Элис Хэмминг - Тёмный единорог [litres]

Кеми запрокинула голову и издала короткий высокий лай. Поддавшись какому-то неведомому порыву, девочка повторила за ней те же звуки. Вышло нечто среднее между смехом и радостным возгласом, что вполне соответствовало обстоятельствам.

Ледяной воздух успокаивал и бодрил, так что вскоре Тэнди освоилась и ослабила хватку. Она не сомневалась, что в случае чего крылатая подруга не даст ей упасть. Ну разве это не прекрасно – уметь летать? Впервые в жизни девочка чувствовала себя абсолютно свободной.

– Да ты просто самородок! – послышалось за спиной, и сбоку появился Сандер верхом на вожаке. Тот явно приложил немалые усилия, чтобы догнать свою жену и её наездницу. Волк тяжело дышал, выпуская из ноздрей и пасти густые клубы пара.

– Это заслуга Кеми, – отозвалась Тэнди и нежно похлопала волчицу ладонью по спине.

Два прекрасных крылатых создания бок о бок скользили по небосводу. Они будто бы знали, куда нужно лететь, а может, юноша просто направлял Конана в сторону Опакуса. В любом случае девочка могла просто расслабиться и любоваться захватывающим видом. Цепь горных вершин возвышалась полукругом, напоминая друзей, делящихся секретами на школьном дворе. А между ними сверкали озёра и пестрели крошечные деревушки. Тэнди пыталась отыскать знакомые приметы, чтобы оценить проделанный ими маршрут, но с такой высоты сделать это было практически невозможно.

– Вы как будто понимаете друг друга без слов! – прокричала она музыканту, кивнув на его волка.

– Это не удивительно. Я знал его ещё детёнышем, – ответил тот, сделав странный акцент на последнем слове. Его фраза прозвучала так, будто их знакомство произошло много лет назад. А может, так просто казалось из-за шума ветра.

– Скажи, кроме меня, кто-нибудь летал на Кеми?

– Не знаю, – пожал плечами Сандер. – Когда-то давно жители Вендинга пытались приручить летучих волков и даже держали их в конюшне, словно лошадей. Разумеется, ничего хорошего из этого не вышло. Это ведь дикие животные. Из свободолюбивого хищника не сделать послушного пса. Во всяком случае, так быстро и против его воли.

– А мне они совсем не кажутся дикими, – возразила девочка, пригладив короткую шерсть на плече волчицы.

– И всё же наш полёт проходит исключительно на их условиях. Если Кеми вздумается сбросить тебя вниз, она сделает это хоть сейчас.

Тэнди покрепче обхватила шею своей крылатой подруги, что вызвало у юноши взрыв смеха.

– Ты слишком буквально меня поняла. Я лишь пытался объяснить, что они делают нам одолжение. И это их решение. Они не ручные. Деревенские выучили этот урок и теперь стараются держаться на почтительном расстоянии. Но я не удивлюсь, если кто-то из местных детей оказался достаточно смел, чтобы подойти поближе и полетать на волках. Лично я бы на их месте не удержался.

На лице девочки засияла улыбка. Она легко могла себе представить, как дети спорят и устраивают пари, чтобы понять, кто из них достаточно смел, чтобы приблизиться к этим восхитительным хищникам. Что уж лукавить, она сама ровно с теми же побуждениями нарушила комендантский час. Вот только её вопрос был вызван совсем не праздным интересом. Она хотела выяснить кое-что очень важное:

– Может, кто-то из пропавших детей тоже добирался до замка на спине Кеми?

– А мне откуда знать? – резко ответил музыкант, пронзительно глядя на свою спутницу.

Тэнди не стала продолжать допрос. Во-первых, она не хотела слишком явно показывать своё недоверие, а во-вторых, где-то в глубине души она надеялась, что до неё никто никогда не летал верхом на Кеми. Ей хотелось чувствовать, что это её волчица, так же, как Конан – волк Сандера.

За пеленой облаков становилось всё сложнее разглядеть землю. В морозном воздухе сверкали мелкие снежинки. Обветренные щёки девочки начали болеть, а из прищуренных глаз бесконечным потоком текли слёзы.

– Далеко ещё до замка? – с надеждой спросила она.

– Мы почти на месте, – успокоил её паренёк. – Видишь гору впереди? Это Опакус.

Вот только он опять неверно истолковал интонацию Тэнди. Она задала этот вопрос вовсе не из-за того, что мечтала поскорее добраться до замка. Напротив, ей хотелось, чтобы их полёт никогда не заканчивался. Чем больше приближались они к заветной цели, тем более пугающей и реальной казалась их миссия. А между тем девочка не могла даже толком представить, с чем ей придётся столкнуться. На протяжении всего путешествия её проводник умело избегал вопросов про единорога. Так что она решила, что сейчас самое время восполнить пробелы:

– Сандер, а единорог умеет говорить? – спросила она.

– Нет. Но у него есть переводчик. Это могущественная колдунья. Сперва, конечно, странно так разговаривать, но к этому быстро привыкаешь.

Единорог и его колдунья-переводчица. Это и правда звучало странно. Что ж, радовало уже то, что юноша наконец ответил прямо и без всяких увёрток. Оставалось лишь надеяться, что так будет и дальше.

– И всё же, зачем единорогу дети? Я знаю, ты говорил, что он забирает их воспоминания, но для чего конкретно они ему нужны?

Музыкант задумчиво смотрел на свою собеседницу, и той стало казаться, что он раздумывает, какой информацией можно с ней поделиться, а какую стоит утаить.

– Видишь ли, Величайший единорог прекрасно владеет магией. Но для этого требуется много энергии. Колдовство истощает его, а эмоции, заложенные в детских воспоминаниях, помогают восстановить силы.

– Но разве в таком случае не логичнее было бы воровать память у стариков? Они прожили гораздо больше лет, а значит, и воспоминаний у них куда больше.

Сандер отрицательно покачал головой:

– Здесь важно не количество, а качество. У детей воспоминания намного эмоциональнее. Особенно у тех, кто находится на пороге зрелости. Они иначе воспринимают мир: ярче, чётче и острей. Чем старше человек, тем слабее становятся его чувства. Да, воспоминания детства и юности всё ещё хранятся где-то внутри, но они уже не представляют особой ценности. Они утратили свою свежесть и превратились в заезженные, рассказанные по сто раз истории. Это вроде как воспоминания о воспоминаниях. Они единорогу ни к чему.

Тэнди прекрасно понимала, о чём говорит юноша. Её собственные эмоции всё время бурлили где-то в душе, причём как хорошие, так и самые негативные. Одна только мысль о матери вызывала в ней настоящий ураган: столько боли, непонимания, злости и обиды вмиг поднималось из глубин души, что ими единорог явно мог бы питаться не один день.

Тем временем их компания прорывалась через огромное густое облако. Сквозь его молочную пелену не проглядывало даже солнце. Девочка не видела ничего, кроме своего спутника и двух летучих волков. Повисла тишина, нарушаемая лишь ритмичным звуком рассекающих воздух крыльев.