Кай Майер - Противостояние [litres]

– «Кожа – в клочья, прочь листы! Книга, зубы покажи!» – рокотал он голосом со старинного граммофона. – Бой года! Вам стоит зайти, тебе и твоей симпатяжке по-дружке.

На Саммербель всё ещё был капюшон, но даже под ним можно было разглядеть, насколько она хороша. Наверное, это бросилось в глаза и другим гостям. Интересно, какого качества были фотографии, напечатанные Мардуком на объявлениях о розыске? По крайней мере, её серебристо-белые волосы были хорошенько скрыты под капюшоном.

– Очень миленькая! – констатировал человек. – Вы не часто бываете в этих краях, так ведь?

Финниан не обратил на него внимания и с облегчением вздохнул, увидев, что выход наконец свободен. Лоренцо уже прошмыгнул наружу. Саммербель опустила капюшон ещё ниже на лицо и последовала за ним. Все трое оказались снаружи, в переулке. Дождь пошёл сильнее, падая теперь холодными крупными каплями.

– Сюда! – Лоренцо втянул голову в плечи, словно это могло защитить его от влаги.

Они поспешили вдоль по улице. Ширина следовавшего за ней проулка не позволяла бок о бок шагать по нему даже двоим. Пройдя проулок, они оказались в параллельном переулке. В лабиринте гетто Финниан знал каждый дюйм, а потому легко определил, где они находятся.

– Ладно, – сказал он Лоренцо, – мы удалились достаточно. Здесь и распростимся.

– Самое лучшее для всех участников, – подтвердил экслибр, побренчав монетами в кармане штанов.

Финниан заплатил ему инициалами – официальной валютой убежищ. Правда, в книжных магазинах Либрополиса принимали и английские фунты, но в гетто монеты-буквы, выпущенные Академией, были всё ещё самыми ходовыми денежными знаками.

Лоренцо ткнул себя пальцем в лоб и пошёл налево, вниз по переулку. Саммербель с Финнианом пошли направо.

– Убогий плюгавик! – выдавила она с отвращением.

– Убогий, но надёжный.

– Ненавижу сотрудничать с таким сбродом!

– Этому Лоренцо Академия тоже не по душе, как и тебе.

Без перехода она спросила:

– Ты не сожалеешь о временах в Лесу мёртвых книг? О лагере в корнях мамонтова дерева? О тех, кому не посчастливилось выжить?

– О Паке и Хольмире – часто. О сыром дупле в дереве, где мне приходилось ночевать, не особенно. У водопровода в резиденции есть свои преимущества.

Саммербель улыбнулась:

– Я не об этом, ты же знаешь. Тогда всё казалось проще. Мы знали, против кого мы сражаемся и какие цели преследует Академия. А теперь мы не знаем вообще ничего. Всё это… один сплошной кошмар.

– Что же, в угоду тебе твои враги должны, не снимая, носить чёрные пальто и красные шарфы? Понятно, что вечно так продолжаться не будет.

Вздохнув, она с ним согласилась:

– Сегодня на нашей стороне бьётся могущественнейший агент, а наш самый опасный враг уже, по-видимому, не Академия, а Мардук.

– Что ты думаешь о той опасности, о которой рассказывал Лоренцо? Чем она грозит? Тот факт, что несколько чернильных поганок выползли из своих дыр, не должен был бы причинить Академии особого беспокойства.

– Зибенштерну, наверное, известен ответ, – сказала она. – В ночных убежищах должны быть следы и указания на это.

– Если он ещё жив.

Они двигались вместе с потоком прохожих по направлению к границе гетто. Дождь барабанил по бесчисленным зонтикам и капюшонам. Улицы, названия которых им написал экслибр, находились в различных концах города за пределами гетто. Для начала они решили найти адрес, где, по предположению Лоренцо, находился надёжный дом для агентов Академии. За всё время, пока Финниан был в рядах повстанцев, удалось прощупать всего три подобных дома. Никто не знал, сколько всего их в Либрополисе и остальных убежищах.

В конце улицы располагались охраняемые ворота. Контроль опять усилили, перед выходом образовалась длинная очередь ожидающих. Не доходя до неё ста метров, Саммербель и Финниан свернули налево, пересекли ещё один переулок, потом затхлый дворик, пока наконец не подошли к невзрачному хранилищу для угля. Под ним располагался один из скрытых лазов в подземный мир, через который они намеревались незаметно пересечь границу гетто. Они в последний раз огляделись в поисках наблюдателей, но среди тесно прижавшихся друг к другу домов никого не было видно. Одним движением руки Саммербель распечатала библиомантический замо́к. Финниан потянул за правую створку заслонки хранилища. Поблёскивающими струйками дождевая вода побежала на землю.

– «Кожа – в клочья, прочь листы, – запел скрипучий голос у них над ухом. – Книга, зубы покажи!»

Саммербель вцепилась в свою сердечную книгу под пальто, но держала её в кармане; в такой дождь раскрыть её, не причинив вреда, было нельзя. Финниан вынул из куртки пистолет и, сняв предохранитель, повертел в руке.

Противный человечишко в мягкой фетровой шляпе с широкими полями вышел им навстречу. Под мышкой он сжимал закрытую коробку, наверное – «тюрьму» для петушиной книги.

– Бой столетия? – спросил Финниан с непроницаемой миной.

– Бой столетия, – подтвердил человечек.

– Он библиомант, – прошептала Саммербель – И не из слабых.

Финниан прицелился в него, хорошо сознавая, что опытный библиомант в состоянии отразить пулю на лету до того, как она его настигнет. Саммербель могла бы прибегнуть к библиомантике и без помощи своей сердечной книги, но в её распоряжении была бы лишь ничтожная часть силы. Как видно, Финниану ничего другого не оставалось, как только попробовать решить проблему своим оружием.

Человек с унылым лицом и красным носом пропойцы остановился на расстоянии метров десяти от них. Карманы его оттопыривали рекламные листки.

– Я же на вашей стороне, – увещевал он.

– А какая сторона наша?

– Вы разыскиваете Изиду Пустоту.

– Никогда не слышали.

Человечек медленно присел на корточки, поставил коробку на мокрую мостовую и отворил оба засова на крышке.

– Эй! – крикнула Саммербель. – Поосторожнее там!

– Да нет здесь никакого оружия, – заверил незнакомец, но всё же оставил крышку закрытой.

– Что же тогда?

– Просто листы бумаги. Материал, который я за жалованье распространяю на улице. Реклама боёв петушиных книг, столовок для бомжей, музычки и отдыха. А помимо этого, парочка листков со списками лиц, находящихся в розыске.

– Если ты откроешь крышку, бумага намокнет.

– А я вам пару листков всё-таки покажу.

– С преступниками у нас нет ничего общего, – объявила Саммербель.

– Кто ты такой? – спросил Финниан. – Охотник за головами, желающий получить вознаграждение?

Человек поднялся на ноги, коробку оставил тем не менее на мостовой. Теперь он смотрелся более внушительно, чем раньше, и с каждой секундой его сходство с горьким пьяницей из паба ослабевало. Не только морщинистое лицо, но вся стать его изменилась, когда он выпрямился в полный рост.