Ричард Кнаак - Душа Демона [litres]

– Мое время…

Через несколько минут из каждой расщелины, из каждого входа в пещеру начали появляться они. Одни выползали из-под земли, другие спрыгивали с высоких горных пиков. Везде, где были проходы во внешний мир, на свет выходили драконы.

Пришло время действовать.

Никогда еще за всю историю этого мира в одном месте не собиралось столько драконов. Теперь, когда они взмыли в воздух, их сплетенное воедино великолепие вызывало благоговейный трепет даже у большинства из них самих. Красные летели рядом с бронзовыми, а с другой стороны парили зеленые. Синие и черные взмывали вверх, и вот пять драконьих родов превратились в один.

Если крылья одних драконов закрывали собой небеса, то другие по сравнению с ними напоминали мошкару. Но каждый дракон, старый и молодой, был частью общей стаи. Того требовал приказ их Аспектов.

Однако первые взмывшие в небо драконы не направились в земли ночных эльфов сразу. Вместо этого они кружили высоко над горами и скользили вдоль земли, поджидая своих собратьев. Они заполонили собой все небо, многие летели друг над другом, чтобы избежать столкновения.

А легендарные гиганты все продолжали покидать горы. Каждому, кто видел их, казалось, что наступил конец света… и, возможно, так оно и было. Драконы понимали, какое зло несут демоны, и осознавали, что ни одно живое существо не имеет права бездействовать перед лицом подобной угрозы. Один за одним они издавали громкий рев, пока их стаи перемешивались, готовясь к сражению.

Затем появились и сами Аспекты. Красная Алекстраза, Мать Жизни. Синий Малигос, Страж Магии. Зеленая Изера, Спящая. В отсутствие Ноздорму, Вневременного, его роль взяла на себя старшая супруга.

Лишь когда все они собрались, появился Черный Нелтарион, Хранитель Земли.

Крошечный диск, несмотря на свою простую форму, сиял так ярко, что ослеплял драконов. Нелтарион взревел, поднимаясь в воздух, и его крик эхом разнесся по всей стае.

Нелтарион взмыл в небо, и остальные драконы последовали за ним. Приближался час расплаты. Драконы отдали частицы самих себя, чтобы создать самое могущественное оружие против самых сильных врагов, и если даже этого окажется недостаточно, то у них по-прежнему были когти, зубы и другие способы разделаться с демонами.

А если и этого будет мало… тогда уже ничто не сможет помочь.

Тиранда услышала крики, услышала горны. В глубине души она сразу поняла, что они означают. Война снова приняла один из ужасных поворотов. Демоны нанесли ответный удар, и он явно был жестоким.

Выпалив извинения несчастному, которого она лечила, новая глава ордена вскочила на ночного саблезуба. Шандриса, уже оседлавшая их зверя, быстро освободила ей место, и они обе направились на поиски других сестер.

Большинство из них уже ожидали верховную жрицу. Здесь были не только те, кто изначально входил в отряд Тиранды, но и многие старшие жрицы. Все они опустились на колени и склонили головы, когда она приблизилась.

– Пожалуйста! Прекратите! – взмолилась Тиранда, явно испытывая неловкость. – В этом нет нужды!

– Мы ожидаем распоряжений, – почтительно сказала Маринда.

Этого момента Тиранда и боялась. Одно дело – организовывать помощь беженцам и раненым солдатам, и совсем другое – бросать все сестринство в самый разгар сражения.

– Мы должны… – Она остановилась, молча вымаливая у Матери-Луны наставление, а затем продолжила: – Мы должны разделиться на равные группы и поддержать самые слабые места вдоль линии фронта… но не все сестры! Я хочу… я хочу, чтобы треть из нас осталась позади и продолжила делать все возможное для раненых.

Некоторые сестры выглядели расстроенными, явно желая находиться впереди вместе с солдатами. Тиранда их прекрасно понимала, но она так же осознавала, что какой бы отчаянной ни была битва, нельзя было пренебрегать всем остальным, чему обучали в храме.

– Нам нужны целители среди солдат. Каждый воин, который сможет вернуться в строй, продолжит сражаться ради общего дела. Подумайте вот о чем: всегда должно быть сестринство Элуны. Если мы все выйдем на поле боя и станем воевать – и, возможно, погибнем, – кто тогда останется, чтобы нести волю Элуны и ее любовь в наш народ?

Тиранда старалась не думать о том, что если демоны одержат здесь победу, то народа, который будет учиться у Элуны, не станет вовсе.

– Мы слушаем и повинуемся, – сказала одна из старших жриц. Остальные кивнули.

– Маринда, я оставляю тех, кто присматривает за ранеными, в твоих руках.

– Да, госпожа.

Тиранда задумалась на секунду и произнесла:

– И если я погибну, ты займешь мое место.

Другая ночная эльфийка выглядела ошеломленной.

– Тиранда…

– Цепь нельзя прерывать. Я это понимаю. Надеюсь, ты тоже.

– Я… – Маринда нахмурилась. – Да, понимаю.

Ее глаза быстро пробежались по некоторым из оставшихся сестер. Как и Тиранда, она уже обдумывала, кого оставить во главе жриц, если она погибнет.

Новая верховная жрица вздохнула. Возможно, ее решение поспешно, но сейчас было не лучшее время беспокоиться об этом. Они были нужны солдатам. Была нужна Элуна.

– Это все, что я могу сказать… Да озарит ваши пути безмятежный свет Матери-Луны!

Произнеся древнее прощание, Тиранда смотрела вслед уходящим сестрам. Те, кто последует за ней, начали седлать саблезубов.

Одна из сестер взглянула на Тиранду и спросила:

– Госпожа… а что насчет нее?

– Насчет нее?

Жрица моргнула. Привыкнув к тому, что Шандриса везде ездит вместе с ней, Тиранда совсем забыла, что девчушка не может последовать за ней на этот раз.

Догадываясь о том, что произойдет дальше, Шандриса крепче сжала ее руку.

– Я пойду с тобой!

– Это невозможно.

– Я отлично обращаюсь с луком! Отец хорошо меня обучил! Я стреляю не хуже любой из них!

Несмотря на надвигающееся сражение, вызов девушки заставил многих сестер улыбнуться.

– Неужели так хорошо? – мягко поддразнила одна из них.

Тиранда взяла Шандрису за руку.

– Нет. Ты останешься здесь.

– Но…

– Слезай, Шандриса.

Глаза сироты наполнились слезами, когда она спустилась на землю. Девочка смотрела на Тиранду своими огромными серебряными глазами, от чего верховная жрица чувствовала себя виноватой.

– Я скоро вернусь, Шандриса. Ты знаешь, где меня ждать.

– Да… госпожа.

– Едем, – велела Тиранда остальным.

Если Элуна назначила ее на эту роль, она должна принять ее и сделать все возможное, чтобы соответствовать своему призванию. Она сохранит жизнь стольким сестрам, скольким позволит Мать-Луна. Даже если ради этого ей придется пожертвовать собой.

Шандриса наблюдала, как они исчезают в толпе. Лицо сироты было залито слезами, а руки сжаты в кулаки. Ее сердце колотилось в такт военным барабанам и крикам умирающих.