Сергей Петренко - Снимите розовые очки [litres]

Тем временем телеги с прячущимися за ними разбойниками медленно, но уверенно приближались. Мы в паузах, когда стрелки перезаряжались, пробовали стрелять по ним из электрических ружей, но толку от этого было мало – паузы были нечастыми и чересчур короткими, чтобы произвести много выстрелов, тем более прицельных, а те, что нам удавалось сделать, чаще всего били в камни на телегах, изредка попадая по ногам врагов, да и то не убивая или парализуя их, а лишь одаряя добрыми ударами тока – после чего подстреленные падали на землю и с воплями отползали обратно к лесу. Но, едва придя в себя, возвращались к телегам.

Единственное, чего разбойники не знали, – это то, что для встречи неприятеля мы припасли небольшой сюрприз. Передвижные баррикады подошли достаточно близко, когда мы, отодвинув в сторону заранее установленные в оконных проемах железные щиты, высунули в окна ракеты. Последовал шипящий залп сразу восьми ракет, четыре крайних телеги перевернуло взрывами на бок, камни разлетелись в разные стороны, давя и калеча разбойников, но оставшиеся две телеги монотонно приближались к дверям. Вслед за нашим ракетным залпом грянул ответный – нас накрыло стрелами и камнями, не давая пустить в ход ручные бомбы. Каждый из нас сразу же получил по нескольку ранений, к счастью не серьезных.

Но тут случилось совершенно непредвиденное, полностью решившее исход битвы: пока мы были заняты обороной с фронта, через один из туннелей, через тот самый, последний, что обследовали Олаф и Джина, в тыл к нам пробрались несколько гномов и метнули с десяток дротиков. Мы, готовясь к бою, надели лишь доспехи, прикрывающие грудь, металлические латы были довольно тяжелыми и непривычными для нас, и для удобства маневрирования мы отказались от тех составляющих, что закрывали спину, а ноги вообще оставили без защиты. Это было непоправимой ошибкой.

Джина была ранена в левую ногу, чуть повыше колена; мне дротик попал в поясницу, к счастью, наткнувшись на толстый ремень, он срикошетил, немного распоров бок. Мыкающегося позади нас Пауля тоже зацепило – один дротик попал в голову, на ней, к счастью, была надета моя каска, поэтому тот получил лишь сильную оплеуху, а второй, видимо, слишком слабо брошенный, воткнулся ему в зад, но неглубоко.

Но больше всех не повезло нашему викингу, – когда он склонился над мешком с бомбами, в него попало сразу два дротика, один пробил насквозь правое бедро, а другой, войдя наискось возле левой лопатки, вышел из ключицы и застрял в шее. Гномы метали дротики при помощи специальных приспособлений, снабженных крючками для захвата и удержания копья перед броском, и удары их в незащищенное доспехами тело были страшны. Олаф со стоном оперся неповрежденной правой рукой о стену. Я и Джина, мгновенно развернувшись, послали целый шквал молний в сторону гномов – они, корчась в конвульсиях, попадали на пол и, спустя пару мгновений, затихли. Пауль со страдальческим видом выдернул из тела дротик и начал жалобно поскуливать. Мы с Джиной обернулись к Олафу и хотели вытащить застрявшие в теле копья, но он предостерегающим жестом остановил нас.

– Мне конец, – произнес со стоном наш могучий друг. – Дротики вынимать нельзя, а то я умру сразу, а так на что-то еще сгожусь. Жаль, что так вышло, мне дальше хода нет. Но кое-что сделать смогу. – Слова давались ему с трудом. – Мне пришла в го лову одна мысль, но, видимо, поздновато. А вы – бегите, у вас получится, вы сможете добраться до портала и вернуться домой. Этих, – показал он глазами в сторону окна, – я задержу, я их так задержу, что мало не покажется. О том, как меня хоронить, не беспокойтесь, сам все устрою, могила у меня будет – что надо. Только оставьте мой мешок со взрывчаткой, а сами – бегите, и побыстрее. – Он закашлялся, на губах показалась кровь.

Как это жестоко ни звучало, но Олаф был прав, пройдет совсем немного времени, и нападающие проникнут сюда, а в замкнутом пространстве мы не сможем оказать им никакого сопротивления. Но если Олаф, пожертвовав собой, устроит бандитам теплую встречу, как собирался, то минимальный шанс выбраться из этой передряги у нас оставался. Пауль, приволакивая ногу, подтащил к Олафу мешок. Я понял план норвежца, глядя на то, как он, с большим трудом передвигаясь от колонны к колонне, устанавливает под ними бомбы с удлиненными запалами. Стоило попытаться, а вдруг получится. Я посмотрел на Джину, мысленно спрашивая ее совета.

– Ну же, быстрее, чего топчетесь. – Голос Олафа зазвучал громче и жестче. – Хватайте ваши мешки и бегом отсюда! А я отправляюсь в Валгаллу.

Мы напоследок посмотрели на нашего бесстрашного друга, пытаясь навсегда запомнить его в эти последние мгновения жизни, схватили боеприпасы и, насколько могли быстро – Джина заметно прихрамывала, Пауль приволакивал ногу, а у меня огнем жгло в боку, – побежали в туннель. На бегу краем глаза мы увидели, что осаждающие почти выломали порядком оплавившиеся двери, разбросали завалы в окнах и скоро окажутся тут, в самом зале.

Обернувшись перед тем, как броситься в туннель, заметили Олафа, стоящего, упершись боком о центральную колонну, с двумя дымящимися бомбами в руках, – он смотрел нам вслед с грустной улыбкой, молча прощаясь. Затем чуть ли не скатились в уходящий вниз ход и побежали в сгущающуюся темноту подземелья. Мы тогда услышали напоследок могучий крик потомка викингов, и грянул гром.

Потолок обрушился, похоронив в общей могиле и нашего героя, и великое множество преследователей. Олаф поступил подобно библейскому Самсону, забрав в свою Валгаллу жизни многих врагов. Обломки колонн и потолка наглухо заблокировали входы в подземные лабиринты, так что, если кто из разбойников и остался жив, добраться до нас они теперь не могли.

Когда мы бежали по туннелю, вслед ударила взрывная волна, наполнив пространство забивающей рот и нос жгучей пылью. В проходе и так было сумрачно, а после прошедшей небольшой пыльной бури видимость совсем сошла на нет. Пришлось остановиться и зажечь поясные фонари, дававшие неяркий мерцающий свет и хоть как-то освещавшие путь. Оглядев друг друга и перевязав наскоро раны, мы отправились дальше.

Пока что мы абсолютно не имели понятия о том, куда движемся. Ориентиром служили многочисленные отпечатки гномьих ног на полу – раз они туда часто ходили, значит, была надежда, что ход приведет к порталу. Конечно, была большая вероятность, что туннель выведет совершенно не туда, а, например, куда-нибудь к общественной столовой или залу заседаний. Но гном-отшельник ни о чем подобном не упоминал, описывая лабиринты, поэтому мы надеялись, что в итоге окажемся у цели похода.

В полумраке время тянулось медленно, казалось, мы находимся посреди какого-то огромного небытия, но мы шли и шли вперед, невзирая на усталость. Джина начала выбиваться из сил, припадая на раненую ногу, шла все медленней и медленней; мой бок также не переставал кровоточить и болеть; Пауль отстал на десяток шагов и, практически невидимый в темноте, давал о себе знать частыми негромкими стонами и жалобами на жизнь.