Николай Грошев - Пламя войны [СИ]

Арийцы считали, что Ригед, в таком состоянии, способен сотворить куда больше, чем ежели сам перед собой признает своё право вести своих же людей. Они были убеждены, что Ригеду нужен дополнительный стимул, что бы прославить своё имя и стать одним из величайших воинов этого мира — ведь он родился крестьянином. А они слабые. В их душе нет стали, даже если их тело становится похоже на камень, их дух никогда не станет таким же — для этого нужно прожить много славных жизней.

Из всех отрядов, только Тени не потеряли ни одного человека. Остальные оставили за спиной от половины, до четверти своих людей.

Большую часть армии вышедшей к Тобу, составили крестьяне, толпами присоединявшиеся к Святому господарю в его Святом походе. Вся эта огромная масса работяг и, по сути, рабов, оказалась под командой всего одного Предводителя — крестьянской девушки Крикуши, всю жизнь воевавшей только с пшеничными полями, с серпом в руках, да со стиральной доской. Она с трудом справлялась, но порядок поддерживала. Иногда её пытались убить — крестьяне Сабаса, прибыв в армию Святого господаря, зеленели от обиды и злости, когда им указывали, кто будет вести их в бой. Баба! Вот кто ими командовать будет…, а ведь баба — это полы мыть, сношаться, детей нянчить и еду готовить. Не её, то дело в бой кого-то вести…, как поближе с Крикушей знакомились, плюрализм мнений, стремительно падал в район тапочек.

Девушка оказалась одержимой. Все, то знали. Она была горда, за языком не следила, с мужиками как с равными общалась, на поясе нож, меч, на торсе кираса трофейная, а на ногах!!!

Штаны мужские, тьфу!

Распутная девка в общем. Её как-то проучить попытались вновь прибывшие — подол задираешь, на голову, а там на камень и сношаешь по очереди значит…, а подола нет. Девка эта беспутная, в штанах, словно у неё там есть то, что даёт право штаны носить. Ну, глянули мужики — обычным способом бабищу эту глупую, к порядку не привести никак. Пожали плечами мускулистыми, и один как даст ей в нос кулаком!!!

А эта тварь глупая, бесстыжая, взяла и увернулась от удара — народ аж ахнул. Да за такую дерзость убить мало! Мужчина ежели бабу бить удумал, должно ей стоять смирно. Максимум — может плечом закрыться, но шоб ни шагу с места! А то ишь, нашкодит, а потом чего ловить её что ль? Мужик он с поля пришёл, уставший, несподручно по полю-то ловить. Стоять должна, ждать пока мужчина ей в лицо пропишет, воспитание значит, должное.

Вот…, а Крикуша увернулась, кинжал вытащила и мужчина тот добрый и талантливый, вдруг понял, что у него ноги в кишках запутались. Главное не в чьих-то, в своих, родных кишочках вот…

Мужики аж сперепугу врассыпную кинулись — ясно сразу стало, одержимая она. Не может баба, существо низкое и бездумное, вот так себя вести. Была б дура, так кричать бы стала иль убегать. А она ножиком его! Одержимая, духом злобым, духом бесстыжим…

Её слушались, но не всегда. Порой пытались заново от одержимости вылечить, благо армия у воды шла. Но вот тут возникала другая проблема — бесстыжая баба из отряда ужасного ледяного мага, ей всегда помогала. И ежели Крикуша могла просто ногой топнуть, да тот, кого заметила она, сбежит со страху просто, то вот та баба, совсем другая была, наверное, сильнее одержимая просто.

Она никого не отпускала, даже еслив вот убегаешь — не отпустит. Да и не успеешь от такой уйти. Возникнет за спиной как призрак, и только меч свистит, да люди кричат в предсмертной муке. Ужасная баба. Под стать Крикуше этой сумасшедшей.

К господарю вот обращались даже пару раз, а он молчит. А вот на днях — взял и просителю об нос кубок разбил. Не в духе видимо был господарь. Со зла он, конечно же, не мог со зла-то он — Святой ведь. Просто настроение плохое.

А это ничего, это пусть, главное, шоб на кол не садил, а так пусть…

Армия стояла неподвижно и молчаливо — под впечатлением все оказались от увиденного. Кто восхищён был, кто со страху копьё сжимал так, что пальцы белые стали, в общем, народу было чем заняться. Арийцы как всегда, вышли вперёд и выстроились в ряд. Трое на волах, Арагон и Домен на лошадях. Все они получили приказы ещё вечером и знали что делать. Логан как-то сумел предсказать, что их ждёт — арийцы и не сомневались, что их король умеет предвидеть такие вещи. Крестьяне усмотрели в том откровение от самой Привы — были даже те, кто лично видел, как Прива спустилась к ложу Логана и что-то долго ему на ухо шептала. Тут и сомнений быть не может — люди ж видели, вон, стоят там все на холме. Вчера их было челок 5-ть, тех, кто видел то Чудо. Сегодня уже около сотни готовы поклясться в том, что всё видели своими глазами. А как такое может быть? А? Ну как? Да ясно же всё! То Прива второй раз приходила и всем им послала Откровение — показала она, как к Святому господарю спускалась, что б они тоже о Чуде говорили, всем рассказывали про то, какая она милостивая и как любит Святого господаря. Чудеса они такие — с ними всегда не всё так просто. Но сомневаться в том, что Прива к господарю приходила? Тьфу! Что за глупый бред? Только полнейший тупица, в том сомневаться будет. Или одержимый духом каким шибко злым…

На равнине, перед городом, застыла маленькая, но грозная армия — Логан подробно объяснил Предводителям что делать, когда вступят в бой с армией, вышедшей за стены Тобу.

— Они не выйдут. — Заявила Шола, когда Логан закончил говорить на том военном совете у костра. — Это идиотизм. Зачем людей терять? Они за стенами могут годами торчать. — Рыжая воительница яростно тряхнула руками, раскрасневшаяся вся она с жаром говорила. — Мы не можем взять их в правильную осаду — город у воды. Их голодом не заморить. Только идиот выползет за стены, имея такое преимущество!

— Ты глупа. — Ответил Логан на её слова, и Шола злобно скрипнула зубами, но возмущаться не стала. Король продолжил. — Саб и Салир. Высокие стены. — Он ещё рукой показал, какие они высокие, шоб нагляднее было. — Мы взяли их. Стены пали.

— И что? — Проворчала Шола, когда Логан закончил говорить, вполне довольный лицом. После её слов нахмурился. На собратьев глянул. Радон счёл это просьбой объяснить всё за короля.

— Они знают, что стены пали. Значит, стены не спасут. Нужно драться иначе.

Шола молчала, молчали остальные — с королём согласились только арийцы и Ригед. Остальные не понимали предложенной логики. Однако, сейчас, у стен Тобу, все убедились в том, что король оказался прав — их ждала армия, покинувшая город.

Но не только. Стены пестрели людьми. В городе осталось немало воинов.

— Они успели. — Заметив движение на стене, довольно проговорил Логан.

Арийцы хрипло рассмеялись, несколько зловеще сверкнув глазами. Вол под Радоном забеспокоился и тот на автопилоте врезал ему по затылку кулаком. У зверя глаза разъехались, но беспокоиться он перестал. Ему вообще всё равно стало что там, где там — он вдруг позабыл, кто он и откуда и зачем вообще есть. Даже ноги передние слегка разъехались…