Саманта Шеннон - Обитель Апельсинового Дерева [litres]

Эда встала перед Сабран. Льевелин, вытянув из ножен широкий меч, загораживал ее с другой стороны. Приближенные дамы окружили свою королеву. Провожая глазами убийцу – тот уже антилопой скакал по крышам, – Эда похолодела. Ее взгляд упал на другую сторону улицы.

Эти не носили бархатных личин, под которыми прятались подосланные во дворец головорезы. Вместо них они напялили чумные маски, защищавшие лица лекарей в год Горя Веков. Пока первый из них, прорвавшись сквозь толпу, мчался к королевской свите, Эда выдернула из-за пояса кинжал. Он ударил убийцу в горло.

Толпа развалилась. В сумятице второй атакующий оказался совсем рядом.

– В дыру дом Беретнет! – выкрикнул он прямо в лицо Сабран и повалился, наткнувшись на меч телохранителя. – Слава Безымянному!

– Бог Горы! – раздалось вблизи. – Придет его власть!

Певцы рока. Кудель, отбросив арбалет, взялся за меч и срубил ближайшего к себе. Галантного рыцаря сменил боец, не зря отобранный для защиты инисской королевы. Следующую убийцу остановили, а лицо Куделя обратило ее в бегство. Мушкетный выстрел разбросал кишки беглянки по булыжнику.

Эда искала в этом хаосе Ночного Ястреба, но слишком много было кругом паники, слишком много тел. Сабран приросла к месту, отрешенно глядя перед собой. Пылающее изваяние.

Сверхъестественное спокойствие снизошло на Эду. Обнажая второй клинок, она уже не помнила, что дамы опочивальни не обучены науке боя. Эда отбросила плащ тайны, скрывавший ее все эти годы. Она знала свой долг. Свою задачу. Сохранить жизнь Сабран.

Ее звал танец боя. Так было с ней в первую охоту на василиска. Она, как раздутое ветром пламя, вращая клинками, налетела на первую волну убийц, и те, кто был вокруг нее, упали мертвыми.

Она оттянула себя от края пропасти. Кудель, с брызгами крови на лице, таращился на нее. От вопля у Эды кружилась голова. Линора. Она заскулила, умоляя двух сваливших ее наземь певцов рока. Эда с Куделем бросились к ней одновременно, но нож уже вспорол горло, брызнула кровь, и спасать стало некого.

Эда стиснула зубы и отступила обратно к Сабран. Та прикипела взглядом к струе крови, толчками выливавшейся из Линоры. Рыцари-телохранители окружили свою королеву, но и сами оказались в окружении – им грозили со всех сторон. Еще один в маске прорвал цепь защитников – Розлайн с невиданной в ней яростью ткнула кинжалом ему в бедро. Из-за маски раздался крик.

– Безымянный восстанет, – проговорил задыхающийся голос. – Мы верны клятве. – Глазницы маски затянул туман. – Смерть Беретнет!

Розлайн бесстрашно нацелила клинок ему в горло, но убийца ударил ее кулаком в лоб, так что хрустнула шея. Гневно вскрикнула Сабран. Эда, выбравшись из схватки, подбежала к ней – убийца в это время замахнулся на Льевелина, едва успевшего парировать удар мечом.

Завязалась скоротечная, яростная схватка. Льевелин был сильнее, и в каждом его движении сказывались годы выучки. Он покончил с врагом одним жестоким ударом.

Сабран отступила от трупа. Ее супруг взглянул на свой меч и сглотнул. С клинка капала кровь.

– Ваше величество, королевское высочество, за мной! – От сражающихся отделился рыцарь-телохранитель. Медные пластины его доспехов стали краснее, чем были. – Я знаю здесь безопасное место. Капитан Кудель приказал увести вас туда. Идемте сейчас же.

Эда уставила на него острие одного из ножей. Вне дворца телохранители носили шлемы, и голос звучал искаженно.

– Ни шагу дальше, – сказала она. – Кто ты?

– Гранц Спини.

– Сними шлем.

– Спокойно, госпожа Дариан. Я узнаю голос, – остановил ее Льевелин. – Снимать шлем ему опасно.

– Роз… – Сабран потянулась к своей даме. – Обрехт, пожалуйста, возьми ее на руки.

Эда искала глазами Маргрет и Катриен, но не могла найти. Льевелин поднял Розлайн и шагнул за рыцарем Спини, который уводил Сабран. На все корки браня князя за доверчивость, Эда бросилась следом. И другие рыцари-телохранители пытались пробиться к королеве, но врагов было слишком много.

Кто сумел собрать такую свору?

Она нагнала Сабран с Льевелином у поворота, по которому Спини уводил их с Пути Беретнета. Он увлек их через заросший кладбищенский сад к руинам святилища в Колчанном переулке. Своих царственных подопечных он впустил внутрь, но подоспевшей Эде загородил дорогу:

– Найди остальных дам, госпожа.

– Я буду с королевой, рыцарь, – отрезала Эда, – или тебя с ней не будет.

Спини не двинулся с места. Эда крепче сжала рукояти ножей.

– Эда, – позвала Сабран. – Эда, где ты?

Рыцарь еще миг простоял истуканом, потом отступил. Пропустив Эду, он вложил меч в ножны и задвинул дверной засов. Когда рыцарь снял шлем, она убедилась, что под ним скрывалось раскрасневшееся лицо Гранца Спини. Тот взглянул на нее с большой неприязнью.

Внутри святилище заросло почти как кладбищенский сад. Бурьян лез в разбитые окна. Розлайн лежала на алтаре с закрытыми глазами, но еще дышала. Сабран, укрыв даму своим плащом, стояла рядом, с виду вполне владея собой, и держала ее бессильную руку. Льевелин расхаживал взад-вперед со сведенным судорогой лицом.

– Бедняги, что остались снаружи. Линора… – На щеке у князя была кровь. – Сабран, я должен вернуться, помочь капитану Куделю. Останься здесь с Гранцем и госпожой Дариан.

Сабран кинулась к нему, сжала его руки:

– Нет! Я приказываю тебе остаться.

– Мой меч не хуже других, – уговаривал ее Льевелин. – Моя охрана…

– Мои телохранители тоже остались там, – перебила его Сабран, – но, если мы погибнем, усилия наших защитников пропадут зря. Им придется думать не только о себе, но и о нас.

Льевелин взял ее лицо в ладони.

– Милая, – сказал он, – ничего со мной не случится.

Сейчас Эда впервые увидела, как глубоко он любит Сабран, – и была потрясена.

– Проклятье, ты мой супруг! Ты получил мое ложе. Мое тело. Мое… мое сердце! – обрушилась на него Сабран. Лицо ее осунулось, голос прерывался. – И ты не оставишь нашу дочь без отца, Обрехт Льевелин. Ты не оставишь нас тебя оплакивать.

Он разом переменился в лице. В глазах засветилась надежда.

– Правда?

Не отпуская его взгляда, Сабран нашла ладонь князя и положила себе на живот.

– Правда, – очень тихо сказала она.

Льевелин прерывисто вздохнул. Улыбка растянула его губы. Он погладил щеку королевы одним пальцем.

– Я счастливейший из принцев, – прошептал он. – И наша дочь, клянусь, будет самой любимой из принцесс. – Выдохнув, князь прижал Сабран к груди. – Моя королева. Счастье мое. Я буду любить вас обеих так, чтобы заслужить это счастье.

– Ты и так заслужил. – Сабран поцеловала его в щеку, куда дотянулась. – Разве ты не носишь кольцо с моим узлом любви?

Она уткнулась подбородком ему в плечо, ладонями погладила по спине и крепко зажмурилась, когда он тронул губами ее висок. Если между ними и было недоверие, оно ушло. Пропало, как сбитое пламя, – когда их тела сомкнулись воедино.