Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Луна освещала крытые соломой крыши. Мало в каком доме светилось больше одного окна. Деревня была погружена в сон, но гостиницу снаружи охраняли Спутники, вооруженные луками, у многих имелись и мечи – у тех, кто сумел их отыскать. Караульных было около трех десятков. Хотя поначалу Перрина коробило от одного слова «Спутники», которое вроде всем стало привычным, но в последнее время он стал ловить себя на том, что и сам им пользуется. Охраняли гостиницу и самого Перрина, куда бы тот ни направился, неспроста. На Лужайке больше не паслись коровы и козы. Над Винным ручьем, за этим обвисшим сейчас дурацким знаменем с волчьей головой, горели в темноте походные костры и белели в лунном сиянии плащи окружавших их людей.

Никто не хотел принимать белоплащников на постой в свои и без того переполненные дома, да и Борнхальд не позволил бы своим солдатам рассредоточиться. Похоже, этот человек опасался, что жители деревни, улучив момент, нападут на него и его людей. Он считал, что если они следуют за Перрином, стало быть, являются приспешниками Темного. Сейчас даже Перрин не мог разглядеть лиц собравшихся у костров людей, но ему чудилось, что он ощущает на себе взгляд Борнхальда – неотрывный, выжидающий, полный ненависти.

Даннил отрядил десятерых Спутников, вооруженных луками, сопровождать Перрина. Молодые парни, которым следовало бы делить с ним юношеские забавы, должны были составить его эскорт. Даннил возглавил Спутников и зашагал вперед по темной улочке, но Айрам не присоединился к нему. Он держался Перрина, и никого больше. Фэйли тоже не отходила от Перрина ни на шаг. Темные глаза девушки поблескивали в лунном свете. Она озирала окрестности с таким видом, будто только в ней была его единственная защита.

Фургоны, перегораживавшие Старый тракт на околице деревни, были отодвинуты в сторону, чтобы пропустить в Эмондов Луг возвратившийся патруль белоплащников. Два десятка воинов в снежно-белых плащах и сверкающей броне сидели верхом, сжимая в руках копья. Кони били копытами, да и всадники явно не желали ждать. В лунном свете любой мог увидеть этих солдат издалека, а троллоки и в темноте – глаза у них были не хуже, чем у Перрина. Однако белоплащники настаивали на том, чтобы выезжать на патрулирование, и, возможно, в этом был свой резон. Порой они привозили кое-какие сведения, да и троллоков, надо полагать, несколько тревожили постоянные вооруженные разъезды. Однако не худо заранее знать, что они затевают, – так было бы больше пользы.

Жители деревни и укрывшиеся в ней окрестные фермеры, некоторые в старых панцирях и заржавленных шлемах, сбились в кучку, окружив лежащего на дороге человека в фермерском кафтане. Завидя Перрина и Фэйли, они расступились. Перрин подошел и опустился на колено.

Сильно пахло кровью. На лице лежащего человека поблескивал в лунном свете пот. Здоровенная, в большой палец толщиной, троллокова стрела торчала у него из груди.

– Перрин… Златоокий… – задыхаясь, прохрипел раненый. – Должен… прорваться к Пер…рину… Златоокому.

– Послал кто-нибудь за Айз Седай? – спросил Перрин, мягко просунув ладонь под затылок раненого и приподняв ему голову. Он не стал дожидаться ответа – похоже, у этого человека не было надежды дотянуть до прихода Айз Седай. – Я – Перрин.

– Златоокий? Я… плохо… вижу. – Невидящие глаза были устремлены прямо в лицо Перрину. Этот малый непременно увидел бы отсвечивающие золотом в темноте глаза, если бы вообще мог что-нибудь видеть.

– Я – Перрин Златоокий, – неохотно произнес юноша.

Раненый с удивительной силой схватил Перрина за ворот, заставив склониться пониже.

– Мы идем… я послан, чтобы… сообщить. Мы… ид… – Голова откинулась назад. Невидящие глаза смотрели в никуда.

– Свет да пребудет с его душой, – пробормотала Фэйли, закидывая за спину лук.

Потребовалось время, чтобы Перрин разжал сжимавшие ворот пальцы.

– Кто-нибудь его знает?

Двуреченцы переглядывались и качали головами. Перрин поднял глаза на белоплащников.

– Что он успел сказать, пока его везли? Где вы его нашли?

Всадники отворачивались, но высохший, словно скелет, Джарет Байар глядел Перрину прямо в глаза. Он всегда заставлял себя так поступать, особенно ночью, когда желтые глаза Перрина светились. Затем Байар пробурчал что-то себе под нос – юноша расслышал слова «отродье Тени» – и пришпорил коня. Всадники галопом поскакали следом за ним в деревню – они предпочитали держаться от Перрина подальше. Айрам с ничего не выражающим лицом проводил их взглядом, нащупывая рукоять меча за спиной.

– Они сказали, что нашли его милях в трех-четырех к югу, – сказал Даннил и, немного поколебавшись, добавил: – Перрин, говорят, троллоки рассеялись мелкими шайками. Может, они решили бросить эту затею?

Перрин бережно опустил незнакомца на землю. «Мы идем» – так тот сказал.

– Приглядывай за опушкой. Возможно, к нам пробирается какая-нибудь чудом спасшаяся семья.

Перрин не очень-то верил в то, что кому-то удалось спастись, но…

– И осторожней, не подстрелите кого-нибудь по ошибке. – Он тяжело поднялся, и Фэйли взяла его за руку:

– Пора тебе в постель, Перрин. Иногда, знаешь ли, не мешает и поспать.

Он смерил девушку взглядом, но ничего не ответил. Все-таки следовало оставить ее в Тире. Наверняка можно было как-нибудь этого добиться, пораскинуть мозгами и что-нибудь придумать.

Какой-то мальчуган, видать посыльный, прошмыгнул между двуреченцами и потянул Перрина за рукав. Перрин его не знал – сейчас в деревне полно пришельцев.

– Лорд Перрин, кто-то приближается к деревне со стороны Западного леса. Меня послали сообщить вам об этом.

– Не смей называть меня так, – сердито буркнул Перрин. Если не прекратить это сейчас же, то следом за мальчишками и Спутники начнут, чего доброго, называть его лордом, а там и все подряд. – Беги скажи, что я сейчас буду.

Парнишка припустил со всех ног.

– Тебе надо в постель, – твердо заявила Фэйли. – Томас и без тебя отобьет любую атаку.

– Не об атаке речь. Нагрянь троллоки, малец так бы и сказал, да и в рог бы кто-нибудь затрубил.

Фэйли повисла на руке Перрина, пытаясь оттащить его к гостинице, да так и висела, в то время как он шагал в противоположном направлении. Лишь через несколько минут она бросила эту пустую затею и сделала вид, будто просто держит его за руку, но при этом что-то бормотала себе под нос. Похоже, она до сих пор считала, что, если ворчать тихонько, Перрин не расслышит, посему и честила его напропалую. Начала с «дуралея» да «мула пустоголового», а там пошло-поехало. Сопровождение у Перрина было что надо: бормочущая ругательства Фэйли, семенящий по пятам Айрам да Даннил с десятью Спутниками, окружавшими его со всех сторон, как почетная стража. Перрин должен был чувствовать себя последним болваном, но слишком устал даже для этого.