Майя Г Леонард - Восстание жуков [litres]

Вирджиния поставила на стол масляную лампу и зажгла фитиль. Бертольд устроился за верстаком (гладильная доска, поставленная на ящики), а Вирджиния присела на диван с книжкой о жуках.

– Книжка очень интересная, – сказала Вирджиния. – Только… Ты как думаешь, Даркус её всю прочитал?

– Не знаю. А что?

Бертольд работал над очередной ловушкой. Он задумал установить на подступах к базе маятник от часов, чтобы тот бил по макушке всякого, кто к ним полезет без приглашения.

– Да вот здесь написано…

– Что? – Бертольд отложил отвёртку.

– Средняя продолжительность жизни у жуков… Не очень-то долгая, – нахмурилась Вирджиния.

Бертольд посмотрел на Ньютона и порхающих вокруг светлячков.

– Не хочу об этом знать! – И он снова взялся за отвёртку.

Вирджиния со вздохом отложила книгу. Потом подошла рассмотреть приклеенные к шкафу повыше карты вырезки из газет и журналов. В них рассказывалось о Лукреции Каттэр. На одной фотографии были изображены Лукреция и Новак на красной ковровой дорожке.

– Как там дела у Даркуса? Он уже, наверное, добрался до «Вершин».

– Всё-таки надо было нам с ним пойти, – сказал Бертольд.

– По-моему, тоже, – кивнула Вирджиния. – Только он не позволил.

…Даркус вышел из автобуса у Риджентс-парка и зашагал вдоль ограды. Слева тянулись лужайки и деревья до самого входа в Лондонский зоопарк. На другой стороне дороги выстроились роскошные белые особняки – некоторые с номерами, некоторые с названиями. Даркус дошёл до величественного дома с надписью «Вершины» над воротами, и тут вдруг его осенило: он понятия не имеет, как разговаривать с Новак.

Сад окружала кирпичная стена высотой примерно с Даркуса. За стеной росла живая изгородь из буков, высотой больше двух метров. Сбоку от ворот было переговорное устройство. Сквозь решётку виднелась посыпанная белым гравием дорожка – она огибала дом слева. Справа от дорожки земля была выложена чёрно-белыми каменными плитами, словно шахматная доска, а по бокам от блестящей чёрной двери стояли громадные вазоны с красными лилиями.

Даркус прошёлся взад-вперёд, стараясь придумать, какими словами спросить Новак Каттэр, не её ли мама похитила его папу. Вопросы получались на редкость дурацкие. Надо было порепетировать с Вирджинией и Бертольдом!

Он перешёл через дорогу и заглянул между прутьями решётки. Не получалось даже сообразить, что сказать в переговорное устройство.

Плохо дело! Наверное, придётся вернуться на базу, посоветоваться с Вирджинией и… Бертольдом. Даркус повернул к автобусной остановке и словно примёрз к асфальту. Навстречу ему шли Пикеринг и Хамфри, одетые в нелепые костюмы – жёлтый и фиолетовый. Даркус, не раздумывая, перемахнул через стену. Он приземлился прямо в заросли буков.

Кузены опять спорили.

– Хамфри, постарайся хоть в этот раз всё не испортить!

– Заткнись, Пикерс, не то передумаю и пойду без тебя!

– Мы же договорились! Я открыл дверь в твою комнату, правильно?

Голоса приближались. Даркус затаил дыхание. Колючие ветки царапали ему шею, но он не смел пошевелиться. Зажужжало переговорное устройство. Двоюродные братцы назвали свои имена. Беззвучно открылась чёрная дверь, из неё вышел печальный дворецкий с тёмными, гладко зачёсанными назад волосами и ровным шагом приблизился к воротам.

– Мы к Лукреции Каттэр! У нас назначена встреча! – крикнул Хамфри.

– Да, я знаю. Мсье Шанс и мсье Риск, – ответил дворецкий с сильным французским акцентом.

Вблизи Даркус разглядел тёмные круги под серыми глазами дворецкого.

– Точно, это мы! – Хамфри выпятил грудь, а Пикеринг часто-часто закивал.

Дворецкий набрал код, открывающий ворота, и повёл кузенов к чёрной двери. Дверь за ними закрылась.

Даркус, весь исцарапанный, кое-как выпутался из живой изгороди. Зря он сюда пришёл в одиночку. Надо срочно возвращаться на базу!

Даркус подбежал к воротам – они были заперты. Он в отчаянии подёргал решётку. Придётся лезть через неё или опять продираться через живую изгородь. Даркус полез вверх, но его остановил чей-то голос:

– Эй, мальчик!

В голосе слышался французский акцент. Дворецкий!

– Спускайся! – приказал голос.

Даркус подчинился не оборачиваясь.

– Её светлость желает тебя видеть.

Даркус оглянулся через плечо.

– Меня?!

– Да, тебя.

– Мне же не назначено…

– И не нужно. Тебя приглашают. – Лицо дворецкого оставалось неподвижным, грустные глаза не мигали. – Идём, мальчик. Невежливо заставлять даму ждать. Разве ты не знаешь?

Даркус поплёлся к дому Лукреции Каттэр. Сердце у него отчаянно стучало о рёбра.

Дворецкий провёл Даркуса в особняк под названием «Вершины». Внутри обстановка была как в соборе: сплошная белизна, кое-где подчёркнутая блестящим металлом, чёрным деревом и алым бархатом. Похоже на какую-нибудь галерею современного искусства. Даркус поднялся вслед за дворецким на третий этаж по широкой лестнице с кроваво-красным ковром и чёрными перилами. На площадках лестницы стояли скульптуры в виде шаров из стекла и алюминия.

Дворецкий подвёл Даркуса к двери и, указав на неё, исчез, будто растворился в воздухе. Даркус постучал в дверь. Сердце колотилось где-то в горле. Ответа не было. Даркус легонько толкнул дверь, и она отворилась.

– Здрасте…

В комнате было темно.

Из темноты раздался голос:

– Я знала, что ты придёшь.

– Знали? – Даркус никак не мог разглядеть, кто это говорит.

Вспыхнувший на потолке прожектор высветил круг посреди персидского ковра.

– Как только наши взгляды встретились, я сразу поняла, что ты пойдёшь за мной на край света.

В круг от прожектора вступила Новак.

На ней было длинное белое платье, платиновые кудряшки красиво обрамляли лицо, а на плечи было накинуто боа из страусовых перьев. Новак изящно приложила ко лбу ладонь, и пушистое боа соскользнуло на пол.

Даркус, радуясь, что перед ним не Лукреция, шагнул вперёд и подобрал боа.

Он хотел заговорить, но девочка закрыла ему рот рукой.

– Нет, – прошептала она. – Молчи! Между нами ничего не может быть. Я обещана другому.

– Что-что?

– Не притворяйся, ты в меня влюблён! – Она прижала руки к груди, словно удерживая готовое упорхнуть сердце.

Даркус уронил боа и попятился.

– Извини, но… Ты неправильно поняла…

– Ты бессердечный зверь! – Новак протянула к нему руки. – Твои глаза не лгут – они зовут меня!

– Да ну? – Даркус отступил ещё на шаг. – Это не нарочно!

– Не покидай меня! – Новак рухнула на колени и разрыдалась.

– Пожалуйста, не плачь! – Даркус беспомощно огляделся. – Ты, конечно, очень хорошая, но… э-э… Я тебя совсем не знаю.