Екатерина Мекачима - За тридевять земель [litres]

Серебряное сияние птиц освещало маленького, но статного Дрефа и высокого сгорбленного гаркуна Ахра. Оба леших, крепко сжав в руках тояги, пристально взирали на морок.

И тут метнулся к Дрефу и Ахру из тьмы морока чёрный туман, и оба леших, зашептав, сковали тёмную ворожбу зелёными, как лес, Словами. Птицы йарей, кроме Дрозда Светозара, взлетели ввысь и вместе с Филином и Глухарём озарили ярким светом лес. Тьма, протяжно взвыв, отлетела от тропы дальше, и Светозар увидел, как смутные тени проступают в её клубах. Навьи. Холод окруживших тропу существ чувствовался даже сквозь хранящую ворожбу.

– Слушайте Песнь Леса в своей Душе и пойте вместе с ней, – услышал в думах Дрефа Светозар.

Светозар видел, как йари закрыли глаза и зашептали. Вместе с йарями обратились к Лесу Дреф и Ахр. Низкий с перекатами шёпот леших сначала звучал тихо, затем, набирая мощь, становился слаженнее, и в низком рыке Светозар услышал Слова знакомые до боли в сердце. Слова складывались в Песнь, что, дрожа, поднималась с тропы, являлась узорами в свете птиц, и налетевший Стрибог качал с Песнью массивные лапы елей. Песнь звучала громче и громче, она эхом летала по лесу, наполняя его, пока весь лес не обратился ею, и тьма, стеная и шипя, стала отступать. И подумал Светозар о том, что ворожба Леса и тропы всё же сильнее пут морока…

Но вдруг Песнь расколол нестерпимый волчий вой, и душу сына Леса сковало льдом. Светозар видел, как йари вздрогнули от испуга, шерсть леших встала дыбом, но его друзья не отступились – они вместе с Лесом продолжали воспевать ворожбу. Заупокойный вой волков приближался, и зеленоватый узор Слов, что хранил тропу вместе со светом Птиц, дрожал под его натиском.

Птицы кружили над йарями. Выше всех – белый Филин, рядом с ним – Глухарь. От взмахов крыльев птиц исходило мягкое сияние, оттеснявшее морок. Но клубящаяся тьма, что жалась к стволам деревьев, наполнившись волчьим воем, взметнулась ввысь и стаей волков бросилась на вспыхнувшее серебром кружево хранящей тропу ворожбы. С треском вонзились когти волколаков в серебряные слова, и птицы, метнувшись по велению леших к тьме, напали на сотканных из тьмы волков. Птицы клевали вцепившихся в ворожбу зверей, но волколаки, утробно рыча, пытались достать птиц когтями и вырвать серебряные перья острыми клыками.

Дреф и Ахр, ударив тоягами оземь, вызвали земную дрожь, что, прокатившись по тропе, скинула волколаков с ворожбы, и волки, вновь обратившись тьмой, метнулись в тень деревьев, дабы копить силы и вновь напасть. Светозар видел, как Дреф и Ахр тяжело дышали, он чувствовал испуг в сердцах йарей, но ему самому не было страшно. Лёд, сковавший дух, даровал спокойствие.

– Тьма набирает силу, – тихо проговорил Дреф своим голосом. Полевик обернулся на учеников. Птицы всё ещё кружили над тропой, йари испуганно смотрели на князя. – Надо идти быстрее. Пока нави Мора вновь не решили сбить нас с пути. – Дреф перевёл тёмный взгляд на Светозара. – Ты должен помогать нам, сын Леса. – Дреф отвернулся и быстро, упираясь на тояг, двинулся вперёд.

Ахр и йари пошли за князем, не сказав Светозару и слова. Сын Леса чувствовал, как страх пленил сердца друзей – Светозар не знал, чего йари боятся больше – его самого или тьмы, клубящейся подле тропы.

Светозар шёл последним. Дрозд послушно сидел на навершии тояга, бубенцы которого всё так же сухо звучали. «Силы бережешь?» – Светозар обратился в думах к Дрозду, и птица согласно чирикнула. «Я тоже», – беззвучно ответил сын Леса.

Но не успели путники пройти и несколько саженей, как вновь послышался волчий вой. Дреф остановил всех велением руки.

– Морок не пускает нас, – сказал князь Леса. – Пока мы не одолеем его, дальше не пройдём.

– Они пришли за мной, – ответил Светозар, и Дреф обернулся на него. – Я нарушил их покой. Если отдать им меня, ваш путь будет свободен.

– Если отдать им тебя, погибнет не только Лес! – гневно проговорил Дреф. Светозар впервые видел полевика в таком состоянии. Жёлтые глаза Дрефа горели огнём истинного гнева. – Иначе бы я уже сделал это.

– Что? – не поверила своим ушам Иванка. – Учитель…

– Князь Дреф прав, меня надобно отдать, – перебил Иванку Светозар. – Дреф полагал, что его Сила, сила йарей, Великого Ведая и Леса защитит меня, поэтому мы отправились вместе. Но Дреф вновь ошибся.

– Как ты смеешь, Светозар… – ахнул Ватан.

– Это не Светозар, это – Моров Дух! – прохрипел Ахр.

– Это Светозар, – покачал головой Дреф. – И его слова правдивы. Я вновь ошибся. Но ещё одну ошибку я не совершу – я не отдам Светозара тьме, как бы он сам того ни желал, зовя морок по своим следам. – Голос Дрефа звучал уверенно, и Светозар почувствовал укол совести. – Мы будем боротьс…

Оглушительный визг прервал речь Дрефа: несмотря на свет, тьма, разделившись на облачка чёрного дыма, летела к тропе. Дреф и Ахр, тут же зашептав, ударили тоягами оземь, и дрожь вновь потрясла землю. Корни деревьев, разворачивая почву, с треском поднялись и сложились в плотную ограду, возросшую по обеим сторонам тропы. Тьма, разочарованно взвизгнув, отступила.

– Идём. Скорее, – скомандовал Дреф и быстрым шагом направился вперёд. Ахр, шепча слова, что, обращаясь мхом, укрепляли ограду из корней, заковылял следом. Йари, испуганно озираясь, шли за учителями. Светозар, крепко сжав тояг, чувствовал, как ещё сильнее заныли раны Духа, но сын Леса, отогнав морок, двинулся за всеми. Ему пора отозваться навьям, иначе быть беде. Но переворожить Дрефа, дабы покинуть тропу, Светозар не мог. Сын Леса посмотрел на Дрозда, сидевшего на навершии его тояга, и обратился к птице: «Отыщи среди тьмы Марью, да приведи её за мной, не покидая Свет. Сможешь?» Дрозд наклонил голову набок и запел беззвучную песнь.

Путники шли, и деревья заботливо оберегали их от тьмы, сплетая над головами ветви и поднимая корни из земли. Вой двигался по пятам, то громче делаясь, то затихая; тьма то летела рядом, то с хрустом бросалась на ограду из корней. От воя стыла кровь, страх холодил сердца, и бубенцы на всех тоягах звучали сухо. Птицы летели над лешими и человеком, и серебристый свет, рождающийся от взмахов их крыльев, освещал путь.

Сквозь сплетённые корни, хранившие тропу, стёк чёрный туман, отозвавшийся на безмолвную птичью трель. Туман обратился в маленькую змейку, что, прячась от света у основания наворожённой ограды, поползла, ведомая песнью Дрозда, за путниками следом.

Князь Дреф, шедший впереди всех, вдруг остановился, принюхался и, охнув, воскликнул:

– Тьма среди нас! – Князь обернулся на Ахра. Великий Ведай своими древесными глазами пристально смотрел на Дрефа. Ахр молча кивнул и, крепко обхватив тояг, зашептал. Глухарь откликнулся на зов ведая и, опустившись к земле ближе, полетел вдоль ограды, ища затаившуюся тьму.