Николай Грошев - Крепость Орхус [СИ]

Марс подтянул обе ноги, очень аккуратно, чтобы цепь не звенела. Сжался, напряг мышцы, игнорируя боль, выпрямился, выбросив вперёд обе руки. Резко плавное движение — цепь петлёй захлестнулась на шее старика, ноги подкосились, сил хватило только на этот рывок. Но это уже не важно. Старик ударил. Наверное, локтем. Не ясно. Он не видел, чем и как бьют. Просто ощутил боль и услышал хруст рёбер. А старик в этот момент ухмыльнулся — достойная попытка. Но этого мало, дикарь не сможет стать Воплощённым на Празднествах. К тому же, он убийца, осквернивший Лики Бога, он просто не должен быть Воплощённым! И почему некоторые монахи не понимают этой простой истины? Познавший, только что нанёс смертельные удары. Дикарь не станет Воплощённым. Ребра узника сломаны, осколки уже вошли в сердце и лёгкие, сейчас он упа…

Марс издал вопль боли — рывок обеими руками оказался для него невероятно болезненным. Ариец потерял сознание, ещё не закончив движения.

Капитан стоял над двумя неподвижными телами и круглыми глазами пялился на них. Он что-то лепетал, сам не понимая, что несёт. На полу лежал Познавший, один из четверых, которые существовали в природе…, с практически отрубленной шеей. Поперёк худого тела Познавшего, лежал громадный узник. Причём живой — спина трепетала, он редко и тяжело, но дышал…

— Что же теперь будет-то? — Наконец, уныло вымолвил капитан.

— Эй! — Донеслось из-за двери соседней камеры. Капитан мутным взглядом глянул на эту дверь. — Эй, что там произошло? Норбат это ты там? Чего случилось?

— Кохан? — Потерянно отозвался капитан.

— Забыл что ли кого сам же в эту камеру и закрыл, псина блохастая? — Проворчали за дверью. — Норбат, чего произошло, говори давай.

— Познавший…, Познавшего убилииии… — Фактически простонал капитан.

— Чего? Ты чего несёшь Норбат, перепил что ли? Ну скажи ты, что там случилось-то! Я тут с ума уже схожу…, Норбат? Ты там Норбат?

Вдалеке замирал дробный топот бегущего человека.

Марс очнулся от жуткой боли в груди. Он не застонал, но просто молчать, когда всю грудь словно изнутри разрывают чьи-то когти, тоже не получалось — ариец яростно зарычал. Ни на кого особо, просто зарычал, ещё не открыв глаз. И услышал возглас сразу десятка человек напоенный страхом. А так же одобрительно-удивлённое хмыканье.

Марс открыл глаза. Рычать и скалиться не переставал, боль усиливалась.

Мышцы напряглись для стремительного рывка, и боль усилилась многократно. Он будто раскалённого металла глотнул. Хватит ли сил для последней свирепой атаки? Ариец таким вопросом не задавался, и даже тени какой-либо мысли в голове не возникло — враг перед ним, боль застит разум, значит, разум тут не нужен. Организм варвара, просто загнал сознание куда подальше, в глубины подсознательного, впрыскивая в кровь всё новые дозы адреналина и животной ярости.

Он был в той же камере. Вокруг, с десяток воинственных наёмников — выставили мечи перед собой, к стенам жмутся, все лицами белые — прохладно в камере просто вот они и побелели…, ага.

Прямо перед ним, очень близко, хватит одного рывка, стоит пожилой мужик. Жилистый, крепкий, лицо умиротворённо-удивлённое. Улыбается одними уголками губ, приветливо так. Его монашеский костюм, как и у всех подвязанный пеньковой верёвкой (иногда у монахов вместо пеньки были куски ткани, но всегда дешёвой, доступной самым бедным слоям населения). Но всё же отличается этот костюм — он ослепительно белый. Причём намётанный глаз арийца, легко опознал тонкий хлопок Вестфаллии, очень дорогой и редкий, на Арийских землях, материал. Мозг автоматически отметил сей факт, прикинул цены, рынки, где его выгоднее всего продать. В Таре тонкий хлопок, счастливчики, сумевшие его раздобыть, никогда не продавали — арийцы его не носили, Свободные давали плохую цену, а для своих рабов сыны Тара предпочитали ткани подороже и по эффектнее выглядевшие. Раб сына Славного города, не только его собственность и рабочие руки — это ещё и вывеска, показывавшая любому желающему смотреть, насколько удачлив в боевых походах, владелец раба. Разум сработал тут автоматически — бешенство Марса, сил нисколько не утратило. Он свирепел всё больше и, наконец, с рёвом рванулся вперёд.

Монах в белом улыбнулся шире, глаза заблестели восхищением.

Марс лежал лицом вниз. Всё что он смог, это упасть носом вперёд. Красные от бешенства глаза, скосили взгляд на руки, прижатые к полу, горящим от боли телом. Цепи новые. Теперь они короче. Оковы на ногах и руках, скованы двумя общими цепями. Теперь он не сможет даже полностью выпрямиться. И они тускло блестят. Не сами по себе. Металл окутан синеватым дымком — магия.

— Поднимите его и усадите к стене, дети мои. — «Дети», так шумно сглотнули, что монах улыбаться перестал. Послал наёмникам мрачный взгляд. Всё равно ни один с места, ни сдвинулся.

Монах печально вздохнул и подошёл к арийцу. Протянул руку. Красные глаза обратили свой взор к жертве — ещё чуть-чуть. Монах почти коснулся плеча и ариец перевернулся на спину, подтянул ноги, что бы дать свободу рукам и…

Монах так и замер с протянутой рукой. Варвар потерял сознание, из уголка рта потекла кровь.

— Невероятно… — Прошептал монах, не успевший дотронуться до арийца. Круглыми глазами он смотрел на распростёртое перед ним тело — он-то видел, что собирался и что вообще сделал Марс. Вообще, до сего дня он полагал, что с такими внутренними повреждениями, это просто невозможно. Впрочем, пережить удары Познавшего, к этим повреждением приведшие, так же считалось невозможным. Один из двух Посвящённых существовавших в природе, был глубоко поражён.

И не только стойкостью варвара — им так и не удалось установить, откуда прибыл этот человек. Первая и самая очевидна версия — один из Крылатых Шлемов, с юга Великих гор, сейчас отпала сама собой, стоило просто познакомиться с варваром поближе. Ни внешне, ни по повадкам, ни по стойкости, Крылатые Шлемы даже близко не смогли бы сравниться с этим мужчиной.

Монах сам оттащил бесчувственного пленника к стене и усадил там.

В этот раз из тумана боли он именно выплывал. Мир будто залило розовой, мутной, тягучей водой. Взгляд с трудом продирался через этот почти осязаемый туман. Первое что выплыло из него — белое пятно. Минуты три пришлось ждать, пока пятно превратится в человека, со старческим лицом. Марс попытался пошевелиться руками, да хотя бы просто напрячь мышцы — тело не реагировало. В обще, ниже шеи, всё как ватное, онемевшее. Парализовало? Ариец не был уверен. Но сознание ясное, злобы почти нет…, тоже очень странно. Впрочем…, время пришло? Жаль, очень жаль. Умирать в цепях это…

— Дайте меч. — Прохрипел ариец, не узнавая своего голоса.