Сергей Малицкий - Тени Богов. Избавление [СИ]

«Мама», — словно из-за горизонта донесся далекий оклик, и Гледа почувствовала, как засаднила ее плоть на груди под врезанными в нее камнями.

— Ласточка? — удивилась она.

«Мама», — услышала Гледа снова.

Нет, это не было голосом. Это было вибрацией ее тела. Ароматом, донесшимся до ее ноздрей. Стуком за тонкой стеной. Звуком шагов. Дыханием. Обжигающей жаждой.

«Мама, я помогу. Только не мешай мне. Не останавливай меня».

«Святые боги, Ласточка…»

«Боги не святые, мама. Только не останавливай меня…»

«Я подумаю…»

Наверное, принц Гал считал себя неплохим воином. Во всяком случае, ножи он метал правильно. Пусть и подошел слишком близко. Промахнуться с двадцати шагов было сложно. Но у принца дрожали руки, и он промахнулся. Первый же брошенный им нож рассек кожу на теле Гледы и, кажется, поцарапал ей ребро.

— Вот демон, — выругался принц и потянулся к кубку с вином. — Пока не опрокину три кубка, рука дрожит.

Следующий брошенный им нож задрожал, вонзившись в ладони от уха Гледы, и она с трудом сумела удержаться от дерганья головой.

— Уже лучше, — засмеялся принц, и тут же пронзил ножом Гледе правое предплечье. Она заскрипела зубами, но не закрыла глаза, хотя боль и захлестнула ее.

— Стойкая девочка, — крякнул над ее ухом Клумп.

Еще три ножа поочередно вонзились в дерево возле левой руки Гледы, пока последний не пронзил ей левое плечо. Боль была невыносимой, к тому же Гледе пришлось дернуться, чтобы уберечь от рассечения сухожилие, но она все так же смотрела на принца.

— Есть! — заорал он под восторженные крики друзей. — Пора перейти к основной части. Нет ничего слаще, чем лишать чести противника, который не сдается. Жаль, что среди упрямиц так мало красавиц. Клумп! Переворачивай ее!

«Мама…»

«Я слышу…»

Громила был довольно нежен с Гледой, хотя она так ни разу и не посмотрела ему в лицо, не сводя взгляда с лица принца. Клумп придерживал плоть Гледы, когда вытаскивал из нее ножи и даже мазнул каким-то вонючим снадобьем по ее ранам. Этими же ножами он осторожно перерезал путы на ее руках и ногах, а когда переворачивал, одернул платье у нее на спине и, наверное, удивился, когда понял, что тонкая и явно покалеченная рука держится за его ворот. Секунду он пытался стряхнуть ее пальцы с завязей своего котто, а в это время Гледа сползла со скамьи коленями на холодный пол, а когда Клумп наклонился за ней, чтобы водворить ее на место, внезапно выпрямилась, поймав промежность великана на левое окровавленное плечо. Он был тяжелее Гледы раз в пять и никак не ожидал, что она сможет его поднять, поэтому очень удивился и с этим же удивлением на широком лице полетел через ограждение галереи вниз к основанию менгира, поскольку зал, в котором принц забавлялся с пленниками, на эту галерею и выходил.

Меч Клумпа, выскользнув из ножен с мгновенным скрежетом, остался в руке Гледы. Пожалуй, он был тяжеловат для нее, но уж куда легче, чем его хозяин. Гледа взглянула через парапет, увидела внизу Ло Фенга, сражающегося с выпущенными во двор уродливыми клыкастыми тварями, и повернулась к столу, от которого к ней уже летели с обнаженными клинками приятели Гала. Медленно летели, слишком медленно. И размахивали своими мечами слишком медленно. Настолько медленно, что ей почти не приходилось отбивать их удары, достаточно было делать шаг в сторону или уклоняться от любого из них. И самым медленным из них был принц.

Он ждал, когда ее зарубят, и слишком поздно решил убежать. Его она убила последним. Сначала хотела перетянуть ему руки и ноги и превратить его в человеческий обрубок, которых немало лежало, наверное, на льду в подвалах замка, а потом потрясла головой, поморщилась, как будто избавлялась от морока, оказалась раньше принца у выхода из зала, в короткой схватке в два взмаха отрубила ему руки, дотащила скулящее убожество до все того же парапета и швырнула его на кривые грани менгира.

— Ты как там? — крикнул снизу Ло Фенг, который уже успел расправиться с предложенными ему соперниками.

— Попробую найти привратные механизмы и поднять решетки, — ответила она и, прихватывая завязи платья пошла к столу. Это было странно, но она ужасно хотела есть. К тому же надо было вернуть на запястья браслеты. Раны в руках и на боку болели, но она справлялась с этой болью. Куда как страшнее была боль, что поселилась в ее чреве. Боль, пронесенная через тысячи лет. Боль и жажда. Что же с тобой случилось, детка, если ты сожрала уже целый мир и собираешься сожрать этот?

«Мама?»

«Не теперь, ласточка».

Ее верхняя одежда, оружие и доспехи отыскались тут же. К счастью, в зале нашлись и кувшины с чистой водой, наверное, приятели принца иногда хотели не только напиваться, но и пить, но мыться Гледа не стала. Она просто окатила себя водой. Не прошло и нескольких минут, как она выбралась в темный коридор и двинулась по нему, как ей показалось, в сторону входа в крепость. Стражи в темных коридорах оказалось немного, большая ее часть встречала растрепанную девицу с обнаженным клинком в руке с удивлением, некоторые пытались ее остановить, но и те, и другие делили участь вельмож, убитых в пиршественном зале. А потом она очутилась в таком же зале, как и в том, в котором принц предавался своим забавам, но выходящим окнами на просторы Перты. В узкие бойницы падали ослепительные лучи солнца, и все происходящее в логове монарших людоедов на мгновение показалось Гледе кошмарным сном. Более того, кошмарным сном показалось все, начиная с того самого дня, когда она вместе с отцом ранней весной вышла из дома, чтобы купить матери подарок. Святые боги, да ведь это было совсем недавно! Почему ей кажется, что прошла уже целая жизнь? Или даже несколько жизней?

— Кто здесь? — прозвучал властный голос.

Гледа оторвала взгляд от бойницы, за которой кроме горной долины, скал и уходящей от крепости дороги разглядела и довольно большой лагерь пертской дружины, и увидела принцессу. Выйти из-за тяжелой литой двери могла только она. Высокая, одетая в шелка, с босыми ногами, с распущенными волосами, с на глазах исчезающими тенями сладкого сна на лице. Похожая на своего только что погибшего братца. Но не такая слабая и трусливая как он. Со сталью во взгляде.

— Авгрюн? — спросила Гледа, поднимая окровавленный меч.

Принцесса поняла все мгновенно и не только успела облить Гледу презрением и ненавистью, но и шагнуть за дверь, в один миг захлопнув ее за собой, несмотря на всю ее тяжесть. Бронзовый гул разлетелся по коридорам замка. Вдобавок с той стороны загремели замки и заскрежетал засов.

— Гледа! Жива! — раздались голоса сестриц, вбегающих в коридор.

— Да, — кивнула она. — Вы как?

— Бойницы узкие, — засмеялась одна из сестриц. — Никто кроме нас не пролез бы. Вот уж когда не пожалеешь, что грудь не слишком велика. Может быть, пролез бы Унг, но его больше нет.