Фриц Лейбер - Шпаги дьявольщины [иллюстрации Сергея Пояркова]

Фафхрд взял у него собственный жезл, схватив его перекрестно двумя руками за один конец. Он сделал несколько медленных выпадов им в воздухе, затем вручил его обратно помощнику капитана «Карпа» и содрал свою куртку.

Матросы Лукина захихикали между собой на хват северянином жезла, как будто это был двуручный меч, но когда Фафхрд обнажил свою волосатую грудь, матросы разразились аплодисментами. Тогда Лукин громко прокомментировал своему секунданту:

— Что я вам говорил? Несомненно большая волосатая обезьяна.

Он опять завертел своим жезлом, но матросы его освистали.

— Странно — заметил Слинур низким голосом — я думал, что Лукин популярен среди матросов.

Старшина Лукина недоверчиво осмотрелся при этом замечании. Мышатник только пожал плечами. Слинур продолжал для него:

— Если моряки узнают, что ваш товарищ сражается на стороне крыс, они не будут ему аплодировать.

Мышатник только улыбнулся.

Опять прозвучал гонг.

Слинур встал и сказал:

— Схватка на жезлах без колдовства! Командир Лукин пытается доказать наемнику Фафхрду обвинение против Демоиселлы из Ланкмара, которую тот защищает. Первый упавший без чувств или попросивший у врага пощады проигрывает. Приготовились!

Двое юнг, подскакивая, прошли по середине палубы, рассыпая полные горсти белого песка.

Сидя, Слинур заметил Мышатнику:

— Кульминация этой пустячной дуэли! Она задержала наши действия против Хисвет и крыс. Лукин сделал глупость, захотев обуздать варвара. Все же, когда он побьет его, будет еще достаточно времени.

Мышатник поднял брови. Слинур беспечно сказал:

— О, разве вы не знаете? Лукин победит, это несомненно. Сержант твердо кивнул, подтверждая:

— Командир мастерски дерется на жезлах. Это не пара для варвара.

Гонг прозвучал в третий раз.

Лукин быстро прыгнул через черту на люк, крича:

— Хо, волосатая обезьяна! Ты готов к двойному поцелую дуба? Сперва моего жезла, а потом палубы?

Фафхрд подошел, шаркая, держа свой жезл как можно более неуклюже, и ответил:

— Твой плевок отравил мой левый глаз, Лукин, но я вижу правым какую-то цивилизованную цель.

Лукин весело бросился на него, делая ложный выпад в локоть и голову, затем быстро ударил другим концом жезла по колену Фафхрда, чтобы опрокинуть его или повредить ногу.

Фафхрд, внезапно перехватив общепринятым захватом свой жезл, парировал удар и, размахнувшись, молнией сделал ответный выпад в челюсть Лукина.

Лукин поднял свой жезл вовремя, так что удар только скользнул по его щеке, но этим ударом он оказался выбитым из «колеи, и поэтому Фафхрд был уже над ним, вколотив ему едва парированный удар по спине под одобрительные крики моряков.

Слинур и старшина от изумления широко открыли глаза, но Мышатник только сплел свои пальцы, пробормотав:

— Не так быстро, Фафхрд.

Затем, когда Фафхрд приготовился закончить все это, он запнулся о крышку люка, что изменило его мягкий удар по голове на не резкий по лодыжкам.

Лукин подпрыгнул так, что жезл Фафхрда прошелся по его ногам, и, пока он был все еще в воздухе, стукнул Фафхрда по голове.

Матросы охнули. Моряки, ворча, закричали.

Безопорный удар был несильным, но, тем не менее, оглушил Фафхрда, и сейчас он отступал под ливнем ударов. Несколько мгновений не было ни звука, кроме шарканья мягких подошв по засыпанной песком палубе и быстрого, музыкального стуканья жезла о жезл.

Когда Фафхрд полностью очнулся, он отпрянул от плохого взмаха.

Проблеск черного около его ног подсказал ему, что его следующий, неизбежный, запоздалый шаг приведет его внутрь его собственной четверти круга площади…

Мягко, как будто он ткнул его своим жезлом далеко позади себя, конец ударил в палубу, затем остановился на стене каюты, и с его помощью Фафхрд бросился вперед, прочь от линии, согнувшись и прыгнув в сторону, чтобы избежать удара Лукина, в то время пока он не мог защититься своим жезлом.

Моряки в волнении закричали. Судьи и офицеры на корме встали на колени, как игроки в кости, всматриваясь через край.

Чтобы защитить голову, Фафхрд поднял свою левую руку. Он принял удар локтем, и его левая рука вяло упала сбоку. После этого он в самом деле схватил свой жезл, как палаш, парируя и нанося удары одной рукой.

Лукин не решался, сейчас ведя себя более осторожно и понимая, что одно запястье устает быстрее, чем два его.

Он нанес несколько быстрых ударов Фафхрду, затем отпрянул назад.

Едва парировав третью из этих атак, Фафхрд безрассудно нанес ответный удар не правильным маховым ударом, а просто схватившись за конец жезла и легонько стукнув им. Суммарная длина Фафхрда и жезла позволила достать Лукина, несмотря на его отход, и кончик жезла Фафхрда ударил его чуть пониже грудной клетки как раз в нервное окончание.

Челюсть Лукина отвисла, его рот широко открылся, и он пошатнулся. Фафхрд изящно выпустил жезл из своих пальцев и, когда он полетел вниз, свалил Лукина на палубу вторым, почти небрежным толчком.

Матросы радовались до хрипоты. Моряки угрюмо ворчали, и один крикнул:

— Нечестно!

Второй матрос — Лукина — встал около него, посмотрев на Фафхрда. Помощник с «Карпа» тяжеловесно протанцевал джигу к Фафхрду и выхватил из его рук жезл.

На корме офицеры «Скуинда» были мрачны, хотя офицеры с других кораблей казались странно ликовавшими. Мышатник пожал плечами и сказал Слинуру:

— Объявите победу Фафхрда.

Старшина неодобрительно посмотрел, поднес руку к виску и сказал:

— Хорошо, я ничего не знаю в правилах…

В этот момент открылась дверь каюты, и из нее выступила Хисвет, одетая в длинную с капюшоном мантию.

Мышатник, чувствуя кульминационный момент, прыгнул к правому борту, где висел гонг «Скуинда», выхватил ударник у сигнальщика и яростно ударил им.

На «Скуинде» наступила тишина. Затем разразились указывающие и вопрошающие крики, когда была замечена Хисвет. Она поднесла к губам серебряный инструмент и мечтательно двинулась, танцуя, к Фафхрду, тихо выводя своим инструментом мелодию из семи нот в минорном ключе. Откуда-то ей аккомпанировало звяканье маленьких колокольчиков. Затем Хисвет шагнула в сторону, встретилась лицом к лицу с Фафхрдом и обошла вокруг него. Вопрошающие крики превратились в крики изумления, а матросы сгрудились как можно дальше на корме, перескакивая через снасти, когда показалась процессия, которую вела Хисвет.

Она состояла из одиннадцати крыс, шедших гуськом на задних лапках и одетых в маленькие алые мантии и шапочки.

Первые четыре несли в каждой передней лапке связки из маленьких серебряных колокольчиков, которыми они ритмично встряхивали. Следующие пять несли на своих плечах свисавшую между ними мерцающую серебром двойную цепь из маленьких петель. Они были похожи на пятерых матросов, тянущих яркую цепь. Две последние косо несли по тонкому жезлу той же высоты, что и они сами, хотя каждая шла прямо, со скрученным хвостом.