Розария Мунда - Рожденный в огне [litres]

– Это ты Ли сюр Пэллор?

Я взглянул на светловолосого юношу, перепачканного сажей. Завернувшись в одеяло, он сжимал в дрожащих руках кружку с чаем. Он сидел на палубе вместе с родителями и сестрой и, заметив меня, встал.

– Да.

– У меня есть для тебя сообщение. От Джулии Грозового Бича.

На палубе было тихо, несмотря на множество людей, сидевших вокруг, но от этих слов в воздухе повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь плеском волн и криком чаек. Услышав имя Джулии из уст незнакомца, я ощутил, как сердце сковывает ледяной ужас.

– Для… меня?

Парень кивнул.

– Для Первого Наездника, – сказал он. – Для Первого Наездника и Первого Защитника.

Парень выглядел настолько измученным, что у меня и в мыслях не было спорить с ним. На его покрытом сажей лице выделялись лишь глаза. Крисса и Лотус, разговаривавшие с другими выжившими, тут же вскочили. Крисса прижала руку к губам.

– Она опустилась вниз, поговорила со мной, заставила меня запомнить ее слова, прежде чем…

Он осекся. Мой голос сделался хриплым:

– Продолжай.

Юноша глубоко вздохнул и заговорил:

– Считайте это началом. Пока что у нас три боевых дракона, но скоро их будет больше. И мы продолжим, пока Каллиполис снова не станет нашим, и в следующий раз пощады не будет. У тебя есть время до Дворцового дня, чтобы изменить свое решение. Ты хочешь, чтобы в Каллиполисе появилось больше…

Юноша в нерешительности смолк, внимательно разглядывая меня, словно вспомнив что-то важное.

– Больше чего?

– Ты хочешь, чтобы в Каллиполисе появилось больше сирот?

Мальчик и девочка оказались единственными из приюта, чьи результаты металлического теста оказались настолько успешными, что их пригласили на Отборочную церемонию. В назначенный день мальчик не мог совладать с радостным нетерпением. Несмотря ни на что, ему снова удастся вернуться во Дворец. И он станет участвовать в Отборочной церемонии. В которой должен был участвовать по праву рождения.

Однако девочка не разделяла его восторга. Они стояли у входа в Зал триархов в огромной очереди детей, ожидавших встречи с драконами, и она тряслась с головы до пят.

– Я не хочу идти туда.

После целого года тревоги из-за этого теста, попыток смириться с мыслью, что простолюдины станут принимать участие в Отборочных церемониях, мальчик, глядя на девочку, вдруг подумал, что вот-вот произойдет нечто удивительное. И он просто не мог позволить ей упустить эту возможность.

– Мы сделаем это вместе.

Войдя в зал, мальчик поднял голову и заметил на балконе под потолком несколько взрослых, наблюдавших за церемонией. Когда-то он сам стоял там, наблюдая, как его брат принимал в ней участие. Теперь, взглянув на балкон, мальчик заметил там человека, который спас его.

Они прошли мимо первого выводка тощих пурпурных дракончиков из породы небесных рыб, размером с собаку. Детеныши не удостоили их вниманием, и дети двинулись дальше.

– Видишь? Все просто, – тихо сказал он девочке. – Это всего лишь детеныши. Они еще не способны изрыгать пламя. И они не обратят на тебя внимания, если только кто-то из них не выберет тебя.

Девочка не спросила, откуда он это знает. Она не сводила глаз с выхода в противоположном конце зала. Ребята прошли мимо второго ряда драконов, а затем мимо третьего. Мальчику казалось, что все идет хорошо, но вдруг он ощутил, как его спутница напряглась.

Они добрались до помещения, где содержали драконов-грозовиков. И в этот момент в его голове вспыхнула одна мысль: «наконец-то».

Это были драконы, принадлежавшие его семье. Он снова вернулся домой.

Но затем он перевел взгляд на девочку и увидел, что ее лицо исказилось от страха. Она с нескрываемым ужасом смотрела на драконов-грозовиков – его драконов, – и ее глаза наполнились слезами.

И он вдруг ощутил, как его сердце сжалось от боли.

– Пойдем, – сказал он.

Он обнял ее за плечи и потащил вперед, мимо величественных, прекрасных драконов грозового бича, на которых он всегда мечтал летать. Он почти не смотрел на них, пытаясь успокоить девочку, которая дрожала как осиновый лист.

– Они не причинят тебе вреда, идем…

А затем все кончилось: его не избрали, но внезапно это стало совсем не важно…

– Видишь, все закончилось, все в порядке…

Он обернулся к ней, надеясь, что ужас и отчаяние исчезли из ее глаз, стараясь не обращать внимания на разочарование, нараставшее в душе. И с удивлением увидел нечто совершенно неожиданное. Девочка смотрела в сторону. Мимо него.

Он проследил за ее взглядом и увидел, что она уставилась на дракона-аврелианца, а тот не сводит глаз с нее.

Он слышал разговоры о том, что происходит, когда дракон выбирает своего человека. Он словно привязывал к себе магическими узами своего хозяина, и между ними возникала сильнейшая связь, наполненная древним волшебством. Однако отец всегда говорил, что это сказки и в процессе запечатления нет абсолютно ничего мистического.

Но, глядя на девочку, он не мог избавиться от мысли, что она видит нечто неземное. Еще минуту назад она пряталась у него за спиной, а теперь отпустила его руку, словно забыв о нем. Она осторожно сделала шаг в сторону дракона, потом еще один, не сводя с него глаз. Подойдя совсем близко, она положила ладонь на драконий лоб.

Мальчик стоял словно завороженный, но вдруг ощутил странный толчок. И, обернувшись, увидел устремленные на него блестящие черные глаза. И все вокруг замерло.

Я сидел перед Атреем, пока тот внимательно читал мою запись новопитианского послания, сделанную со слов мальчика на острове Голодный Валун. Тома произведений на драконьем языке, ровными рядами заполнявшие его полки, контрастировали с простотой обстановки его кабинета и его строгой формой. Вокруг его рта и на лбу залегли морщины. Закончив чтение, он сцепил пальцы и взглянул на меня. Лицейский бал закончился вчера, но мне казалось, что с тех пор минул целый год.

– Ты все сделал правильно, Ли.

У меня все сжалось внутри. Нет, я все испортил. Я позволил этому случиться. Не предупредил Холмса, позволил ему снять стражу, хотя догадывался о возможном нападении.

– И как мы им ответим?

Голос Атрея сделался резким от неприязни.

– Новопитианцам? Мы никогда не сдадимся.

– Но у наших драконов пока еще нет пламени.

– Оно появится. Не сомневаюсь. Они дали нам время до Дворцового дня? За три недели может многое произойти. И я готов подождать.

И не успел я опомниться, как с моих губ сорвалось следующее возражение:

– А что, если все это того не стоит?