Николай Грошев - Сын славного города [СИ]

Но становилось жутким и необъяснимым теперь, когда стало известно, что сыновья королевских воинов, тоже находятся здесь, ровно в тех же условиях, что и Логран и все прочие.

Он теперь иначе смотрел на товарищей по несчастью.

Иначе смотрел и на воинов-учителей, обрекающих своих сыновей на эту бесконечную пытку.

Шло время, проходили недели, месяцы. Уроки не меняли своей сути, но что-то в целом всё же изменилось. Логран заметил это далеко не сразу. Ему уже было гораздо проще, он больше не поднимался утром с тупой болью во всём теле — он и не заметил, когда она пропала. Просто однажды пошёл во двор и понял, что боли нет. И не смог вспомнить, была ли она вчера.

Менялось нечто иное, и он долго не мог понять что именно. Иногда, упражняясь с мечом, он замирал на месте и смотрел на других мальчиков. На тех, которых знал, на тех, что пришли совсем недавно. Лиду досталось пополнение, у него теперь два десятка совсем сопляков. Логран смотрел на него уже несколько минут — Лид шпынял мальцов почём зря. Поневоле Логран улыбнулся — когда-то на их месте был и он сам. Кажется, в прошлой жизни. Бедняги тряслись от усталости, но Лид не проявлял ни сочувствия, ни жалости. Он гонял их до последнего, пока те не падали без чувств от усталости…, Логран повернул голову, посмотрел на своего учителя по владению половинным двуручным мечом. Тот только что отвесил оплеуху зазевавшемуся мальцу, вчера присоединившемуся к этой группе. Парень лишь на мгновение замешкался, а уже получил оплеуху.

Логран таких не получал недели три. И вот так, как сейчас, он замирал частенько, переводил дух, давал отдых мышцам. Лид за такое мог и пинка отвесить. Да и нынешний учитель, не скупился на подзатыльники и обидные насмешки. Но уже недели три, и ему и двум ребятам постарше, почти не достаётся, только если они наглеют слишком сильно и отлынивают от урока слишком уж демонстративно. Вот воин-учитель посмотрел на него — укоризненно. Логран поднял оружие и продолжил наносить удары по столбу — чучело угробили ещё два дня назад, а новое, почему-то, так и не повесили, может быть, так оно и было нужно…

Складывалось впечатление, что, чем дальше заходит обучение, тем меньше нагрузка на них, словно…, словно что? Перед тем как уснуть в тот день, Логран вдруг понял — ему казалось, что он понял правильно. Суть была в уроке боевых песен, где иногда, рассказывали и другие вещи, где не только учили понимать и распевать песни, большая часть из коих, казалась ему абсолютно бесполезным набором звуков, да ещё и уродливо расставленных.

Сила, всё крылось в силе. «Уроки» в начале, просто убивают их, лишь действительно сильные способны их пережить. Эти уроки отсеивают тех, кому не подняться выше, никогда не стать сильнее. И когда сила доказана, уровень нагрузки снижается, не так что бы это можно было легко заметить, но снижается. Вспомнились слова Лида о выборе оружия — они занимались у него очень долго, прежде чем смогли это сделать. Выбор оружия — одна из вех, после которой мальчика признавали относительно сильным, достойным того, что бы учить его и кормить дальше?

А мальцы, это всего лишь мальцы, суть коих непонятна, и безумно суровый быт первых недель обучения, призван лишь для одной цели — отсеять слабых? Точнее, уничтожить их.

Поэтому у Лида они учились так долго — Лид сомневался, что они достаточно сильны?

Лид ждал, пока умрут все слабые, что были среди них?

— Храни нас Прива. — Прошептал он, размахивая мечом.

Непроизвольно, он скосил взгляд — голова со статуи Привы, превратилась в белую болванку, с которой были отбиты почти все выступающие части.

Кого может сохранить каменная баба с крыльями? Кого она…

Логран, едва не выронил меч, ужаснувшись своих мыслей. Но гром не грянул, молния не поразила его, земля не разверзлась, и даже сердце билось в том же ритме.

Теперь Логран не уставал так же безумно сильно, как и прежде, его редко пытались отлупить, а он сам не часто жаждал сделать тоже, с кем-то другим. У него появилось и время и силы на то, что бы размышлять. Пусть удавалось это нечасто — всё-таки, к вечеру он уставал изрядно, а в дни, когда урок заключался в жёсткой борьбе на каменном полу или кулачных поединках с полудня и до заката, все мысли крутились только вокруг разбитого лица и отбитых рёбер.

И всё же, думать он стал чаще и дольше. Иногда ему становилось интересно, кто из мальчиков попал сюда так же как он, а кого добровольно отдали сюда отцы-воины. Пару раз даже пытался поинтересоваться у ребят. В первый раз парень просто промолчал, во второй, ему попытались разбить лицо, неудачно, но тем не менее.

Логран старался больше не думать о том, кто из них оказался здесь после сражений, а кого отдали сюда отцы — это не имело значения. Все они находились в равных условиях, все они проливали пот и кровь, только сильный оставался в живых и шёл дальше. Слабым места здесь не было, они вскоре уходили отсюда, и уходили только одним путём — мёртвыми.

Он замкнулся в себе. Настолько, что однажды поймал себя на том, что разговаривает с самим собой и даже иногда, порой весьма убедительно, сам себе отвечает.

Это было так странно и так забавно, что Логран смеялся несколько минут, смеялся до слёз — пока не осознал, что в выбранной им комнате для сна, нет никого, только он, циновки и холодные стены из серого камня.

В один из дней, он вышел на двор и, не обнаружив никого из воинов учивших обращению с половинными двуручными мечами, замер на месте, пытаясь решить чего делать. Мысль поспать ещё пришла тут же, но спать, почему-то, не хотелось. Впрочем, выбора ему не оставили.

— Эй! Логран! — Крикнул один из учителей и махнул рукой. Мальчик двинулся туда, провожаемый завистливыми взглядами тех, кто был здесь уже давно — учителя крайне редко запоминали чьи-то имена. Тот, кого они помнили, был в чём-то лучше других. Многие смотрели усталыми, пустыми глазами, покрасневшими от недостатка сна — мальцы, судьба коих пока не ясна, они могут быть сильными, могут быть слабыми, что можно понимать и по-другому — они могут быть, либо живыми, либо мёртвыми. И, пожалуй, это будет более верно.

— Покажи соплякам как надо. — Произнёс воин, когда он оказался рядом с ним и прежде чем Логран успел что-то ответить, а ученики приготовиться, воин нанёс резкий и короткий удар палкой в голову Лограна. Парень увернулся без единой мысли в голове — когда увернулся, тогда и понял, что ему только что чуть голову палкой не проломили. Воин повернулся к стайке мальчиков и хмуро прорычал. — Видели? Вот как надо навозные вы кучи! Приводят вроде мальчиков, и с виду и всё что надо есть, а в душе что? Титька в душе у каждого! А ну встали в ряд девочки, сегодня вы у меня или научитесь или все в синяках спать пойдёте!