Николай Грошев - Пламя войны [СИ]

До неё дошло, и девушка звонко рассмеялась — было непривычно и в тоже время забавно чувствовать себя в таком вот положении. Она не просто его женщина, они не просто влюблены — по совместительству, она ещё и фасад его воинской доблести.

Солнце снова выглянуло из-за тучки, костюм начал сиять. Ариец вновь расплылся в ликующей улыбке — стал вертеть головой и смотреть на народ. Какой эффект получается? Все ли поняли, насколько безумно храбр и могуч арийский король? Все ли поняли, что он не проигрывает сражений, что все его походы, заканчиваются блистательной победой, что в каждом бою он берёт такие трофеи, что подтираться может шёлком, а бриллианты кидать в воду как камушки забавы ради? Осмотр удовлетворил его ожидания. Ариец, как-то забыв, что его девушка обнимает, вырвал меч из ножен, отсалютовал небу и заорал ей прямо в лицо:

— Ар! Ар! Таааар!!!

— Проклятье… — Проговорила Анталия, когда рёв арийца стих. — Я, кажется, оглохла…

Но она простила ему эту маленькую грубость — подарок пришёлся по вкусу. Однако носить его в сражении, она отказалась сразу. Впрочем, он этого и не требовал. В битве, яркий блеск камня, опаснее, чем меч взбешённого врага — стрела легче найдёт цель, копьё быстрее доберётся до сердца. Так что, в этом вопросе, взаимопонимание наступило полное.

А далеко от этой части лагеря, на высокой скале, в сотне метров от армии, замерла неподвижная тень. Если присмотреться, станет видно, что тень принадлежит человеку. И человек тот, юная, прекрасно развитая девушка, с мечом за спиной. Красивое личико, искажено новой для неё, внутренней борьбой и неким чувством, что буквально сжигает её изнутри. Глаза её с грустью и тоской, смотрят лишь в одну сторону. Взгляд прикован к одной из могучих фигур, что расположились у самой воды.

— Боги, что же за напасть со мной творится? — Пробормотала девушка, но не смогла отвести взгляд. Сквозь плотно сжатые зубы, она прошипела. — Соберись Тамита, соберись!

Не помогает. Ей не внове ощущать то, что сейчас горит огнём в её теле. Но впервые эти чувства направлены на фигуры подобного типа.

— Это дикарь, безумный варвар, он… — И вдруг все аргументы, как-то сами собой разбились, рассыпались в прах. Ей всё равно. Ей нужен этот дикарь, вот ты хоть тресни.

Девушка провела на скале весь день. Она напряжённо вглядывалась в очертания фигуры арийца. Первого мужчины, который сумел сразить её в бою. И не могла отвести взгляда.

С наступлением темноты, Марс покинул берег, он ушёл куда-то за скалы совсем один, видимо, решил устраиваться на ночлег…

Тамита судорожно облизнула губы…, в псарни Барга всё!

Девушка бесшумно спрыгнула вниз и словно тень, пронеслась средь прибрежных скал.

Ариец устроился на пятачке песка, между камней. Невысокий гребень скальной породы, неплохо защищал от ветра, дувшего с воды. Песок, за день нагрелся, а жилет и штаны, неплохо сохраняли тепло, если правильно лечь. Не сказать, что прям жарко станет, но и не особо холодно — спать можно. Да и пора бы уже хотя бы изредка спать там, где к другим сон не приходит. За время этого похода, Марс стал замечать, что иногда, сколько ни ворочайся, а сон не приходит — он становился слаб. Воин не может себе этого позволить. Он должен уметь засыпать где угодно и быстро. Иначе придётся вступить в битву, уставшим, измотанным, с глазами, слипающимися от сна. И тогда он падёт словно безродный мечник озера Норх. Такой смертью, воин перечёркнёт все свои прошлые победы и громкие подвиги в битвах. Так что хватит расслабляться — а то совсем уже изнежился. То на куске тонкой ткани спит, то есть как лошадь, а то бывало, неделями засыпал под крышей, в стенах Орхуса, на крепком удобном дощатом полу. Так сам не заметишь, как женская грудь отрастёт! Марс хохотнул своей мысли — шутка одно время популярная в Таре. Перевернулся на бок и закрыл глаза. Пора избавляться от дурных привычек. Нужно снова научиться засыпать где угодно и когда угодно. Каменистый пляж, для начала, вполне подойдёт.

Ветер дул в спину, стало холодно. Он заворчал и подобрал под себя ноги, обнял торс руками — стало заметно теплее, но всё равно неудобно. Сон не шёл. Марс начинал злиться. Он тихо взрыкивал, пытаясь уснуть на остывшем песке, под струёй холодного воздуха идущего с воды.

Получалось не очень. В какой-то момент, организм вспомнил, что нужно делать, и он ощутил, как соскальзывает в туманы снов…, шум ветра. Он не правильно шумит.

Марс открыл глаза, но не шелохнулся. Не двинул и зрачками, в попытке увидеть источник шума — светит луна. Блик отразится от глаз и враг, если это враг, поймёт, что он не спит. И сбежит, что бы вернуться потом, и убить его во сне. Ну а зачем ещё он пришёл? Если бы был силён и отважен, он пришёл бы днём и яростным рёвом заявил бы о своём намерении, и была бы славная битва, в которой пасть — честь для обоих. Но он пришёл ночью — трусливый и подлый враг.

Ариец сосредоточился, пытаясь увидеть сразу всё, что видят глаза, а не только участок камня, на который обращены его зрачки. Тень на камнях над ним — враг затаился там и ждёт, когда он уснёт. Внутренне Марс ощерился в злобном оскале, но внешне остался прежним, только дышать стал глубже, реже, словно он, и правда крепко спит.

Тень шевельнулась. Наклонилась вниз — смотрит, хочет убедиться, что он спит.

Внутри всё напряглось в струну — сейчас прольётся кровь!

Тень мелькнула над ним, на мгновение, заслонив свет луны. Сейчас!

Ариец вскочил с бешеным рыком, который, обязательно приведёт противника в секундный ступор — этого достаточно, что бы дважды вырезать ему сердце!

Он не ошибся — рёв застал эту тень в прыжке. Она приземлилась на камни и потеряла равновесие. Рука арийца сомкнулась на тонкой шее, вторая вырвала меч из ножен и…

— Ррр… — Неуверенно сказал он, остановив движение меча, буквально в сантиметре от шеи неизвестного негодяя. Острие едва не пронзило артерию. Лишь в последний момент он понял, что шея слишком тонкая, а то, что видят глаза, достучалось до сознания — в его руке висела и отчаянно брыкалась, женщина. Одна из тех, что имела право говорить без разрешения в присутствии сынов Тара. Он помнил её и её имя — она была сильна, он обязан был помнить её силу. В особенности, потому что она была женщиной. Не просто Алой — во владении мечом она не уступала ему.

Услышь он 30 лет назад, что есть в мире Алые женщины, владеющие оружием лучше многих сынов Тара — он бы расхохотался в лицо идиота, сказавшего такое. И вот, несколько лет назад, он воочию убедился, что такие есть. Впрочем, удивился не особо — такое и должно было следовать из того, что Алые вообще есть. Если они — в прошлом могучие воины, значит, могли научиться владеть оружием не хуже сынов Тара. Просто никогда не стремились к этому Алые Тара…