Лаура Кнайдль - Рождение магии [litres]

Огненные и воздушные таланты пока не стали дефицитом – для этого прошло еще слишком мало времени, но их ценность, как и страх перед Благими, уже безмерно возросла. И во всем этом был виноват Киран.

Принц не знал, когда и где он начал совершать ошибки, но нельзя было отрицать, что все это свершилось только из-за него. И он уже не мог оправдывать свою вину только возрастом. Конечно, многих фейри беспокоила его молодость, но это было далеко не все. Киран принимал решения. Неправильные решения, которые, к сожалению, казались ему правильными. И теперь принц совершенно не знал, что нужно сделать, чтобы исправить свои ошибки.

Киран чувствовал себя бесполезным и беспомощным, как тогда, когда они с Фрейей нашли в дворцовом саду Амаруна раненую птицу. Они сделали все, что в их силах, чтобы спасти ее. Однажды вечером пташке стало лучше. Она чирикала и с любопытством крутила головой. Тем не менее на следующее утро Киран нашел ее в гнезде мертвой.

Все было напрасно.

– Клянусь эльвами! – прошептал Киран, вытирая слезу со щеки. Он не хотел плакать, но не мог иначе.

Страх и беспокойство тяжело лежали у него на душе, отчаянно изливаясь солеными слезами. Киран набрал воздуха в грудь и провел рукой по лицу. Пальцы принца были не просто холодными – они были ледяными. С момента своего похищения из Амаруна юноша боролся с этими вспышками своего тела, которые он просто не мог подавить. Внезапный страх накрывал Кирана, словно тяжелое одеяло, угрожая задушить его.

Внезапно дверь в тронный зал распахнулась. Кирану не нужно было смотреть, чтобы узнать, кто вошел в комнату. Принц смахнул слезы и поднял взгляд. Олдрен, на этот раз без трости, подошел к нему с высоко поднятой головой. Советник наконец-то оправился от полученных травм, и Киран искренне надеялся, что Ли вернет сбежавшего полукровку. За то, что тот сделал с Олдреном и, вероятно, с матерью принца, полуэльф должен быть наказан.

– Почему ты сидишь на полу? – спросил Олдрен, наморщив лоб.

Киран сидел на ступенях, ведущих к трону.

– Потому что я не заслуживаю того, чтобы сидеть на троне.

Олдрен занял место рядом с ним, сев так близко, что их колени соприкоснулись. Фейри был одет в униформу, которая переливалась синими или серыми цветами в зависимости от попадания света. В этот момент она казалась серой.

– Звучит очень драматично.

Киран пожал плечами.

Олдрен оглядел помещение, и его взгляд на мгновение задержался на бабочке, которая устроилась на носу статуи Юла. Затем мужчина снова повернулся к Кирану.

– Где твои охранники?

– Я отослал их прочь.

– Киран…

– Я знаю, что ты хочешь сказать, – прервал он своего друга. – Сейчас неопределенные времена, умы накалены, никто не знает, что будет дальше, и было уже несколько нападений на мою жизнь, поэтому я должен быть более осторожным.

Олдрен поднял брови и укоризненно посмотрел на него.

– Тогда почему ты отослал гвардейцев, если все это знаешь?

– Потому что я хотел побыть один.

Олдрен вздохнул и положил руку Кирану на плечо. Жилы темнели под его бледной кожей, почти так, словно по ним текла черная кровь.

– Если уж ты хочешь побыть один, то делай это в своей спальне, а не там, где тебя каждый может найти.

Киран покачал головой.

– Когда я сижу в своей спальне, все думают, что я прячусь. – Принц тут же осознал иронию своих слов, потому что даже сейчас он прятался от своего народа, которому было запрещено входить во дворец.

– Зачем ты здесь, Олдрен?

Тот устало улыбнулся.

– Я пришел, чтобы посмотреть на своего лучшего друга.

Киран фыркнул.

– Обманщик. Что случилось?

– Нападение.

Он так и думал.

– Фейри или эльвы?

– Эльвы. Они проникли в город к востоку от замка.

– Черт возьми, – пробормотал Киран. Мало того, что его народ потерял рассудок, так даже чудовища из лесов вели себя своеобразно. Их жажда крови не была в новинку, но они стали более бесстрашными. Они атаковали все чаще и чаще. Ищейки и эскадроны держали их на расстоянии. Но со временем все ищейки были уничтожены, а ряды всадников сильно поредели. Одни умерли, другие дезертировали. План Вардта, основанный на повышении заработной платы, сработал ненадолго. После смерти Оноры командир предложил принудительную вербовку, от которой Киран, однако, отказался после разговора с Олдреном. Слишком велика была опасность, что в ряды гвардии ворвутся новые предатели.

Олдрен мягко сжал предплечье Кирана. Сила и мужество этого фейри, которых тот не потерял, несмотря на все события последних недель, восхищали принца.

Почему он не мог быть таким, как его советник? И почему Боги не избрали Олдрена? Ведь он был бы, по крайней мере, достоин трона…

Киран глубоко вздохнул.

– Кто-нибудь ранен?

Олдрен заколебался, потом покачал головой. Но боль, отразившаяся на лице мужчины, ясно показывала, что он не принес хороших новостей. Никто не был ранен, все были мертвы.

– Сколько?

– Мы еще не знаем точно, но, вероятно, у нас двадцать четыре жертвы.

Глаза Кирана сузились.

– Как это могло случиться?

Эльвы были непредсказуемы, и некоторые из них обладали магией, которой не могли противостоять даже самые сильные фейри. Но Неблагих совсем нельзя было назвать слабыми. Так как же могли погибнуть двадцать четыре фейри?

– Я еще не знаю, – ответил Олдрен. – Весть о нападении только что дошла до нас. Я прямо сейчас еду туда, чтобы изучить ситуацию на месте. Я доложу тебе, как только вернусь.

– В этом не будет необходимости. – Киран поднялся со ступенек и разгладил свой мундир. – Я поеду с тобой.

– Лучше тебе этого не делать.

– Почему?

– Народ сейчас плохо отзывается о тебе, – сказал Олдрен приглушенным голосом, словно это была тайна, а не факт, о котором было известно всем. – Ты можешь пострадать.

– А что, по-твоему, мне делать? Навсегда спрятаться в этом замке? Так от этого не станет лучше. Только хуже. – Киран спустился по ступенькам и направился к выходу из тронного зала. – Мой народ должен меня видеть. Откуда у фейри появится доверие к королю, который не показывается им?

Олдрен не шевельнулся.

– Что, если с тобой что-то случится?

Киран остановился и обернулся, одарив Олдрена улыбкой.

– Со мной ничего не случится. Ты со мной. А ты лучший воин, которого я знаю.

– Ты сегодня очень молчалива, – заметил Элрой со своей стороны кареты и мельком взглянул на Фрейю, прежде чем снова заняться своим протезом. Он подтянул штанину вверх и полировал искусственную конечность, которую обычно скрывал под тканью брюк.

Изображая безразличие, Фрейя пожала плечами и направила свой взгляд на выемку в дереве над головой Элроя, чтобы только не смотреть на блестящую металлическую ногу.