Максим Майнер - Норвуд [litres]

Лонгус застонал, но глаза не открыл. Похоже, сознание все еще не вернулось к беллатору.

– Был живой, – проворчал я. – Но если продолжишь в том же духе, то это ненадолго!

Надеюсь, пленник протянет до утра.

Взгляд скользил по постройкам, обступавшим нас со всех сторон, – нужно было выбрать место для ночлега, накормить Тоненькую и завалиться спать. Дома не особо отличались друг от друга, поэтому, махнув рукой, я просто шагнул к ближайшему – стоило, наверное, найти в сумках сушеную траву, которую жег господин Глен, когда мы отдыхали в караулке…

– Я не знал! – неожиданно раздался хриплый стон, и грязная пятерня схватила сапог.

Кабы не легкое отупение от усталости, пришлось бы худо, а так я всего лишь прикрыл глаза, глубоко вдохнул и посмотрел вниз – оказывается, бородатый беллатор был все еще жив. Не думаю, что это надолго – расширенные зрачки неестественно блестели, а изо рта текла алая кровь.

– Я не знал, – повторил мужчина чуть тише. – Клянусь…

– Чего ты не знал? – Мне пришлось встать на одно колено. – Что твой господин связался с порождениями зла?

– Нет. – Кровавые брызги летели во все стороны. – Господин Мунро ни при чем…

– Наверное, он просто не поставил тебя в известность.

– Господин не мог… – Борода воина тряслась в такт словам. – Против порядка… Позор… Он не мог…

Я глядел на мужчину, но особой жалости не испытывал – этот человек собирался меня убить ради черного серебра. И пусть не ведая, но помогал пособнику темных тварей.

– Господин не мог, – вновь произнес мужчина. – Он сам… пострадал… от тьмы… он не мог…

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился я. – Что значит – пострадал?

Однако тяжелораненый беллатор уже не слышал меня. Он торопливо выплевывал слова вместе с кровью, чтобы успеть сообщить главное.

– Это Лонгус… нас послали только… взять деревню под клейп… Лонгус сказал… убьем тебя… черное серебро… господин не мог… против порядка… позор… не мог…

Борода мужчины свисала красными сосульками, подрагивая при кашле. А кашлял воин часто – захлебываясь хрипом и надолго замолкая.

– Скажи остальным, – вдруг совершенно внятно произнес он. – Что я ничего не знал.

Черные глаза требовательно глядели, ожидая ответа, а пальцы все сильнее сжимали голенище моего сапога.

– Хорошо. – Я кивнул. – Люди узнают, что ты не запачкан тьмой.

Мужчина с облегчением откинул голову и улыбнулся, обнажив окровавленные зубы. Рука потянулась к оружию, пальцы скользнули по навершию, но на большее не хватило сил. Негромкий свист сопровождал судорожное дыхание – грудь вздымалась все медленнее, и через несколько мгновений последний выдох растворился в налетевшем ветерке.

Вытащив меч из ножен, я вложил рукоять в ладонь мертвеца и устало поднялся на ноги. Колено пронзило болью, а я, глянув напоследок в умиротворенное лицо, побрел к Тоненькой, чтобы забрать седельные сумки.

Затем мы с Младшим кое-как затащили Лонгуса в дом и бросили бессознательное тело прямо на деревянный пол – если уж болт в плече до сих пор не прикончил беллатора, то волноваться из-за неудобной «постели» точно не стоит.

Небольшие оконца почти не давали света, а низкий потолок давил на макушку, но массивные кровати с соломенными матрасами стоили любых неудобств.

– Запри дверь, – попросил я Младшего, высыпая сушеную траву на неровную глиняную тарелку. Всего несколько щепоток, чтобы не переборщить, и горсточку бесцветного порошка сверху.

– Это зачем? – Паренек недоверчиво посмотрел на дымок, заклубившийся после того, как искры упали на смесь.

– Чтобы заснуть, – пояснил я.

– А проснемся? – с опаской поинтересовался Младший, втягивая сладковатый аромат.

– Должны. Утром, – пожав плечами, ответил я, но ошибся – требовательный стук в дверь разбудил нас посреди ночи.

Сон ушел сразу, без долгих прощаний. Распахнув глаза, я сел на кровати. Сердце стучало в такт ударам в дверь, отрывисто и гулко.

– Открыть! – донесся уверенный голос из-за деревянной преграды. Громкий, звеневший сталью. – Немедленно открыть!

– Господин, там, должно быть, молодой интерфектор отдыхать изволит… – Говоривший тяжело дышал, словно после долгого бега. – Я вам про него рассказывал – это он спас меня от тощего, а вон там его лошадь стоит.

Похоже, мужичок в красной рубахе, которого едва не прикончил Лонгус, не терял времени даром и сбегал за теми, кто должен защищать деревню.

– Он и вампира прикончил, как я погляжу. – Новый голос, бархатный и глубокий. – Или тот сам помер, когда почуял приближение грозного Кристофера Ван-Прага? Как считаешь, брат?

Ответом на плохо скрытую издевку стал новый удар, от которого затрещало дерево.

– Открыть! – рявкнул первый из говоривших, а потом прибавил: – Я считаю, брат, что ты много болтаешь.

– Всего лишь восторгаюсь твоей удалью, брат! – Слова буквально сочились медом. – Твоей храбростью, твоей дальновидностью и твоей мудростью!

Младший говорил, что у главного Ван-Прага два внука: Кристофер и Алистер, и, видимо, они оба решили почтить своим присутствием ночную деревню. Вместе с тем стало понятно, почему их род терял влияние под напором Мунро – трудно противостоять внешнему врагу, когда даже внутри, между братьями, нет согласия.

– Прекрати, – процедил Кристофер сквозь зубы.

– Как скажешь, брат, – с притворной покорностью произнес Алистер. – Кому как не тебе знать, когда стоит остановиться? Хотя, владей ты этим навыком чуть искусней, и Эль, возможно, была бы жива…

– Заткнись. – Сталь в голосе сменилась раскатами грома. – Это был несчастный случай!

– Конечно, брат, – сразу согласился Алистер. – Еще пара-тройка таких несчастий, и ты станешь единственным Ван-Прагом…

Я не имел ни малейшего понятия, о чем идет речь, хотя и Губа, и даже Младший наверняка рассказали бы мне все необходимое. Нет, понятно, что по вине Кристофера, видимо, погибла какая-то Эль, но без подробностей эта информация стоила немного.

Теперь ясно, зачем господин Глен, прежде чем идти вызволять меня из заточения, сначала расспросил всех, кого смог. Краска стыда залила щеки. Мне следовало собирать сведения, а не лежать в теньке у ручья или выдумывать красивые слова, которые все равно не пригодились.

Веди я себя как настоящий интерфектор – вражда между братьями не стала бы для меня неожиданностью.

– Меня устроит, если несчастье случится только с тобой, – зарычал Кристофер.

Ответа Алистера я ждать не стал – еще чуть-чуть, и они вцепятся друг другу в глотки, а значит, нужно выходить. Несколько неуверенных шагов в темноте, злобное шипение Лонгуса, когда моя нога задела что-то мягкое, и пальцы коснулись стола, перегораживающего проход.