Николай Грошев - Пламя войны [СИ]

Домен, смеяться перестал. Нахмурившись, глянул на кулаки Радона. Сжал свой, посмотрел. Задумчиво почесал затылок — что-то это напоминает…, как будто надо тоже кому-то по затылку для порядку…, хм. А кому? И зачем? Домен опустил руку, стал оглядываться. Память никак не реагировала. Наконец, он понял что устал. Рукой махнул и собственной лошади промеж ушей кулаком…, бедняжка удивлённо взбрыкнула, попыталась понестись вскачь, но ноги как-то вдруг ватные стали, мир раскачивается, в общем, лошадь передумала. Расщеперила копыта и стала башкой трясти, пытаясь глаза на место вернуть — в кучу их как-то неожиданно собрало.

Да, увы. Про Страйка даже и не вспомнили. Вот так бывает что боевой товарищ твой, в небытие исчезает, словно не было его никогда…, с другой стороны, повар обоза, в руках кроме вилки ничего не державший, боевым товарищем не становится. Страйк для них был даже не поваром этим несчастным. Скорее уж вилкой, которую держал в руках повар…

Армия у стен, построилась в боевой порядок по традиции военной школы Сабаса. Тройной ряд копейщиков с большими щитами впереди — самая большая часть армии. За их спинами две сотни лучников, а чуть дальше около трёх сотен мечников. Копейщиков, человек пятьсот будет. И армия стоит у ворот, не пытается атаковать — они стоят в радиусе обстрела лучников занявших позиции на стенах. Логан недолго смотрел на эту армию — его взгляд перебрался на стены. Они отличались от того, что он видел прежде. Толстые, широкие, очень низкие — всего в два с половиной роста среднего воина Катхена. Практически нет башен. Барбакан отсутствует. Ворота просто врезаны как часть стены. Видимо, защитники Тобу, целиком полагались на лучников. На такой стене, их можно разместить очень и очень много. Атакующих встретит туча стрел. И до ворот доберутся не многие. Разумно, в какой-то степени.

Атаку в лоб он и не планировал, правда, и увидеть такие стены не ожидал. Мало того что низкие, так ещё и безобразно собраны — камни наружу торчат. Он был уверен, что взберётся на эту стену без всяких верёвок и лестниц, за полминуты. Однако до них ещё добраться надо.

Осталось только дать сигнал. Точнее несколько сигналов.

Логан кивнул арийцам, и они повернули своих скакунов, разъезжаясь к своим отрядам. Все кроме Радона. Расходились они с разным выражением лиц. Собственно только на лице Марса, легко читались стыд и злость. После Сабы, где уже во второй раз ему по праву отказали в доле Предводителя, он решил обзавестись своим отрядом. Пока двигались вдоль берегов, давая остаткам воинств Сабаса, собраться для решающей битвы, он мучительно думал о том, как обзавестись фактическим подтверждением статуса Предводителя. Все дни напролёт он страдал от тяжких дум, а к вечеру так уставал, что едва волочил ноги — он, так упражняясь с мечом, ни уставал, как в те дни, пытаясь придумать способ получить долю Предводителя. Всё проклял, но так ничего и не придумал.

Ночи Марс коротал в обществе Тамиты — она зачастила до его ложа, коим обычно служила любая относительно ровная поверхность. В течение нескольких ночей она замечала, что парень изнывает от какой-то затаённой тоски. Однажды поинтересовалась, что его так сильно тревожит. Он рассказал. Тамита ошалело глазками хлопнула и минут десять молчала. Ей, почему-то, всегда казалось, что для арийцев трофеи не главное…, сама не заметила, как слух сказала.

— Не главное. — Проворчал Марс. — Оно тоже, что славная битва.

— Не понимаю. — Призналась Тамита после минуты задумчивого молчания.

— Ррр. — Сказал её любимый и повернулся на бок, что б видеть лицо девушки в холодном свете луны. После заговорил. — Трофеи говорят всем о силе и победах воина. Лучшие, сильнейшие из всех, берут много, берут лучшее. Трофеи говорят о силе и мастерстве воина. — Он скрипнул зубами, немного напугав девушку — ещё и глаза злобно сверкнули в темноте, ужас, в общем, особенно в такой интимной обстановке. Просто в этот момент он вспоминал трофеи, взятые в Салире. Там о нём никто не вспомнил и подарка, какой ему сделал Домен, никто не обеспечил. Да и подарок этот…, он до сих пор терзался в сомнениях — не уронил ли своего лица, приняв тот дар собрата? Ответ был слишком сложным для него, Марс так и не сумел прийти к какому-либо выводу. Но Салир…, он сражался не хуже короля! Его меч разил как вспышка молнии! А каковы же трофеи? Чуть больше чем у рядовых наёмников. Как будто он всего лишь какой-то наёмник из Катхена! Тьфу! Позорище. А он сильнее их, он лучше их — он истинный сын Тара! Он заслужил долю Предводителя. Но не получил её, потому что у него не было своих воинов.

Тамита, некоторое время, поразмышляв над его словами, произнесла.

— Кажется, теперь понимаю…

А затем предложила очевидный выход — крестьян вокруг что грязи, а Крикуша со всеми едва управляется. Марс от предложения такого, позеленел, потом покраснел, рычать стал, Тамита на песке села, в сторонку отодвинулась, но ничего, обошлось — безумие не накрыло его, наоборот, несмотря на всю низость подобного предложения (великий воитель должен вести в бой воинов, а не стадо овец!), такой отряд обеспечит главное — фактический статус Предводителя. Он сможет взять долю трофеев, которую заслужил своим мечом и годами славных побед в тысячах сражений.

Так что теперь он командовал тремя сотнями крестьян — тут он был щепетилен и в отряд отобрал только мужчин, включая стариков, пожелавших присоединиться. Старикам отказать он не мог — тот, кто дожил до позорного возраста, и ищет достойной смерти, имеет право идти в бой с кем угодно. И нет в мире такого воина, который мог бы запретить им искать верного пути к новой жизни. Но подростков и женщин не брал решительно — и так со стыда чуть сквозь землю не провалился. Хватит ему и такого позора, от этих «воинов».

Радон, своего отряда так же не имевший, подобно Марсу не страдал — его доля, даже больше чем получал Предводитель, потому что Радон боевой отец короля. И он ничем не запятнал своего лица…, однако сам Радон считал иначе. И сейчас он рядом с Логаном. Они вместе смоют позор со своих лиц, позор, о котором известно только им.

Логан снова посмотрел на стены. Ему было немного стыдно, за то, что произойдёт дальше. В какой-то момент он даже подумал, что стоит отменить атаку, всё переиграть и напасть ночью. Он повернул голову, посмотрел за спину. Снова повернулся к городу, тяжко вздохнул. Нет, по-другому не получится. За его спиной не сыны Тара. Те, что идут за ним сейчас, они не смогут взять Тобу честно, лишь силой своих мечей. Если бы с ним была тысяча сынов Тара. Да хотя бы пятьсот мечей — но из Тара, пятьсот сильных, бесстрашных воинов. Этот бой был бы истинным торжеством силы и славы. Увы…, будь с ним арийцы, тактика была бы совсем другой. Такой, что идущие за ним сейчас, назвали бы делом невозможным для простых смертных. Эх…, для них что-то слишком многое кажется невозможным. Что только стоят их шутливые бои с нанесением тончайших порезов, где ударь чуть сильнее и противник умрёт — даже наёмники, жившие войной, делали круглые глаза, наблюдая эту игру арийцев. Они считали, что видят нечто особенное, нечто невозможное…, Логан тяжко вздохнул — вместо ярости, бешенства, вместо радости предстоящей битвы, только уныние и тихая злоба. Не хорошо. Битве нужно радоваться. Она как ласковая мать, встречает тебя, жаркое её дыхание согревает тебя, нежные руки из сотен мечей, обнимают и не дают уйти — докажи свою силу, покажи что можешь и только тогда ты пройдёшь, тогда ты покажешь всем что взрослым стал, что смерть никогда не пугала тебя. Ведь смерть — всего лишь ступенька, за ней будут новые сражения, новые враги. Если, конечно, умрёшь ты достойно…