Элис Хэмминг - Полночный единорог [litres]

Взгляд Алетты вдруг прояснился:

– Так, выходит, мост не лгал!

– Какой ещё мост?

– Мост тролля. Он сказал, что ты готов продать за успех даже свою душу. Я всё никак не могла разобраться, что же он имел в виду. Теперь наконец всё встало на свои места.

Колдун задумался:

– Я не был бы столь категоричен. Я не покупал свой успех, я его заслужил. Своим терпением, трудом и по́том, умом, хитростью и гибкостью. Теперь королевство принадлежит мне! Этого стоило ждать двадцать лет. – И он вновь рассмеялся.

Старшая из сестёр нахмурилась. Она была полностью уверена, что в рассказанной Манео истории всё ещё оставались пробелы. И это её не устраивало.

– Ты был прав, сказав, что для меня всегда важно знать всю правду целиком, без остатка. Что случилось после того, как Ручеёк увёл Нянюшку с Одри из леса?

– Какая невероятная проницательность! Не переживай, сейчас я всё тебе расскажу. – Мужчина сделал паузу, видимо, решая, какие моменты истории лучше скрыть. Но он был настолько счастлив и опьянён своей победой, что не мог больше сдерживать себя, и против его воли слова полились рекой.

Манео

– Когда Нянюшка наконец ушла, я уселся на пень и решил немного понаблюдать. Я никогда не любил пороть горячку и всегда считал, что в любой ситуации самое верное – выждать и всё как следует обдумать. Ты крепко спала. Младенцы в таком возрасте вообще способны спать целыми днями, и потому я совсем не беспокоился, что ты выдашь наше местоположение. Через какое-то время до меня донёсся странный грохот со стороны замка, очень похожий на стук колёс. Это показалось мне любопытным, так что я соорудил перевязь, положил тебя в неё и, спрятав под плащом, отправился на разведку. Скромная карета без каких-либо опознавательных знаков выехала с чёрного хода и стремительно помчалась через лес. Через окошко я сумел разглядеть в ней Элдена и Бию, твоих родителей. Они так спешили добраться в безопасное место, что не заметили меня. Без сомнения, там королева бы дождалась возвращения своих сил, обернулась бы единорогом и вернула бы свой трон. А после, разумеется, забрала бы обратно своих детей.

Тогда-то мне и пришло в голову, что их возвращение в замок совсем не в моих интересах. И я задумался, как бы сделать так, чтобы их отсутствие затянулось. Словно отвечая на мой вопрос, из-за угла показались несколько всадников под незнакомым мне знаменем. Это были люди Зелоса, и я остановил их, сообщив, что у меня есть сведения о короле и королеве. Они не заметили спрятанного под плащом ребёнка, а ты сладко спала и не выдала себя, моя маленькая соучастница. В глазах тех мужчин я был обычным горожанином, желающим обменять важную информацию на что-нибудь ценное. Да, люди всегда видят лишь то, что хотят видеть.

Они спросили, чего я хочу взамен, и я попросил лошадь. Если бы я рассказал всё даром, это точно вызвало бы подозрения, к тому же мне совсем не хотелось тащиться на запад королевства пешком. Мне отдали коня одного из солдат, и я повёл всадников коротким путём через лес, как раз туда, где проходила единственная, ведущая от чёрного хода дорога.

Мы подъехали к ней как раз вовремя, чтобы я смог указать солдатам на проезжающий мимо экипаж ваших родителей. Тогда-то я и видел Бию в последний раз. Она улыбнулась мне из окна кареты, видимо, решив, что я пришёл на подмогу. Но отныне я помогал лишь одному человеку – моей Алетте. Так что я отвернулся и поскакал своей дорогой.

Алетта

– Она видела тебя, она знала, что ты сдал её людям Зелоса, – в ужасе прошептала Одри.

– Ты предал нашу мать. – Алетта провела рукой по вспотевшему лбу. – Это был ты. Без тебя их никогда бы не нашли, и я выросла бы в любящей семье, вместе со своей сестрой.

– Кто знает, может, ваш дядя всё равно нашёл бы рано или поздно способ вас всех убить. А я охранял тебя, заботился о тебе. Где же твоя благодарность?

Девочка рассеянно покачала головой.

– Я всё ещё не понимаю, почему ты уже празднуешь победу. Ведь ты ещё не король. Трон принадлежит нам с сестрой, и ты не получишь его, даже если решишься нас убить.

– Да, но ведь вы ещё не достигли своего совершеннолетия. Вам понадобится регент, и кого же изберёт королевский совет, если не меня?

– Пусть так, но твоё правление продлится всего пять лет! Что будет, когда мы достигнем совершеннолетия? Ты просто передашь нам всю власть? Или мы погибнем при загадочных обстоятельствах, чтобы не мешались?

– Алетта, милая, как такое могло прийти тебе в голову? Ты же мне как родная дочь. Я воспитывал тебя с пелёнок, учил всему, что знаю. Мы будем править вместе: я и ты, могущественный отец и его прекрасная дочь.

Девочка вдруг вздрогнула и обернулась на сестру:

– А как же Одри?

Манео состроил грустную физиономию:

– Ах да, бедная, несчастная Одри. Я думал, что, только объединив ваши силы, получится победить Зелоса. Но моя великолепная девочка справилась со всем сама. Теперь, когда дело сделано, придётся принести эту жертву. Здесь не найдётся места для короля и двух королев.

Младшая из девочек вскочила на ноги, было видно, что её бьёт мелкая дрожь.

– Она ведь моя сестра! Что ты задумал? – закричала в панике старшая.

– Ты ведь сама сокрушалась, что она совсем не похожа на тебя. У неё нет ни твоей силы, ни твоей энергии, ни твоего ума. Она слаба. Надо было оставить её в пекарне со старой нянькой. Они друг друга стоят.

– Да, мы разные, но она вовсе не слабая. Моя сестра куда сильнее, чем я когда-либо могла бы надеяться стать.

– Не нужно её защищать. Прислушайтесь к голосу разума. Никто ничего не узнает. Мы скажем, что ваш дядя убил её во время схватки. Люди будут помнить о ней, считать её павшим героем. А ты будешь коронована, как я и планировал.

Манео поднял палочку и направил её на Одри.

– Только попробуй! – Алетта выбежала из-за стола и закрыла собой сестру. – Ты её не тронешь. Только через мой труп.

– Дочь моя, я воспитывал тебя по своему образу и подобию. Ты точно такая же, как я. Да, сейчас у тебя более вспыльчивый характер, тебе бывает сложно контролировать свои эмоции, но со временем ты научишься держать свои чувства в узде. Принимай решения головой, а не сердцем.

– Ты ошибаешься. Вы все насчёт меня ошибались. Я не похожа на Зелоса. И не похожа на тебя. Ты даже не мой отец, для меня ты – чужой. Я не похожа ни на кого, даже на родных родителей. Я – это я. И я лучше погибну, чем позволю тебе навредить моей сестре.

– Что ж, это твой выбор. Знай, мою душу разрывает от боли, но я слишком долго шёл к этому моменту, чтобы позволить кому-нибудь встать у себя на пути.

Колдун обречённо опустил голову. Когда же он снова поднял на девочек глаза, его взгляд был непроницаем, а лицо походило на каменную маску. Он поднял руку и направил палочку на свою дочь.