Ирада Нури - Шанталь. Ход королевы [litres]

Полуголые мужчины и женщины, подобно тараканам, разбегались по сторонам, когда мы своим бесцеремонным вторжением отвлекали их от того, чем они занимались на грязных, потерявших свой первоначальный цвет простынях. Отвратительное зрелище, не вызывающее ничего, кроме рвотных спазмов. Очередная дверь поддалась под ударом моего ботинка, и я очутилась в самом эпицентре мерзкого запаха, насквозь пропитавшего дом сверху донизу. В комнате было ужасно дымно, а вонь стояла такая, что хоть топор вешай. Глаза сильно защипало, и мне пришлось протирать их кулаками, чтобы суметь хоть немного рассмотреть происходящее, о чем тут же пожалела. На заблеванном полу вперемешку с собственными нечистотами лежали существа, напрочь утратившие человеческий облик. Исхудавшие, изнуренные, с бледными, больше напоминающими маски смерти лицами, они находились под воздействием каких-то веществ, которые курили с помощью длинных трубок, отдаленно напоминающих флейты, но только в отличие от музыкальных инструментов эти источники смердящего дыма приводили людей в экстаз совсем иным способом, вызывая у них странную реакцию: они то громко хохотали над чем-то, невероятно их веселившим, то трагически закатывали глаза, как от невыносимой муки.

Кто-то, лежа, на полу ковырял ногтем потолок, а его сосед раскачивался из стороны, в сторону как сумасшедший шевеля губами, напоминая рыбу, вытащенную на берег.

Никогда не сталкивающаяся с подобным, я, признаться, испытала самый настоящий шок. От дряни, которую они курили, мне резко стало очень плохо. Я почувствовала, как все завертелось в безумной пляске перед глазами, и наверняка бы упала, не подхвати меня один из охранников. Грязно выругавшись сквозь зубы, он за шиворот вытащил меня из адской комнаты и захлопнул дверь, препятствуя дальнейшему распространению зловония. Как ни странно, но это помогло мне прийти в себя. На подгибающихся ногах я протянула слегка трясущуюся руку и с некоторым трудом открыла следующую дверь.

На этот раз я попала туда, куда надо. В точно такой же, как и до нее, грязной каморке, где большую часть занимала кровать, я увидела мужчину в рубашке до середины бедер, кое-как прикрывающей его срамные места, так как штанов на нем не было вовсе. Взъерошенный, с налитыми кровью глазами, он ногами наносил жестокие удары по лежащей на полу женщине, у которой попросту не осталось сил кричать. Сжавшись в комочек и прикрывая кровоточащими руками голову, она всхлипывала с каждым новым ударом, уже и не надеясь на спасение.

Хватило лишь мгновения, чтобы оценить ситуацию и броситься вперед. От неожиданного пинка тяжелым ботинком истязатель полетел на пол, где тут же получил очередной удар прямо в гадкую физиономию. Неприятный хруст возвестил о сломанном носе его обладателя. Удары следовали один за другим, меня было уже не остановить. Перед глазами все еще стояла картина издевательств этого негодяя над несчастной жертвой. Теперь же в роли жертвы оказался он сам.

– Что здесь происходит? Кто позволил вам являться сюда и творить невесть что?

Нога замерла в воздухе, и я повернулась на голос того, кто осмелился оторвать меня от столь благородного дела, как наказание мерзавца и насильника. И вот тут выяснилось, что все отталкивающее, виденное мной здесь прежде не шло ни в какое сравнение с внешностью возникшего на пороге человека, уставившегося на меня ледяными, словно мертвыми глазами. Странно одетый, он смахивал на огромную экзотическую птицу со всем этим нелепым сочетанием всех существующих на свете цветов в одном наряде. Даже попугаи, крайне популярные при французском дворе, и те не смогли бы похвастаться столь разноцветным опереньем, как у этого господина.

Озноб пробежал по всему телу, когда я увидела, каким оценивающим взглядом он окинул меня с головы до пят, весь запал тут же пропал, как по взмаху волшебной палочки, и захотелось по примеру лежавшей на полу девушки сжаться в комочек и спрятать голову.

– Я… мы… – мне все никак не удавалось собраться с мыслями. Вместо меня ответил один из ребят:

– Это недоразумение, господин Бут. Простите нас… мы уже уходим, – примиряюще разведя руками, он постарался встать между ним и мной, давая возможность двинуться к выходу, но незнакомец преградил путь.

– Ты, – его глаза вновь пробежались по мне, не упуская ни единой детали от матросской шапочки на голове до грубых кожаных ботинок на слишком изящных для них ногах, – ты ведь та самая особа, о которой столько разговоров в последнее время, – то ли утвердительно, то ли вопросительно протянул он.

Говорил он с чудовищным акцентом, слегка нараспев, что не только не прибавляло ему шарма, а, напротив, вызывало желание заткнуть уши, как, впрочем, и глаза, чтобы не слышать и не видеть этого странного человека, от которого, несмотря на крайне нелепый вид, веяло угрозой и могильным холодом.

Так как я по-прежнему молчала, он перевел взгляд на моих спутников, и те как по команде одновременно кивнули на его немой вопрос.

– Ты либо глупа, либо безумна, если считаешь, что покровительство короля пиратов позволит тебе безнаказанно врываться на частную территорию и творить невесть что, – он сделал шаг мне навстречу, и я невольно попятилась, пока не наткнулась на препятствие в виде спинки кровати.

Подойдя совсем близко, он, чувствуя явное превосходство, стянул с моей головы колпак, и глаза его алчно заблестели при виде двух кос, подобно змеям, поползшим вниз до самой талии. Возможно, прикидывал, сколько сможет заработать на такой внешности. Это было его ошибкой. Не успел он моргнуть глазом, как что-то сильно кольнуло там, где находилось его главное мужское достоинство. Глаза незнакомца расширились, лицо побледнело, хотя до этого момента подобное казалось невозможным из-за слоя белил на его лице.

– Попробуй еще раз дернуться, и я превращу тебя в каплуна, – процедила я сквозь зубы, надавливая чуть сильнее для доходчивости. – Кивни, если понял.

Ох как же тяжело дался ему этот кивок! Лютая ненависть была написана на его лице, когда он вынужден был подчиниться и опустить голову в знак смирения. Я не была столь наивной, чтобы не понять, что только что обзавелась еще одним врагом, возможно, одним из самых опасных, по сравнению с которым большая часть остальных была лишь безобидными птенчиками, неспособными на что-то по-настоящему жестокое. Но что мне оставалось делать? Принцесса Шанталь еще могла бы постараться избежать конфликтной ситуации, но королева Роза подобной роскоши себе позволить не могла, тем более в присутствии подчиненных.

Заставив его отступить в сторону, я убрала кортик обратно за пояс, на всякий случай придерживая его рукой на тот случай, если понадобится молниеносно выхватить вновь.