Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

— Ари? — Я невольно оборачиваюсь и вижу свое тело, которое лежит в руках Мэттью. Его брови сходятся на переносице. — Ари? Что ты…

Парень замолкает, округлив синие глаза, а я зажмуриваюсь: мне не жаль себя. Увы, я заслужила все то, что со мной случилось. Но они не заслужили. Мэтт, Джейсон. Мои тети.

Хэрри. Все эти люди просто пытались помочь мне, просто поступали по совести. И теперь почти все они сломлены, а Норин…

Мои губы дрогают, и я яростно стискиваю зубы. Я не стану плакать. Не стану жалеть себя и сетовать. Я чудовище.

— Ари, скажи что-нибудь! — Просит Мэтт, а я отворачиваюсь.

Поднимаю взгляд на Ноа и быстрым движением смахиваю с глаз пелену.

— Ты пришел за мной.

— Я пришел к тебе, — исправляет он.

— А есть разница? Впрочем, неважно. Я готова.

— К чему?

— К путешествию в небытие.

Мой голос резок и спокоен, что не приходится Морту по вкусу. Мужчина наклоняет голову в бок и сплетает на груди руки. Смотрит на меня, изучая, а я повожу плечами:

— Что?

— Ты ведешь себя иначе. Пытаешься притвориться, словно тебе не больно. Зачем? — Я понятия не имею, что это у него за выражение на лице: мол, ты моя дочь, и мне ничего не стоит разузнать правду, но у нас не та ситуация и не те отношения, чтобы опуститься до исповедей и признаний. — Я слышу твои мысли. — Подмечает Ноа, и я недовольно свожу брови.

Черт. Совсем забыла.

— Давай как-нибудь без этих фокусов.

— Ари, я не узнаю тебя, — поражается Морт. — Ты только что лишила себя жизни, но в твоем голосе столько сарказма и злости… Пожалуй, я давно с подобным не сталкивался.

— Рада, что еще способна удивлять, — ядовито отшучиваюсь я.

— Прекрати.

— С чего вдруг? Ты мне папочка, что ли?

Ноа сводит брови и прожигает меня взглядом, который проникает внутрь моих ребер и ошпаривает легкие, будто кипятком. Я начинаю нервно кусать губы.

— Что? — Всплескиваю руками. — Мертвецы скоро выстроятся в очередь.

— Зачем ты это делаешь?

— Что делаю?

— Ты знаешь, что.

— Тик-так, информация для отставших от жизни бессмертных волшебников: я от тебя только одну способность переняла, и это не умение читать мысли. Так что…

— Ты злишься? — Ноа с интересом сужает глаза. — Или это страх?

Он придвигается ближе, а я с напускной уверенностью вздергиваю подбородок.

— Пытаешься понять людей? — Отхожу назад. — Плохая идея.

— Я пытаюсь понять тебя . — Ноа Морт оказывается рядом. — Почему ты огрызаешься, ведешь себя так, будто я твой враг? Ариадна, посмотри на меня.

Не хочу. Я невольно перевожу взгляд на Мэтта. И мне становится чертовски больно. Я чувствую, как колени подгибаются, но стою ровно. Стою, потому что заслужила. Стою, потому что должна в полной мере испытать этот огонь, этот кипяток. Мэтт плачет. Я вижу его слезы, и в груди у меня что-то вспыхивает, переворачивается. Я судорожно выдыхаю.

— Ари…

— Что? — Порывисто оборачиваюсь и гляжу в шоколадные глаза отца. Руки не просто сжимаются в кулаки, они немеют от боли, но я продолжаю неистово сжимать их. — Что ты хочешь услышать, что я должна сказать?

— Умирая, люди обретают покой.

— Поэтому Хэрри вернулся совершенно другим человеком? Такой у тебя «покой» ?

— Твой друг — обычный человек. Обычные люди умирают. И все.

— Не понимаю.

— Смерть — это тишина, Ари. Пустота. Люди умирают, и на этом все заканчивается. А твой друг пробыл за чертой какое-то время и вернулся: вернулся с воспоминаниями. Такое не проходит бесследно. Для меня минуты — это часы, а для него секунды — целая вечность. Хэрри пробыл в темноте, в тишине почти целую жизнь, и он не мог проснуться прежним.

— Спасибо за краткий экскурс.

— Ты хотела услышать ответ.

— Я ничего не хочу, Ноа. Просто… просто пусть все это закончится.

Закрываю глаза и ударяюсь головой о стену. Внутри растекается ядовитая желчь. Не хочу этого чувствовать, пожалуйста, не хочу.

— Ариадна…

— Как же жжет, — шепчу я, хватаясь пальцами за ворот кофты, — прямо здесь, в горле.

— Ты не виновата.

— Не виновата? — Распахиваю глаза и чувствую, как слезы скатываются по щекам. Ох, черт, я ведь пообещала не реветь. Не реви, Ари. Возьми себя в руки! Смахиваю полосы и с ненавистью стискиваю зубы. — Я убила стольких людей, я причинила столько вреда. Меня раздирает изнутри невероятное чувство сожаления, отчаяния. Я чудовище! — Слышу, как у Мэттью с губ срывается сиплый вопль, и захлопываю ладонями уши. — Чудовище.

— Нет.

Ноа пытается опустить мои руки, но я сопротивляюсь, крепко зажмурив глаза.

— Пусть все это закончится, — хриплю я, — пожалуйста, пусть боль уйдет.

— Ари, взгляни на меня. Взгляни.

Я послушно поднимаю сломленный взгляд на отца и морщусь, хватаю губами воздух и медленно покачиваю головой.

— Я не хочу уходить, — убираю с лица волосы. — Но это правильно. Я больше не могла никак искупить свою вину, помочь близким. Не могла. Я должна была.

Пальцы Ноа Морта неумело поглаживают мои трясущиеся плечи. Ему в новинку эти чувства, эта роль. Он прочищает горло и вдруг ровным голосом отрезает:

— Ты — не чудовище. И никогда им не была.

— Не надо…

— Я покажу тебе. — Я морщу лоб. А Ноа вытирает большими пальцами дорожки слез с моих покрасневших щек. Его брови сходятся на переносице. — Все это время я был с тобой рядом, я наблюдал. Я видел тебя, Ари, и я знаю, кто ты.

— И кто я?

Смерть прожигает меня серьезным взглядом и протягивает вперед ладонь.

— Я покажу. — В его глазах полыхает нечто пугающее. — Если ты доверишься мне.

Однажды я уже доверилась Ноа, и он показал мне аварию, в которой погибла вся моя семья.

Стоит ли вновь играть с Судьбой? Я стискиваю зубы и послушно беру отца за руку.

Я сипло дышу и сжимаю в пальцах горло. Со мной что-то не так, что-то не так прямо во мне. Внутри. Мысли путаются, я не контролирую свои поступки. Понятия не имею, как я здесь оказалась, не помню, как ушла от Меган фон Страттен. Она велела стоять рядом, и я кивнула, а потом… Потом меня будто вытянули из ледяной воды. Я шла и шла, не зная, в каком направлении я двигаюсь, куда иду. Я просто шла и оказалась лицом к лицу с домом Нортонов. Словно наваждение. Я недоуменно осматриваю черную крышу и наклоняю по-птичьи голову. Почему вид этого места заставляет меня волноваться?

Неожиданно из дома выходит высокий, черноволосый парень. Мэттью. Он неспешно плетется по каменной тропинке, вперив взгляд вниз, и прячет в карманы руки.

Я следую за ним. Не знаю, зачем. Просто бесшумно схожу с места. Я чувствую: меня тянет к этому человеку, и это отвлекает. Звенит где-то в ушах, словно надоедливый комар. Я пытаюсь отогнать эти мысли. Но не могу. Я лишь прибавляю скорость.