Элизабет Хэнд - Женщина-кошка

– Правильно. Мы любим хороших парней. А кто знает, что делает человека...

– А вы можете выстрелить? – вмешался третий мальчишка, пистолет занимал их значительно больше рассуждений Тома.

– Нет. Кто знает, что делает человека хорошим парнем?

– А можно мне выстрелить? – спросил первый мальчик, тот, который и затеял весь этот разговор.

Том тяжело вздохнул и устало вытер лоб рукой. В этот момент он заметил высокую женщину, стоявшую в дальнем конце комнаты, в руках у нее был бумажный стаканчик с кофе. Том даже вздрогнул от неожиданности. Он как будто даже с опаской посмотрел на свою гостью и снова обратился к детям, сидящим у его ног.

– Понимаете, ребята, деньги не делают людей хорошими. И если вы будете жить в большом дорогом доме, это тоже не сделает вас хорошими.

Детям не нужно было много времени, чтобы осмыслить услышанное. Один из них поднял руку.

– Но ведь и не помешает? – спросил он. – Ведь так?

Том почувствовал, как его сердце сжалось от жалости и умиления.

– Нет, не помешает, – улыбнулся он в ответ. – Как бы то ни было, вы должны кое-что запомнить. Добрым вас делает ваше собственное сердце, но вы сами должны сделать свое сердце добрым. Вы понимаете? Вы узнаете, что такое добро и что такое зло, и выбираете между ними. И вы должны выбрать правильный путь. Я не хочу сказать, что это легко. Я не хочу сказать, что все идут этим путем, есть и те, кто делает выбор в пользу зла. Но я не хочу, чтобы вы поступили так же, я хочу, чтобы каждый из вас вырос хорошим парнем.

Он говорил с воодушевлением, и в его голосе звучала уверенность в справедливости собственных слов. Пейшенс, стоявшая в конце комнаты, была тронута и словами Тома, и тем, с каким восхищенным вниманием слушали дети: они буквально не сводили с него глаз. Мгновение спустя Том опять улыбнулся и склонился к своим маленьким слушателям.

– Ну хорошо. У кого-нибудь есть вопросы?

Тут же поднялось несколько рук.

– Надеюсь, не по поводу моего пистолета? – Все поднятые руки сразу опустились. Том рассмеялся и, покачав головой, предложил: – Что ж, тогда бегите во двор, лучше постреляйте мячиком по баскетбольному кольну.

Дети повскакивали с мест и с веселыми криками бросились к выходу. Пейшенс дождалась, пока они все выйдут, и только тогда робко подошла к Тому.

– Привет! – тихо сказала она. – Я звонила вам в участок. Мне сказали, что вас можно найти здесь.

На мгновение она замолчала, а потом вдруг протянула ему бумажный одноразовый стаканчик:

– А вы еще не пили сегодня кофе.

Том удивленно посмотрел на нее, потом на стаканчик в ее руках. Он был весь разрисован: на нем красовалась веселая, разноцветная радуга и распускались цветы, а в самом центре рисунка была надпись: «Извините». Том рассмеялся и с готовностью принял извинения.

– Спасибо.

Пейшенс кивнула:

– Просто... Вы уж простите, что я так... странно себя вела. Был какой-то совершенно сумасшедший день. Вот у вас бывают такие?

Том осторожно, стараясь не обжечься, пил кофе и не отводил глаз от своей собеседницы.

– Ну, таких сумасшедших не бывает, – сказал он. – Но вот, например, сегодняшний... Хотя он, кажется, уже резко изменился к лучшему.

– То есть не слишком безумный? – переспросила Пейшенс, несколько встревоженно.

– Нет, не слишком, – усмехнулся Том.

Пейшенс тоже улыбнулась в ответ, и они направились к выходу.

– Значит, вы собирались идти стрелять по кольцам? – спросила Пейшенс, взводя большим пальцем воображаемый курок.

Они вышли на огромную пустую бетонную площадку, окруженную проволочным забором. С двух сторон стояло по заржавевшему баскетбольному кольцу. Фасады старых кирпичных зданий, нагоняя тоску, вырисовывались на фоне голубого безоблачного неба. Но дети не обращали внимания на то, в каком унылом месте находятся. Они, весело крича, бегали по площадке.

– Надо признать, вы мужественный человек. Иметь дело с толпой совершенно неуправляемых мальчишек, – Пейшенс, улыбаясь, наблюдала за детьми. – И даже без напарника. Я всегда думала, что полицейские ходят по двое.

Том, сделав еще один глоток, ответил:

– Нет, я работаю один. Обычно один.

– Вы сами так захотели?

– Нет, мои напарники, – печально улыбнулся Том, но Пейшенс не смогла не рассмеяться, когда он пояснил: – Конечно, у меня были напарники, но им всем казалось, что я слишком серьезно отношусь к своей работе.

– Сэлли то же самое говорит обо мне. Она утверждает, что мне не хватает жизнерадостности.

Том посмотрел на нее, и его темные глаза вдруг стали задумчивыми.

– Знаете, я в это не верю... Ой! Осторожнее!

В их сторону летел баскетбольный мяч. Том мгновенно поставил кофе на землю и подпрыгнул, но он опоздал – Пейшенс подпрыгнула быстрее и выше, с ловкостью профессионала поймав мяч на лету.

– Ничего себе! – с нескрываемым удивлением воскликнул Том. – Где вы научились так прыгать?

Но Пейшенс была удивлена не меньше его.

– Я не играла в баскетбол с самого детства, – ответила она и, вспоминая, как это делается, ударила по мячу.

– Ну, вперед! – Том указал на баскетбольное кольцо, рядом с которым, наблюдая за происходящим, столпились дети. – Давайте! Чтобы в самое яблочко!

– Да у меня никогда ничего не получалось.

– Ну, я не узнаю вас! Это говорите не вы, это говорит... Угадайте кто? Слово на «с»... Ваш страх! – сказал Том с шутливой серьезностью, а потом, прищурившись, добавил: – Не думайте, что я недооцениваю вас, но и себя в обиду не дам...

– Эй! Ну, давай же! – крикнул кто-то из ребят.

Пейшенс оглянулась на голос. Дети толпой стояли у одного из колец и махали ей руками: им очень хотелось, чтобы Пейшенс и Том поиграли с ними.

– Ты что, боишься?

Пейшенс быстро взглянула на Тома и побежала через поле к баскетбольному кольцу, ведя перед собой мяч. Она ловко ударяла по нему то одной, то другой рукой, но было что-то чрезвычайно странное в ее манере обращаться с мячом – что-то кошачье, так хищники играют со своей добычей.

Том был потрясен. В ее движениях не была профессионализма, но вот ловкость и грация были очевидны. Пейшенс уже подбегала к кольцу, где ее поджидали дети, несколько человек кинулись к ней, но она ударила по мячу, подпрыгнула и бросила его прямо в корзину.

– Ура! Дай пять! – закричали дети и бросились поздравлять Пейшенс. – Ну, ты даешь!

Пейшенс была поражена своим неожиданно удачным выступлением не меньше, чем ее восторженная юная публика. Вот уж обращаться с мячом она никогда не умела. Том подошел к ней и, удивленно подняв брови, сказал, пытаясь придать своему голосу суровость:

– Подозреваю, что вы что-то скрываете от меня. Есть только один способ разрешить эту ситуацию... Мы должны сразиться один на один!