Лаура Кнайдль - Рождение магии [litres]

Оставшимися обрывками ткани Хранитель протер спину полукровки и убрал кровь со шрама. Он светился красным, как магия Огня, которой он и был обязан своим происхождением. И прежде чем Ли понял, что делает, он поднял руку и провел пальцем по воспаленным линиям. При этом Хранитель представил себе, как Благой фейри впивается зубами в кожу полукровки, зная, что в конце ритуала тот будет принадлежать ему.

Ли с трудом мог представить себе такое состояние. На Стене пренебрежение приказом влекло за собой наказание, которое он всегда принимал с радостью, если приказ противоречил его убеждениям. А вовсе не иметь возможности противоречить… Должно быть, это отвратительно.

Полукровка был куклой, игрушкой в руках другого фейри. Хозяин мог заставить его целиком и полностью подчиниться своей воле. Любая жестокость, любая мерзость, любое зверство, – полуэльф должен был выполнить все. И тут Ли понял…

Убить королеву Зарину и напасть на Кирана полукровку вынудила не собственная злоба. Это было принуждение. Его хозяин или хозяйка приказали мужчине сделать это. Он или она хотели уничтожить королевскую семью. И, если учесть форму шрама, то тот, кто восстал против Короны, не был Неблагим. Это был кто-то из Благих фейри, что было намного хуже. Потому что из этого следовало, что убийство и покушение не были актом протеста. Они были объявлением войны.

– Еще не поздно вернуться назад.

Нет, уже поздно , – подумал Киран, игнорируя озабоченный взгляд Олдрена. Их лошади бок о бок рысили по влажным тропинкам, ведущим из дворцового сада в город. Некогда ослепительный, как поверхность моря при солнечном свете, сейчас Нихалос был погружен в тень.

Темные тучи, висевшие над замком, распространились по небу и теперь накрывали весь город. Родина внезапно показалась Кирану чужой. Холодный ветер проносился по разрушенным улицам. Мороз вцепился своими когтями во все живое. Киран уже много лет не видел столько погибших растений. Он привык к насыщенно-зеленому и ярко-красному оттенкам, а не к выцветшему и безжизненному коричневому.

– Куда подевались все садовники? – спросил Киран, перепрыгивая на своей лошади через выкорчеванное бревно. Он не беспокоился о самих садах, хотя вид разрушенных клумб, которые всегда так много значили для его матери, причинял ему боль. Его больше волновало то, что стояло за этим опустошением. Оно слишком сильно отличалось от прежней упорядоченной жизни.

– Большинство из них прекратили свою работу после того, как на замок налетел шторм, – ответил Олдрен. Шторм был самым безобидным описанием того стихийного бедствия, которое обрушилось на дворец. Все подвалы были затоплены, припасы уничтожены. Животные, которых разводили при дворе для получения молока, утонули. – Остальным садовникам были поручены другие обязанности. Сохранение и восстановление розариев в настоящее время не является приоритетом.

Киран кивнул. Они молча миновали сады и въехали в город, где Киран был в последний раз в ту ночь, когда доставлял Зейлан в безопасное место. Девушка была далеко не рада тому, что ее привели в заведение Бриока. Она совсем не стеснялась выражать свое недовольство. Но это решение было правильным, особенно учитывая усиливающиеся атаки со стороны эльв. Возможно, в Тобрии Зейлан и считалась хорошим бойцом, но только не в Мелидриане. В одиночку ей ни за что не удалось бы пережить переход через Туманный лес.

Киран скучал по Зейлан больше, чем хотел признаться, но, по крайней мере, он знал, что с ней все в порядке. Сибил, которая с недавних пор работала на кухне дворца, даже передала принцу сообщение от девушки. Хранительница хотела, чтобы он пришел к ней. Он не мог сделать этого раньше, но, возможно…

Киран смущенно покосился на Олдрена, и это не ускользнуло от советника, и тот вопросительно поднял брови.

– Что такое?

Киран нерешительно смотрел на своего друга. Принцу хотелось предложить Олдрену отправиться вместе с ним в бордель Бриока, чтобы повидаться с Зейлан. Впрочем, как и все остальные члены Совета, Олдрен был не в курсе того, что касалось Хранительницы, и, наверное, будет лучше, если все останется по-прежнему. Недавние события привели к тому, что поиски Зейлан стали второстепенным делом, но о ней не забыли. И если Киран раскроет свой секрет Олдрену, то его друг станет соучастником, виновным в предательстве.

Принц покачал головой.

– Забудь. Ничего особенного.

– Ты уверен?

Киран кивнул, но понял, что Олдрен ему не поверил. Уж слишком долго советник провожал юношу подозрительным взглядом. Киран снова устремил свой взор на пустую дорогу. Обычно Нихалос был наполнен голосами и звуками бурлящей жизни, но сегодня в городе было пугающе тихо. Испуганные фейри от страха расползлись по своим домам.

В первые месяцы по прибытии в Нихалос Киран верил, что Неблагие фейри не боятся ничего. Ведь они обладали невероятной мощью, властвуя над землей и водой. Но, когда такие силы были у всех, никто не мог быть по-настоящему могущественным. Все были равны.

– Оставьте меня в покое!

Голос, полный тревоги, нарушил тишину. Киран остановился. Он услышал звук осыпающихся камней и разбивающегося льда. Драка. Кто-то был в опасности. Недолго думая принц натянул поводья своей лошади и изменил направление.

– Тебе лучше оставить это гвардии, – упрекнул Олдрен.

– Гвардии здесь нет, – ответил Киран и устремился прочь. Возможно, он и не был воином, но трусом он тоже не был. Конечно, Олдрен не остался позади него. Друг направился следом. Им не пришлось долго искать мужчину, который кричал. Это был старик, Неблагой фейри с редкими седыми волосами. Напротив него стояли две женщины. Руки одной из них были подняты, и вокруг пальцев струилась вода. Другая создала вокруг старика полукруг из камней. Пожилой фейри что-то крепко сжимал в руках.

– Отдай сюда таланты! – суровым голосом потребовала земная волшебница и теснее затянула свой круг. Казалось, она грозилась раздавить старика, если тот не подчинится ей.

– Нет, они мои!

– Ненадолго, – пробормотала другая женщина. Вода, переливающаяся в ее пальцах, преобразовалась в громадную руку, которая потянулась к мужчине в попытке схватить его. Старый фейри, в свою очередь, тоже простер свои пальцы, и водяная длань превратилась в лед, разбившийся о землю на тысячи осколков.

Однако молодая женщина-фейри оказалась проворнее и призвала воду из растений, растущих вокруг. Она метнулась к старику подобно кнуту – и замерла, остановившись прямо перед лицом мужчины.

Фейри резко повернули головы и обнаружили Олдрена и Кирана, которые спешились со своих лошадей.