Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— Да… и это все, конечно, очень интересно, — осторожно произнесла Гермиона, — но Гарри, если ты думаешь то, что я думаю, что ты думаешь…

— Ну а почему нет? Почему нет? — отбросил осторожность Гарри. — Это ведь был камень, так? — Он взглядом запросил поддержки у Рона. — Что если это и был Воскрешающий камень?

У Рона отвалилась челюсть.

— Черт… но будет ли он работать, после того как Дамблдор его…

— Работать? Работать? Рон, он никогда не работал! На свете нет такой вещи, как Воскрешающий камень! — Гермиона с рассерженным и раздраженным видом вскочила на ноги. — Гарри, ты пытаешься все подряд подогнать под эту историю с Реликвиями…

— В се подряд подогнать? — повторил он. — Гермиона, да оно все подходит само по себе! Я знаю, что знак Реликвий Смерти был на том камне! Гонт сказал, что происходит от Певереллов!

— Минуту назад ты говорил нам, что никогда не видел нормально знак на том камне!

— И где, ты думаешь, сейчас кольцо? — спросил Рон у Гарри. — Что Дамблдор сделал с ним после того, как открыл его?

Но воображение уже унесло Гарри вперед, далеко–далеко от Рона и Гермионы…

Три объекта, или Реликвии, которые, будучи объединены, сделают их обладателя повелителем Смерти… повелителем… покорителем… искоренителем… последний же враг истребится — смерть…

И он увидел себя, обладателя Реликвий, лицом к лицу с Волдемортом, Хоркруксы которого не шли ни в какое сравнение… ни один из них не может жить, пока жив другой… может, это и есть ответ? Реликвии против Хоркруксов? Был ли, в конечном итоге, способ наверняка обеспечить себе триумф? Если бы он стал повелителем Реликвий Смерти, был бы он в безопасности?

— Гарри?

Но он едва слышал Гермиону: он вытащил свой плащ–невидимку и протягивал его через пальцы, податливый как вода, легкий как воздух. За все свои почти семь лет в волшебном мире Гарри ни разу не видел чего–то, что могло бы с этим плащом сравниться. Плащ был в точности таким, как его описал Ксенофилиус: плащ, который действительно делает его обладателя абсолютно невидимым и работает вечно, давая постоянную и непроницаемую маскировку, независимо от того, какие заклинания на него накладываются…

И вдруг, ахнув от неожиданности, он вспомнил…

— У Дамблдора был мой плащ, в ту ночь, когда мои родители погибли!

Его голос задрожал, и он почувствовал, как кровь приливает к его лицу, но ему было все равно. — Моя мама написала Сириусу, что Дамблдор одолжил плащ! Так вот почему! Он хотел его проверить, потому что считал, что это была Третья Реликвия! Игнотус Певерелл был похоронен в Годриковой Лощине… — Гарри слепо бродил по палатке, ощущая, как новые горизонты правды открываются вокруг него. — Он мой предок! Я происхожу от третьего брата! Все сходится!

Он чувствовал себя вооруженным этой ясностью, своей верой в Реликвии, словно одна лишь идея владения ими давала ему защиту, и он ощущал радость, когда повернулся к своим спутникам.

— Гарри, — снова начала Гермиона, но он был занят развязыванием сумочки у себя на шее; его пальцы тряслись.

— На, читай, — сказал он ей, втискивая письмо его матери ей в руки. — Читай! Плащ был у Дамблдора, Гермиона! Зачем еще он мог быть ему нужен? Ему не требовался плащ, он мог произвести настолько сильные Дезиллюзорные чары, что становился невидимым безо всякого плаща!

Что–то упало на пол и, сверкая, укатилось под стул: он уронил снитч, вытаскивая письмо. Он нагнулся, чтобы его подобрать, и тут свежая струя чудесных открытий принесла ему новый дар, и шок пополам с восхищением взорвались внутри него, так что он закричал.

— ОНО ЗДЕСЬ! Он оставил мне кольцо — оно в снитче!

— Ты… ты думаешь?

Гарри не понимал, почему Рон в замешательстве. Это было так очевидно, так ясно для Гарри: все подходило, все… его плащ был третьей Реликвией, а когда он найдет способ открыть снитч, у него будет вторая, и тогда все, что ему останется сделать — это найти первую Реликвию, Старшую Палочку, и тогда…

Но в этот момент словно занавес упал на залитую светом сцену: все его возбуждение, все его счастье и надежда выключились в один миг, и он стоял один в темноте; чудесные чары рухнули.

— Вот что он ищет.

Изменение в его голосе заставило Рона и Гермиону посмотреть еще более испуганно.

— Сами — Знаете-Кто ищет Старшую палочку.

Он повернулся спиной к их напряженным, скептическим лицам. Он знал, что это правда. Все сходилось. Волдеморт не искал новую волшебную палочку; он искал старую палочку, очень старую палочку. Гарри прошел к выходу из палатки, забыв про Рона с Гермионой, смотря в ночь, думая…

Волдеморт вырос в муглевом приюте. Никто не мог читать ему «Сказки барда Бидла», когда он был ребенком, в этом он совпадал с Гарри. Мало кто из волшебников верит в Реликвии Смерти. Возможно ли, что Волдеморт знает о них?

Гарри уставился в темноту… если бы Волдеморт знал о Реликвиях Смерти, наверняка он разыскивал бы их, он бы сделал все, чтобы завладеть ими: три объекта, которые делают своего хозяина повелителем Смерти? Если бы он знал про Реликвии Смерти, ему бы изначально не понадобились Хоркруксы. Да и тот простой факт, что он взял Реликвию и превратил ее в Хоркрукс — разве он не демонстрировал, что Волдеморт не знал об этом последнем гигантском волшебном секрете?

Это значило, что Волдеморт разыскивает Старшую палочку, не сознавая ее полной мощи, не понимая, что это одна из трех… ибо волшебная палочка была Реликвией, которую невозможно было спрятать, о существовании которой было известно лучше всех… кровавый след Старшей палочки тянется через многие страницы волшебной истории …

Гарри смотрел на облачное небо, на завитки дымчато–серого и серебристого цветов, скользящие на фоне белой луны. Он был слегка пьян от восхищения своими открытиями.

Он повернулся обратно внутрь палатки. Он был удивлен, увидев, что Рон и Гермиона стоят в точности там, где он их оставил; Гермиона по–прежнему держала в руках письмо Лили, Рон с несколько обеспокоенным видом рядом с ней. Неужели они не осознали, как далеко они прошли за последние несколько минут?

— Значит, так, — произнес Гарри, стараясь приобщить их к сиянию своей собственной поразительной уверенности. — Это объясняет все. Реликвии Смерти реальны, и у меня есть одна… возможно, две… — он поднял руку со снитчем, — а Сами — Знаете-Кто гонится за третьей, но он не понимает… он думает, что это всего лишь сильная волшебная палочка…

— Гарри, — сказала Гермиона, подойдя к нему и протягивая ему обратно письмо Лили. — Прости меня, но я думаю, что ты это понял неправильно, все неправильно понял.

— Но неужели ты не видишь? Все же сходится…