Кейти Роуз Пул - Когда восходит тень [litres]

– Почему ты не ушел? – через мгновение спросил Джуд, глядя на руки Антона. – Прошлой ночью в хранилище.

– Передумал.

– Почему?

Вопрос казался совершенно искренним. Видимо, Джуд не догадался. Антон опустил руку.

– Ты сказал, что они выгонят тебя. А я не собирался этого допускать.

Губы Джуда сжались в тонкую линию.

– Не нужно было вмешиваться.

– Какая теперь разница? – спросил Антон. – Ты только что сказал, что мы не вернемся туда.

Джуд нахмурился в замешательстве.

– Ты… злишься на меня, – наконец произнес он. – Ты защитил меня перед трибуналом, пошел против всего Ордена последнего света, но ты злишься.

Антон сел на пятки. Ужасно было то, что он злился, даже после того как Джуд рискнул жизнью, чтобы защитить его.

– Что бы я ни сказал прошлой ночью, прости меня, – серьезно сказал Джуд. – Я был не в себе.

Антон встал.

– Мне плевать на прошлую ночь. – Он взял сумку и пошел прочь по траве. – Пойдем, прежде чем нас найдут свидетели.

Джуд поплелся за ним.

– Если дело не в прошлой ночи, то в чем?

– Ни в чем, – ответил Антон. – Я не сержусь.

– Не верю, – сказал Джуд. – И чтобы добраться до безопасного места, нам нужно полагаться друг на друга. Скажи мне, почему ты злишься, чтобы мы могли…

– Потому что! – выплюнул Антон, резко поворачиваясь к нему. – Потому что ты нарушил обещание!

– Обещание? – повторил Джуд. – Какое?..

И тут его замешательство сменилось пониманием.

Антон встретился с ним взглядом, сжимая челюсти, чтобы промолчать. Он не мог произнести эти слова вслух.

Вместо него их озвучил Джуд:

– Что бы ни случилось, я тебя защищу.

Антона пробрала дрожь. Он жалел, что слепо поверил в эти слова, когда Джуд их произнес. Жалел, что так хотел, чтобы они оказались правдой. Он уже давно понял, что нельзя ни на кого полагаться – нельзя верить руке дружбы, если она не на нитях.

Но потом он встретил Джуда и по какой-то глупой причине поверил, что тот его защитит. Что ему предназначено защитить его. Возможно, это было связано с тем, как эша Джуда взывала к Антону до их встречи. Или с тем, что Джуд присоединился к Антону в карточной игре в Паллас Атосе.

Или как он пришел за Антоном, когда тот оказался в темной яме собственных кошмаров и вытащил его.

– Всю свою жизнь я убегал, – сказал Антон, отворачиваясь от искреннего, уязвимого взгляда Джуда. – А ты сказал мне остановиться, и той ночью на корабле из Назиры я думал… ну, я подумал: может, получится? Потому что ты будешь рядом, как и в Назире.

– Антон, – мягко произнес Джуд.

– Но ты не был, – продолжил Антон, сжимая руки в кулаки. – В Керамейкосе мне приходилось переживать то страшное видение снова и снова. В одиночестве.

За этим признанием последовало молчание, наполненное лишь тихим дыханием Джуда.

– Я ничего не мог сделать, – сказал наконец тот жалким голосом. – Я… я больше не могу быть Хранителем Слова. Я не могу тебя защитить. – Он отвернулся. – Мой Дар. Я больше не могу его использовать. После…

– Назиры, – закончил Антон. Он об этом подозревал, но подтверждение Джуда заставило чувство вины заворочаться в груди. – Вот почему ты мог касаться цепей из Божьего огня.

Джуд склонил голову.

– Но я его чувствую, – сказал Антон. Даже сейчас он чувствовал слабое трепыхание, тихое жужжание в воздухе. Не шторм, как раньше, но он не пропал полностью. – Он слабый, но я чувствую его, Джуд.

В глазах Джуда отразилась боль.

– Ну а я – нет, – ответил он, давясь словами. – Когда я пытаюсь призывать его, я… он не отзывается. Думаю, дело не просто в Божьем огне. А во мне. Что-то случилось в маяке, и теперь…

Антон поник. Что-то случилось в маяке. Антон случился. Не будь он так испуган, Джуд бы не оказался возле Божьего огня. По его вине Джуд был… ранен.

– Мы найдем способ все исправить, – сказал Антон. – Может, целитель…

Джуд покачал головой.

– Я ходил к целителю. Она ничего не смогла сделать. И это не важно теперь, когда я потерял Остроконечный Клинок…

– Остроконечный Клинок, – прервал его Антон. Он вспомнил последний сон, тяжесть меча в руках. – Джуд, это он.

Джуд уставился на него.

– Вот что тебе нужно… знаешь, чтобы снова найти связь с Даром. – Он вспомнил чистую силу, которую Джуд направлял, обнажая меч. Такая сила… может, он восстановит Дар Джуда.

– Я не… – Джуд замолчал. – У нас сейчас проблемы похуже моего Дара.

– Нет, послушай, – сказал Антон, останавливая предполагаемый новый поток протестов. – Я видел твой меч во сне. В том же сне, в котором видел Иерофана. Почему бы я его видел, если это не важно?

– Именно это я и имел в виду, когда сказал, что у нас есть проблемы похуже, – ответил Джуд. – Иерофан. Век тьмы. Вот на чем нам нужно сосредоточиться.

– Джуд, просто… пожалуйста, – попросил Антон. – У меня есть только видение и сон. Я едва ли могу их понять, но я пытаюсь.

Джуд покачал головой.

– Мы даже не знаем, где сейчас Остроконечный Клинок. Один из наемников твоего брата украл его, когда нас схватили.

Сон Антона снова потянул его. Чей-то голос – той Безымянной дамы? – позвал его.

– Я знаю, где он, – сказал Антон. – Ты должен довериться мне, Джуд. Нам нужно это сделать.

Джуд открыл рот, словно подыскивал слова.

– Я… где?

– Эндаррион, – ответил Антон. – Он в Эндаррионе.

Антон взял с аванпоста соленого мяса и орехов только на пять дней. Восемь, если растянуть запасы. Джуд подсчитал, что до Эндарриона от Керамейкоса десять дней пути, но их замедляли раны Джуда и непростой ландшафт. Они держались ближе к реке, но не так близко, чтобы свидетели могли их заметить, и переоделись в новую одежду с аванпоста, чтобы замаскироваться.

Каждую ночь они спали бок о бок, под брезентом, найденным Антоном на аванпосте. Он не спал рядом с другим человеком с самого детства – прежде чем брат обратился против него, они, бывало, вместе сворачивались калачиком возле камина, чтобы согреться зимой. С тех пор он никогда не позволял себя оказаться в таком уязвимом положении перед кем-то.

Но теперь его волновала не его уязвимость, а Джуда. Они оба спали чутко, и Антон иногда просыпался в темноте и смотрел на его профиль, подсвеченный луной. На мягкое вздымание его груди. Во сне он казался таким юным, и Антон точно не понимал, какие чувства это у него вызывает, но иногда ему приходилось вставать и ходить по их лагерю, чтобы тяжесть в груди рассосалась.

В шестую ночь они стали лагерем в роще, и когда Антон проснулся утром, моросил дождик. Мягкий стук капель дождя был таким расслабляющим, что Антон почти забыл обо всех опасностях, преследующих их. Почти.

Джуда рядом не было, и Антон осторожно встал, выбравшись из-под брезента и закрывая глаза от яркого синего неба.