Фриц Лейбер - Шпаги дьявольщины [иллюстрации Сергея Пояркова]

При появлении Фафхрда Глипкерио очень тихо для себя сказал:

— Нет, я больше не могу выносить этого.

Он забежал в портик, вверх по серебряной лестнице и прыгнул вниз, через отверстие в веретенообразном устройстве. Его вес разбалансировал этот аппарат, так что он медленно заскользил по медному скату. Он выкрикнул более громко:

— Мир, адью! Нехвон, гуд бай! Я ухожу чтобы найти более счастливую вселенную. О, ты расстроил меня, Ланкмар! Плачь, о Город!

Затем серый аппарат заскользил по желобу все быстрее. Он упал внутрь и закрыл за собой люк. С тихим всплеском аппарат исчез под темными освещенными сверху домами.

Только Элакерия и Фрике, чьи глаза и уши ничего не упустили, заметили исчезновение Глипкерио и услышали его прощальные слова.

С внезапной концентрацией сил Сквии и Хриист таранили стол, через который они сражались, чтобы прижать Мышатника к стенке. Как раз в это время он запрыгнул на стол, уклонившись от удара Сквии, парировал выпад Хрииста, и, удачно направив Скальпель, попал прямо в глаз Хрииста и в мозг, достаточно быстро вытащив свою шпагу, чтобы отбить следующий удар Сквии.

Сквии отступил на два шага. Благодаря своему почти панорамному зрению широко расставленных глаз, он заметил, что Фафхрд прикончил одного из двух крыс со шпагами, пробившись со звериной силой через заслон из легких шпаг и при этом получив только несколько царапин и уколов.

Сквии повернулся и побежал. Мышатник спрыгнул со стола за ним. Посредине комнаты что-то упало голубыми складками с потолка. Хисвет обрезал кинжалом шнуры, поддерживающие занавеси, которые разделяли комнату пополам. Сквии пробежал, согнувшись под ними, а Мышатник почти врезался, быстро отпрянув обратно, когда рапира Сквии ударила через тяжелую ткань в дюйме от его горла.

Мгновением позже Мышатник и Фафхрд определили центральную щель в ткани и внезапно развили их в стороны кончиками своих шпаг, внимательно наблюдая за возможным ударом рапиры или даже броском кинжала.

Вместо этого они увидели Хисвина, Хисвет и Сквии, стоявших под кушеткой в позах пренебрежения, но размером с ребенка, если так можно сказать о крысе.

Мышатник бросился к ним, но еще до того, как он оказался на пол пути, они стали маленькими, как крысы, быстро бросились к тайной двери в виде изразца.

Сквии, который бежал последним, повернулся, чтобы яростно пропищать Мышатнику, и махнул рапирой перед тем, как над его головой захлопнулся изразец.

Мышатник выругался, а затем расхохотался: Фафхрд присоединился к нему, но его глаза осторожно остановились на Фрике, все еще стоявшей за кушеткой в полный человеческий рост. Он не упустил из виду Элакерию, выставившую одну изящную ножку.

Все еще бурно смеясь, Мышатник качнулся к Фафхрду, положив ему на плечо руку,* и играючи ударил его в грудь, спрашивая:

— Почему ты появился огромный дикарь! Я был близок к тому, чтобы героически умереть или быть убитым в групповой драке с семью самыми большими в Нижнем Ланкмаре крысами со шпагами. Теперь ты главный герой!

С глазами, застывшими на Фрике, Фафхрд нежно потер кулаком по подбородку Мышатника, а затем ткнул его локтем достаточно резко, чтобы у него перехватило дух, й он перестал смеяться.

— Трое из них были пикейщиками или крысами с копьями, как я полагаю, ты их зовешь — поправился он.

Затем грубо объяснил:

— Я скакал галопом две ночи и день — полдороги вокруг Внутреннего Моря, чтобы спасти твою низкорослую шкуру и сделал так, только чтобы сказали, что я актер!

Мышатник выпалил все еще с кашлем, похожим на ржание:

— Ты не знаешь, как… уменьшившийся! Полдороги вокруг Внутреннего Моря, говоришь… и тем не менее, ты вошел в самый нужный момент. Так ты — величайший актер из всех!

Он упал на колени перед изразцом, который служил потайной дверью, и сказал тоном, в котором были равно смешаны философия, юмор и истерия:

— Я полагаю, что навсегда должен потерять самую большую любовь в моей жизни.

Он постучал по изразцу, который казался очень твердым, и, опустив свое лицо, тихо крикнул:

— Хисвет!

Фафхрд поставил его на ноги.

Фрике подняла свою руку, Мышатник посмотрел на нее, в то время, как Фафхрд не отводил от нее своих глаз.

— Маленький человек, держи!

Улыбаясь она протянула ему маленькую черную бутылочку, которую он схватил и на которую вытаращился.

— Используй это, если ты опять будешь таким дураком, чтобы захотеть найти мою хозяйку. Я в этом не нуждаюсь.

Я отработала в этом мире свое рабство. Я спасла дьявольскую Демоиселлу три раза. Я свободна.

Когда она сказала последние слова, ее глаза зажглись как лампы. Она откинула назад свой черный капюшон и сделала такой глубокий вздох, что он почти поднял ее над полом. Ее глаза застыли в бесконечности, ее черные волосы поднялись на голове. В волосах затрещал свет, который сформировал голубой нимб и заструился как голубой плащ, вниз по ее телу, над и через ее» черное шелковое платье.

Она повернулась и быстро побежала к портику, Фафхрд и Мышатник за ней. Она светилась еще более ярко голубым и кричала:

— Я свободна! Свободна! Обратно в Арилию! Обратно в Мир Воздуха!

Затем она спрыгнула с края.

Она не упала в волны, а заскользила по ним, как маленькая светло-голубая планета, затем поднялась в небо, выше и выше, стало слабо-голубой звездой и исчезла.

— Где эта Арилия? — спросил Мышатник.

— Я думаю, это и есть Мир Воздуха.

Фафхрд задумался.

Крысы покинули Ланкмар после того, как, понесли огромные потери. Повсюду они убегали в свои норы и плотно захлопывали двери на тех из них, на которых они были.

Это также произошло в комнате с розовыми лужами на третьем этаже дома Хисвина, докуда Боевые Коты преследовали последних крыс человеческого размера, которые выросли за счет плоти мингольских рабов Хисвина. Чтобы спастись, они выпили из черных бутылочек.

Крысы также потерпели полное поражение в Южных Бараках, где Боевые Коты опустошили их ряды после того, как со сверхъестественной силой обрушили двери.

Когда их работа была выполнена, Боевые Коты снова собрались на месте, где Фафхрд их вызвал, и исчезли так же, как и материализовались. Их все еще было тринадцать, хотя они и потеряли одного из их компании, поэтому вместе с ними ушел черный котенок, рассматривая себя в качестве ученика. Потом большинству ланкмарцев было трудно не поверить, что Боевые Коты и белые скелеты были вызваны Богами из Ланкмара, чья репутация ужасной силы таким образом была подтверждена, несмотря на их временное поражение от крыс.

По двое, трое и шестеро люди Ланкмара выбирались из мест, где они скрывались, узнавали, что Крысиное Нашествие кончилось, выходили, молились и веселились.