Фриц Лейбер - Шпаги дьявольщины [иллюстрации Сергея Пояркова]

Они же больше не существуют — свирепо сказал Прим — Очевидно твои постоянные контакты с миром сузили твой кругозор и смутили дух. Ты встал на сторону миров, которых вообще больше нет.

— Ты так уверен в этом? — Октав же почувствовал, что этим вопросом привлек внимание остальных — А если эти призрачные миры еще живы? Если вы полагаете, что уничтожили их, отключив от них свое внимание, а они продолжают существовать в параллельном миру главного ствола системы и плывут в море времени. Я вам постоянно говорил, что вы должны почаще искать эти миры. Тогда бы вы быстро узнали, что люди так предпочитаемого вами главного ствола уже чувствуют тень опасности и замечают, что их миру грозит вторжение загадочных существ. Несколько человек знают, что они находятся под необъяснимым чужим влиянием. А если это влияние одного из созданных вами миров? Последний временной срез они сделали не так давно, и все же может быть множество двойных существ, которые чувствуют между собой внутреннюю связь и которые осознают ее полностью. А если на этих забытых вами мирах развитие пошло таким образом, что привело к созданию мутантов? А если среди этих существ разовьется гениальный вождь, которому станут известны вещи, скрытые даже от вас? И если они решатся вторгнуться в избранный вами мир и полностью поработят его?

Октав молча вслушался в темноту. Он чувствовал поднимавшийся в остальных тихий страх, но это было не в его пользу.

— Это все бессмыслица! — холодно возразил Прим, и его мысли показали, что его терпению приходит конец — Ты утверждаешь, что мы допустили ошибку. Это просто смешно! Мы знаем почти каждую деталь развития во времени и пространстве. Мы же, в конце концов, властелины Генератора Вероятностей!

— В самом деле? — этим запрещенным вопросом Октав разрушил за собой все мосты — Когда я был приглашен в это общество, как и все вы, я точно так же, как и вы, узнал, что Прим, первым в нашем обществе гениев девятнадцатого века, якобы является изобретателем Генератора Вероятностей, хотя с абсолютной точностью это нам никогда не говорилось. Как новичок, я счел это несомненным фактом. Теперь я знаю, что я никогда в это не верил. Ни одна человеческая душа не могла бы изобрести Генератор Вероятностей — и Прим тоже! Он лично нашел его, вероятно, наудачу играя с потерянным кем-то Талисманом. Владение этим генератором позволило ему потом перенести? — его в другое место и спрятать от настоящих владельцев. Затем он постепенно привлекал нас в это общество, так как в одиночку это было не под силу — исчерпать все потенциальные возможности этого Генератора. Прим не изобрел его, а лишь украл его!

Октав слишком хорошо знал, что этими словами в самое чувствительное место общества попал он и тем самым подписал себе приговор. Он чувствовал хаотические мысли семи остальных, вторгающиеся в него, и ждал момента, когда можно будет нажать на рычаги.

— Может ли кто-нибудь из вас, исключая Прима, действительно всерьез утверждать, что понял Генератор Вероятностей? — не говоря уже о том, чтобы изобрести эту машину? Вы говорите громко слова о научном познании, но знаете ли вы современные научные методы людей Земли этого века? Вас превзошли ваши собственные марионетки. Вы, родившиеся в темном средневековье, неожиданно попали на фабрику, где ничего не можете понять. Вы ученики чародея, но что будет, если вернется сам чародей? Что может мне помешать испустить во время и пространство пронзительный крик, который выдаст настоящему владельцу этой машины, где она находится?

Он почувствовал мощь их мыслей, как будто они любой ценой хотели помешать ему на самом деле послать такой сигнал. Одновременно он почувствовал, как в мыслях Карта появилось тихое сомнение. Это был тот самый слабый пункт, которого он ждал.

Прим огласил приговор.

— Терс и Септем проводят Октава в мир, и как только он обретет плоть, устранят его — Он остановился, помолчал, а потом продолжил — Одновременно Сикет отправится в экспедицию на поиски утраченного Талисмана, Если он встретится с какими-либо трудностями, пусть немедленно потребует помощи. Так как Генератор Вероятностей функционирует только тогда, когда заняты все позиции, Санконд, Карт и Кепт тоже отправятся на Землю, чтобы выбрать Октаву подходящего наследника. Я останусь здесь и…

— Мой Талисман! — вдруг перебил его Карт — Октав украл его! Он исчез!

Торн колебался в нерешительности у темного возвышения. Под его башмаками хрустел гравий, когда он пытался удержать равновесие. Издалека до него донеслось несколько криков, и вдруг сверху в него уколола игла зеленоватого света.

Он упал вперед лицом на землю, и в следующее мгновение острие световой иглы попало в то место, где он только что стоял.

Он лихорадочно искал глазами свой летательный аппарат, но нигде не видел его.

И тут он случайно вспомнил, как брел, спотыкаясь, по ночному лесу, в конце концов, до этой возвышенности.

Через несколько шагов он провалился в какую-то шахту. Он падал долго, и через какое-то время у него появилось неопределенное ощущение, что его выносит наверх. Шахта вытолкнула его, и он жестко упал на землю.

Он оцепенело поднялся и шатаясь наткнулся на несколько деревьев, освещенных странным голубоватым светом. Он чувствовал, что его тело как-то изменилось, что нельзя было объяснить только жестким падением возле шахты.

Торн ощупью пробирался вперед и вышел на широкую террасу. Голубоватое сияние усилилось. Оно исходило от двойного ряда фонарей, установленных по обеим сторонам широкой улицы, которых Торн не мог подробно разглядеть, так как край террасы был ограничен живой изгородью.

Он подошел к изгороди и остановился.

Его взгляд скользнул по необычной одежде, а потом упал на руки, почти принявшие форму когтистых лап.

В его сознании остались лишь смутные впечатления от событий прошедшего вечера. Там были Клоули, симхромия, конференция в зале Опалового Креста, и там было его ночное бегство по темному причудливому лесу.

Его левая рука сжимала какой-то предмет такой прочной хваткой, что болели пальцы. Это был тот самый маленький предмет, который он присвоил во время симхромии. Если эта штука еще с ним, то ничего серьезного с ним не должно было бы произойти. И все же…

У него появились смутные предчувствия.

Не задумываясь, он сунул предмет в карман, который оказался не там, где должен был быть, и при этом рука его коснулась маленького металлического цилиндра.

Торн продрался через изгородь и вступил на освещенную голубоватым светом фонарей улицу.

Предчувствие переросло в дикий страх — и тут с неожиданной силой к нему вдруг пришло знание.