Николай Грошев - Пламя войны [СИ]

Ариец наклонился над столом, пальцы коснулись тонкой руки девушки.

Кожа пошла волной, брызнула кровь. Мелкие шляпки длинных гвоздей не дали коже сойти полностью, но он увидел под ней белую пыль — соль. На её руках надрезали кожу, туда, тонким слоем насыпали соль, кожу положили обратно, тщательно пригладив, и руку прибили к столу.

Поэтому она кричала бесконечно и не могла пошевелить конечностями.

Арагон медленно выпрямился. Глаза полыхнули бешенством, меч выскользнул из ножен. Никто не успел объяснить арийцу, что, то не пытка вовсе, что так господари рыцарственные правители иногда наказывали молодых девушек за особо тяжкие провинности.

Боль и наслаждение — боль от ран и все, какие есть в наличии, солдаты рыцаря, в роли наслаждения. Так провинность искупается полностью на всех уровнях и на физическом, и на духовном. Это очищение, а не…

Никто не успел объяснить ему, что девушка не умрёт и не останется калекой — раны промываются специальным раствором, гвозди легко вытащить и спустя полгода кроме неприятных воспоминаний и шрамах на руках и ногах, ничего не останется…

Клинок снял голову с плеч крестьянина, как раз в момент экстаза. Он вон и глаза заранее закатил, постоял, кровью побрызгал, а без головы по-другому оно и не бывает, хочешь, не хочешь, а кровь фонтанирует и всё тут.

Мертвец свалился, крестьяне рты пооткрывали — кто-то вот на второй заход собирался, стоят вот ждут, а там что-то стряслось непонятное…

— Аррр!!! — Взревел ариец и клинок блеснул в свете звёзд.

Не успели они разбежаться, как пятеро уже собирают собственные кишки с мостовой. Тут ариец увлёкся — он не собирался поступать так. Убил одного и говоришь почему — так делал Логан, он сам видел. Они всё понимают и больше не безобразничают, но…

Он вдруг посмотрел на них и мир померк. Вместо полотняных рубах, отороченные мехом доспехи. Вместо перепуганных гладких лиц, бородатые, мрачные, тяжёлые лица северян — они уничтожили Тар! Они погубили его жён, его рабов, они убили его будущее, его не родившихся сыновей! Они растоптали память о нём, они убили тех, кто мог помнить и восхвалять его имя!

Арагон обезумел в мгновение ока и рубил всё живое, пока это живое не кончилось.

Он замер, тяжело дыша, с мечом в руках. Никто не стонал — он добил даже раненых. Кругом тела. Всех убил, никого в живых не оставил.

— Мечи Аргхана мне в брюхо… — Пробормотал ариец, несколько смущённо почёсывая затылок.

Впрочем, сожалеть о содеянном, он не собирался. Переживал только за то, что его разум помутился и вместо жалких земляных червей, ему привиделись северные варвары, среди коих иногда попадались воистину Великие воины…, за спиной раздался истошный вопль.

Арагон подошёл к девушке. Заплаканное, перекошенное лицо, приподнялось. Глаза безумны — она пережила слишком много…, но это не страшно. Куда хуже другое. Её руки и ноги. Они изувечены. Она уже не сможет заботиться о детях, не сможет скрашивать досуг мужчины, не сможет ничего. Её путь окончен.

— Найди себе хорошее тело, не хуже этого. — Рёк ариец, поднимая меч. — Твоя боль, кончилась.

Клинок засвистел в воздухе, с влажным шлепком он легко прошёл через тонкую шею. Девушка перестала кричать. Её голова упала на землю, кровь хлынула на камни мостовой.

Ариец уходил в приподнятом настроении — он наказал мужчин, опозоривших себя так, что даже их сыновья будут стыдиться назвать их имена. Он подарил смерть изувеченной женщине, ускорив её перерождение в новом теле, избавил её от мучений жизни в слабом, изуродованном теле. И не только — он сделал гораздо больше. Он убил её мечом. Великая честь, ибо лишь Алые достойны пасть от меча. Теперь, она уйдёт дальше, в поисках нового тела, с гордостью и великим огнём в душе — ведь она погибла от клинка, погибла так, как должно умирать самым сильным, самым лучшим из тех, кто живёт. Кто знает? Может быть, эта женщина, даже родится в теле мужчины и станет сильным воином, который, пав в битве, снова родится в теле мужчины и станет великим воителем в каждой из своих будущих жизней. Бытовало в Таре такое мнение. Не особо популярное, но случалось, звучало оно за чаркой доброго вина. Арагон считал его верным. Но куда больше воинов полагали что женщина, даже павшая от меча, переродиться в мужском теле, не может в принципе. Однако они так же считали, что если она падёт от меча, то в следующей жизни, родится в самом лучшем из тех женских тел, до которых сможет добраться её душа…

Наёмникам одной из новых рот, повезло чуть больше.

Домен в дурном настроении бродил до самого утра. Карманы забиты золотом, но на душе всё равно не ахти как. Он ещё чувствовал себя опозоренным.

Так получилось, что он вошёл в здание, в котором уже хозяйничали четверо наёмников. Трое рослых мужчин и коротко стриженая девушка, предпочитавшая использовать лёгкие, слегка изогнутые парные мечи. Домен помнил её. Правда, больше запомнилось её оружие. Собственно, он потому и обратил на неё внимание, когда новая рота пришла наниматься в Орхус.

Бёдра узкие, грудь маленькая, в общем, сразу видно, что максимум два ребёнка и мало шансов что хоть один будет мальчиком. Вот будь она Алой, другое дело, а так…, но её оружие — если фигуру девушки он окинул быстрым скучающим взглядом и имени её так и не запомнил, да и не собирался запоминать, то мечи в памяти будто выжгло. Он ещё никогда не видел такого оружия.

— Ятаганы это. — Проворчала девушка, когда ариец подошёл к ней и с пафосом сообщил что разрешает ей говорить в его присутствии, после чего поинтересовался мечами.

Домен не понял, попросил показать их в деле. Девушка оскалилась зловеще и обнажила оружие, давая понять, что непосредственно в деле, свои мечи она покажет в схватке с ним. Домен был не против. Наёмники расступились, окружили их кругом, начали что-то кричать — девушка считалась искуснейшим мастером боя на двух мечах…

— Не верю… — Выдохнула воительница, когда Домен, в три движения своих мечей, обезоружил её. Она даже не заметила, что лезвие клинка замерло на волосок от её шеи — девушка круглыми глазами смотрела на свои мечи, упавшие в песок.

Он легко справился с ней, но всё же иногда поглядывал на тренировки наёмников — его всё не отпускало ощущение, что эти короткие гнутые клинки, зверски опасны в сражении, конечно, при условии, что они в руках арийского мастера боя на двух мечах. И он не ошибся — против наёмников, девушка демонстрировала крайне интересные возможности своих мечей. В какой-то момент Домен с неудовольствием понял, что её кривые клинки, в близкой сшибке, гораздо смертоноснее его собственных мечей, выполненных по образу оружия самого Аргхана…

Едва вошёл в дом и в грудь что-то врезалось. Хрюкнуло, а потом свалилось под ноги, да стало там пускать носом кровавые пузыри. Домен тихо зарычал, злобным взглядом глянув на наёмников. Те замерли на месте. В свете масляной лампы, блеснули их глаза. Ариец снова посмотрел вниз. Какой-то селянин свернулся клубком и кровью, да слезами истекает.