Элис Хэмминг - Тёмный единорог [litres]

Старик с трудом мог поверить своим глазам: с возрастом зрение всё чаще его подводило. Но сейчас оно и не требовалось. Свирель смолкла, и вот в ночной тишине он услышал нежный чарующий голос, такой знакомый и такой родной:

Мужчина, пошатываясь, бросился к переправе. Мадам Лаванда не последовала за ним, но двое широкоплечих фермеров помогли своему земляку перейти на другую сторону. Тот опёрся на трость и спешно заковылял по направлению к склону горы.

Вот тогда-то Линнель и заметила его. Она буквально слетела вниз по тропе, то переходя на бег, то соскальзывая по усыпанной камешками сухой земле. Спустившись на ровную поляну, девочка так стремительно бросилась к отцу, что чуть было не сшибла его с ног. Они обнялись, сотрясаясь от тихих рыданий, и это был самый прекрасный момент в жизни старика.

Тэнди

Тэнди исполнила свою миссию и теперь с улыбкой наблюдала за воссоединением семей. Она радовалась, видя счастливые лица родителей, братьев, сестёр и друзей. Но больше всего счастья ей доставила долгожданная встреча Линнель с её отцом.

Когда до девочки донеслось пение подруги, последней спускающейся с горы, она опустила свирель и убрала её обратно в футляр, чтобы Янник мог издалека услышать приближение дочери. Она уселась на валун и, обхватив колени, наблюдала за дорогими её сердцу людьми. И всё же ей не удалось избежать печальных мыслей.

Интересно, вернись её мать через столько лет, на что была бы похожа их встреча? Тэнди не сомневалась, что тут же узнает её. Но сможет ли та узнать повзрослевшую дочь?.. Наверное, она сильно изменилась с тех пор и, возможно, стала даже выше своей мамы. Девочка вдруг почувствовала себя совершенно опустошённой. Она понимала, что настало время меняться. С этого момента мама будет для неё лишь далёкой, несбыточной мечтой, которую можно хранить в сердце, но вокруг которой нельзя выстраивать свою дальнейшую жизнь.

Глядя, как Линнель обнимает отца, её подруга точно знала, что её встретят дома с не меньшей теплотой. Это были настоящие люди, сделанные из плоти и крови, а не из туманных воспоминаний, и они любили её по-настоящему. Тэнди не терпелось рассказать им о своём приключении и извиниться за то, что она так долго отказывалась пускать их в своё сердце.

Тэнди

Тэнди снова остановилась на ночь в домике Редфернов, но на этот раз комнату Линнель занимала законная хозяйка, так что ей постелили на кухне. Жители Арвела и окрестных ферм приютили остальных детей. Они разослали гонцов по всему королевству и теперь ждали ответа от семей пропавших, чтобы решить, как отправить их домой. Но спасшая всех девочка не любила ждать. Кроме того, она чувствовала, что после всех перенесённых тревог Линнель следовало побыть с отцом наедине, без посторонних сирот, шастающих по дому.

Ноги Тэнди болели сильнее, чем когда-либо прежде. Ступни покрывали огромные кровавые мозоли, мышцы сводило при каждом резком движении, а суставы скрипели, как у старушки. Любой незначительный подъём или спуск оборачивался настоящим мучением. И всё же она понимала, что пара лишних дней ожидания станут для неё гораздо более тяжёлой пыткой.

Поэтому когда девочка услышала, как её подруга встала на рассвете и отправилась доить коров, она поспешила написать прощальную записку. Оставив её на кухонном столе, она быстро собрала свои вещи и отправилась в путь.

Тэнди всем сердцем надеялась однажды вновь увидеться с Линнель и, наверное, поэтому не могла заставить себя с нею попрощаться. Последние несколько дней и без того выдались слишком уж эмоциональными. Так что она решительно вышла на веранду и в последний раз окинула взором невероятный вид утренних гор. Прищурившись, она всматривалась в вершину Опакуса, всё так же затянутую кучей облаков. Разумеется, как и раньше, там не проглядывались даже смутные очертания замка. Как будто всё произошедшее было лишь странным, невероятным сном.

– Ну, пока, – прошептала она. Эти слова прощания предназначались сразу всему: гостеприимному, доброму семейству Редфернов и горному пейзажу, летучим волкам и замку среди облаков, смеющимся рыбкам и Сандеру, который спас ей жизнь.

Тэнди планировала обогнуть Серую гору с востока, по широкой дороге, предназначенной для повозок. Так получалось значительно дольше, зато этот маршрут предполагал спокойное путешествие в обход любых скал и холмов. Девочка чувствовала, что за последние дни исчерпала всё количество подъёмов, уготовленное ей до конца жизни. Так что она твёрдо решила, что нога её больше не ступит ни на одну гору.

Миновав луг, освещённый первыми лучами солнца, Тэнди свернула в лес, где всё ещё было темно. Она не боялась темноты, но всё же помнила об опасностях, что могут в ней таиться. Шагая по узенькой лесной тропе, девочка вдруг поймала себя на том, что неосознанно тянется к свирели. Она поднесла инструмент к губам и сразу же почувствовала себя в безопасности. Если из чащи вдруг появится дикий зверь, она сможет загипнотизировать его своей мелодией, и тот не причинит ей вреда.

Внезапно из ближайших кустов донёсся громкий шорох. Тэнди провела на природе уже достаточно времени, чтобы понимать, что там скрывается не птица и не мелкий грызун, а куда более крупное животное. Остановившись на месте, она внимательно прислушалась. Из-за раскидистых ветвей доносилось громкое тяжёлое дыхание. Девочка не спешила. Она решила не предпринимать никаких действий, во всяком случае, пока не разберётся, с чем она столкнулась.

Затаив дыхание, она сделала ещё один шаг в сторону куста. Как вдруг раздалось громкое шуршание листвы, и сквозь ветви просунулась знакомая мохнатая морда. В полумраке леса сверкнули два ослепительных оранжевых глаза.

– Кеми? Как ты меня нашла?

Волчица медленно вышла из своего укрытия и прижала голову к правой руке Тэнди. Та никак не ожидала увидеть кого-то из их стаи так далеко от Вендинга. Она считала, что эти животные обитают исключительно на высокогорье ну и, разумеется, в небесах.

– Ты пришла одна? – спросила девочка, оглядываясь по сторонам.

Кеми смотрела на неё, практически не моргая. Но это был совсем не тот взгляд, которым звери отстаивают своё положение. В её тёплых глазах читалось доверие.

Тэнди вдруг поняла, что всё ещё держит в руках свирель. Она поднесла её к губам и стала играть. Впервые она импровизировала точно так же, как делал это Сандер. Её больше не заботили ноты, и она не пыталась повторить известный мотив. Вместо этого девочка обратилась к своим воспоминаниям о первой встрече с летучими волками. Она передавала музыкой образ играющих малышей и восторг, вызванный своим первым полётом. А где-то в самой чаще леса эхо вторило её мелодии.