.

— Тут должен быть где-то мастер Киатис… А вдруг он жив? — Попыталась возразить девушка.

— Да чтоб тебя… Ты выбрала не лучшее время, чтобы заботиться об окружающих.

— Почему? — удивленно хлопнула ресницами Ветассия.

— Потому что тут пятерка тех, кто твою собственную шкурку подпортить собирался, дура. Ладно, бездна с тобой. Сбегай наверх и поищи своего мастера. У тебя две минуты.

Вета кивнула и бросилась наверх. Деревянная лестница, оказавшаяся не такой надежной, как показалось сначала, угрожающе заскрипела под сапогами. Того и гляди развалится… Увы, на поиски мастера много времени не потребовалось — старик лежал в одной из комнат, под неподвижным телом растеклась красно-коричневая лужа.

— Мастер Киатис? — Робко спросила Вета. Хоть бы он пошевелился, вдвоем с таэтиссой они смогут его спасти от любой раны. Увы, никакое искусство мистицизма не способно исцелить смерть. Сделав робкий шаг вперед, Вета остановилась на границе жуткой лужицы.

— Где тебя бездна носит, тьмой драная девка?! — Лиардис, видимо, начинала терять терпение. Раздраженный окрик резко диссонировал с ее обычным надменно-отстраненным образом.

— Иду! — Вета бросилась обратно. Мастеру уже не поможешь, а если она провозится слишком долго, таэтисса может уйти. Одна только мысль о том, чтобы остаться в одиночестве в разгромленном доме, заполнила живот поскуливающим ужасом.

Девушка мало что не кубарем скатилась по хлипкой лестнице.

— Чего там с твоим мастером?

— Убили, — Вета сама удивилась тому скулежу, в который превратился ее голос. В носу противно защипало… Шмяк! Девушку мотнуло назад, по щеке будто крапивой повели. Эта гадина же ее ударила!

— Реветь потом будешь. — Побледневшие от недостатка сил пухлые губы скривились в пренебрежительной усмешке. — Пошли уже!