Саманта Шеннон - Обитель Апельсинового Дерева [litres]

Вечный император находился на верхней палубе. За его спиной громадной тенью возвышался имперский дракон. Чешуя самого темного золота, глаза голубые, как лед в горах. Длинные нити бахромы белые, как и рога. На корме ждали трое сейкинских драконов-старейшин. Тани немало времени провела среди драконов, но таких колоссов еще не видела.

Неподалеку от старейшин стоял рядом с морским начальником государь Сейки. Тани не сомневалась, что оба отлично осведомлены о ее присутствии. Стоило ей отвести глаза, как она ощущала брошенные на нее взгляды.

Онрен с Канперу были среди всадников. Последний, за то время, пока Тани его не видела, заработал шрам через один глаз. Их драконы ждали за кормой «Вызова».

Она обернулась, почувствовав прикосновение к плечу. Из густых теней выдвинулась одна в плаще с капюшоном.

Эда.

– Где Рооз? – тихо спросила ее Тани.

– Слег с лихорадкой. Ему сегодня биться за свою жизнь. – Эда не сводила глаз с Сабран. – Твой дракон здесь? – (Тани покачала головой.) – А на другого ты сесть сможешь?

– Я больше не всадница.

– Но уж сегодня-то…

– Ты, кажется, не поняла, – сказала Тани. – Я обесчещена. Они со мной и не заговорят.

Эда, помедлив, кивнула.

– Держи жемчужину под рукой, – только и сказала она, прежде чем отступить в темноту.

Тани постаралась сосредоточиться. Пальцы ветра гладили ей спину от затылка до крестца и наполняли паруса «Играющей жемчужины».

В глубине Бездны что-то зашевелилось. Не более чем взмах крыльев бабочки, чем шевеление ребенка в чреве матери.

– Он приближается, – сказал имперский дракон. От его голоса дрогнули корабли.

Тани потянулась за шкатулкой. Холод жемчужины ощущался сквозь лаковые стенки.

В парусах завыл ветер. Вот оно. Темные тучи собрались над кораблями. Имперский дракон на языке своего рода созывал родичей. Сейкинские драконы присоединили к его зову свои голоса. На их чешуях вскипала вода. Густел туман: они поднимали шторм и вместе с ним набирали силу. Когда драконы оторвались от воды, она хлынула с них струями, вымочив стоящих внизу людей. Тани стряхнула брызги с глаз.

Как быстро это случилось. Только что был слышен лишь голос дождя. И вот это безумие.

Вспыхнувший на севере свет она в первый миг приняла за восход солнца. Затем волна жара выпила ее дыхание. Пламя окатило сейкинский фрегат «Хризантема», и тут же второй взрыв прорезал флот северного короля, и рев огромной глотки возвестил появление врага.

Черный высший западник погасил взмахами крыльев все фонари на всех палубах.

– Фиридел! – заорал кто-то.

Тани захлебнулась горячим смрадом его чешуи. Звенели вопли. В свете драконьего огня она видела, как Лот увлекает королеву Сабран к рыцарям-телохранителям, как имперская стража окружает Вечного императора, а потом чье-то плечо врезалось ей в грудь, свалив на палубу.

В темноте завыли боевые раковины. Всадники со своими драконами скрылись в море. Среди разгорающихся искр смятения Тани до боли в сердце пожелала быть среди них.

Черный западник кружил над флотами. Его слуги набросились на суда. Они сцепились с восточными драконами. Крылья, сплошь крылья, как в стае летучих мышей. Хвосты выбивали из неба молнии.

Виверна нацелилась прямо на грот-мачту «Примирения». Застонав, мачта подломилась, обрушив на палубу верхний парус. Вверх взмыл мучительный крик.

Паруса обшитой железом «Хризантемы» охватило пламя. Тани бросилась за толпой, зажав в руке пистолет. Скрытая в ней сила – сила сидена – билась как второе сердце.

Огнедышащий опустился прямо перед ней. Больше рыцарского коня. На двух лапах. В пасти метался багровый язык.

Виверна.

Тани всю жизнь готовилась к этому. Для этого она родилась на свет.

Она открыла приливную жемчужину. Та полыхнула белым, и виверна яростно заскрежетала, заслоняясь от сияния черным крылом. Тани отогнала ее подальше от стрелков.

Вторая виверна грузно приземлилась у нее за спиной, сверкнула углями глаз. Зажатая меж двух врагов, Тани, одной рукой удерживая жемчужину, другой вытащила из ножен инисский меч. Покачнувшись от непривычной тяжести, она с первого раза промахнулась, но второй выпад попал в цель. Жарко-красная кровь хлынула навстречу клинку, прорубившему чешую, мясо и кость. Обезглавленная виверна рухнула на палубу – тело ее еще билось.

На краткий миг в луже крови Тани увиделась Суза – скатывающаяся в канаву темноволосая голова, – и ее приковало к месту. Первая виверна извергла огонь ей в спину.

Она извернулась в последний момент. Рука сама собой взлетела вверх, с ладони сорвался золотой огонь. Драконье пламя, отклонившись, сожгло ей рукав на плече и заставило вскрикнуть от вздувающихся пузырей ожога, но большая его часть ушла в туман.

Виверна по-птичьи склонила голову набок, сузила в щелки зрачки и, страшно зарычав, выбросила новую струю отливающего голубым огня. Тани попятилась, прикрываясь мечом. Был бы у нее сейкинский клинок… Никто не в силах двигаться подобно воде с такой тяжестью в руках.

Виверна плевалась огнем. По ее шкуре колотил ливень. Подпустив ее ближе, Тани нырнула, уходя от гнусных зубов, и хлестнула клинком по лапам. Со следующим шагом она запоздала – толстый жгут хвоста ударил на уровне пояса, едва не разрезав ее шипами, и отбросил назад.

Задребезжал вывалившийся из руки меч, а потом она ударилась о мачту и снова повалилась, ушибив голову. От сотрясения Тани замерла на месте. Одно ребро наверняка треснуло. Спину словно бритвами изрезали. Виверна крадучись наступала, пуская дым из ноздрей, но тут какой-то сейкинский солдат ткнул ей мечом в бок. Забывшись в боевой ярости, он зашел спереди, целя по глазам. Чудовище сомкнуло челюсти на его колене и, подкинув, ударило о палубу, а потом еще и еще, как кусок мяса. Тани было слышно, как трещат его кости, как замирает булькающий крик. То, что осталось от человека, виверна отшвырнула за борт.

Рядом лежало обугленное тело в голубой с серебром броне. Тани подхватила щит с гербом королевства Хрот и повесила его на левую руку, задавив стиснутыми зубами боль в ребрах. Другой рукой она подняла окровавленный меч убитого.

Зной пылающих пожаров вытягивал из тела пот. Меч скользил в ладони.

Она уже не замечала других огнедышащих, тучей метавшихся над кораблями, срывая паруса и выдыхая клубы огня, как не замечала и солдат, ведущих бой рядом с ней. Для нее существовала только эта виверна, а для виверны – только она одна.

Когда зверь бросился, Тани откатилась, уходя от зубов, и вцепилась в занесенный на ее колени хвост. Лишенная передней пары лап, виверна была слишком неуклюжа для драки с таким маленьким и юрким созданием, как человек. В природе этих демонов было упасть с высоты и скогтить, как делают хищные птицы. Пока виверна разворачивалась, меч Тани вошел в оставленную солдатом рану. Щит заслонял ее от огня. Когда же виверна вырвала его из рук, Тани ударом меча снизу вверх с хрустом пронзила ей нижнюю челюсть и вогнала клинок в нёбо. Тогда погас горевший в глазах огонь, и Тани отодвинулась от мертвой туши.