Ровенна Миллер - Швея-чародейка [litres]

– Роскошный наряд или дешевое платье – а под ними все те же сорочки да белье, – заметила я.. – В этом дворяне и простолюдины одинаковы.

– Да, здесь мы похожи.

– Твой лен тоньше, чем мой, – прошептала я, прикасаясь к его рубашке и растирая материю между пальцами.

– Тогда сними ее, – сказал он и потянул меня к постели.

Как намеренный контраст к прошлой ночи, утренние улицы были тихи и пустынны. Таким же было и мое ателье, что позволяло уделить достаточно времени для изучения проклятий. На Фестиваль песни я дала моим помощницам свободный день. Так было заведено во всех маленьких магазинчиках Галатии. Горожане обычно собирались на Площади фонтанов и на широких улицах, чтобы «песней проводить зиму». Никто не помнил, когда возник этот старый обычай.

Только несколько хоральщиков бродили по улицам. Их было мало, поскольку никто из горожан не останавливался, чтобы послушать песни. Упрямые дворяне прибывали на литургическую службу в католическом соборе, хотя я знала, что толпы Красных колпаков соберутся снаружи. Никто не мешал мне и моей игле, пока я практиковалась и снимала проклятия от полудня до вечера. Моя работа стала более эффективной, но по-прежнему оставалась очень медленной. Я не знала, сколько времени потребуется, чтобы снять проклятие с королевской шали. Хуже того, было невозможно увидеть эту шаль снова. Бал Средизимья намечался на следующую ночь, и я могла покляться, что Пьорд планировал там атаку на королевскую семью.

У меня имелся ключ к удалению проклятия, но не было способа, чтобы подобраться к замку.

Дверь ателье со скрипом открылась, и порыв холодного ветра нашел путь к моей маленькой студии. Я не представляла себе, какой клиент мог посетить ателье, чтобы потратить деньги, отложенные на шоколад и пирожные, сопутствовавшие Фестивалю песни. И я действительно была удивлена, увидев Джека Пэрри, который ожидал меня у двери. Его огромная фигура болезненно сгорбилась. С ботинок на пол сочилась вода.

– Джек, – сказала я, заходя за стойку.

Почему он пришел сюда? Это не был общественный визит, даже если подобные визиты совершались в Средизимье. Темные мысли пробрались в мой ум, как холодные сквозняки, проползавшие под юбки. Неужели он явился по приказу Пьорда, чтобы утихомирить меня, несмотря на то что хоральщики пели под моими окнами?

– Похоже, ты тут одна? – спросил он.

Мое сердце подпрыгнуло к горлу. Я кивнула. Лгать не имело смысла. Он слегка расслабился и стянул с головы красный колпак.

– Хорошо, я хотел поговорить с тобой так, чтобы никто не подслушал. Это…

Он шагнул ко мне и бросил колпак на стойку. Я не сдвинулась с места.

– Короче, хочу предупредить тебя.

Я вздохнула. Мое сердцебиение замедлилось.

– Меня не нужно предупреждать, милый Джек. Я знаю, что происходит. Знаю больше, чем хотела бы. Ты же понимаешь, что я сделала.

Он кивнул, огорченно хмыкнув.

– Кроме того, мне известны проделки моего брата, – продолжила я так спокойно, как могла. – Как подло он поступил со мной. Ты знал?

– Не с самого начала, – сказал он, избегая моего взгляда. – Но теперь мне все известно. Отчасти, я поэтому здесь. Хочу извиниться. Я не стал бы давить на тебя – лгать и принуждать к использованию черной магии. Я не согласен с тобой по некоторым вопросам, но теперь это не важно.

Внезапно мне стало ясно, что в голосе Джека звучал страх. Один из лидеров движения боялся того, что делал?

– Скоро начнется революция. Точнее, уже началась. Красные колпаки на площади – это не просто демонстрация, а наше последнее собрание перед большой атакой.

– Но ведь вы же этого хотели. – Я старалась удерживать голос ровным и спокойным. – Вы намеревались нанести быстрый удар, чтобы противник дрогнул и выполнил ваши требования.

– Так было вначале. Потом мы разошлись во взглядах. Мне хватало уступок и реформ, но Пьорд убедил Нико и твоего брата, что нужно начинать все с чистого листа. Что реформы, ломавшие систему, не сработают, и знать нельзя переубедить. Пьорд нацелен на усиление давления. Он говорит, что завтрашний день – не конец революции. Средизимье будет началом, а не завершением.

– Значит, затяжное восстание?

– Честно говоря, это больше похоже на гражданскую войну. Солдаты Короны против народа и квайсетских наемников, которых мы набрали для поддержки. Можешь не притворяться. Твои благородные друзья уже знают об этом, верно?

Я кивнула, выискивая нужные слова.

– Большой отряд движется к границе. Я не знаю, имеют ли они приказ от верховной власти. А мне казалось, что основным ударным элементом будет проклятая шаль…

Я почувствовала оцепенение, и виной тому не был сквозняк от приоткрытой двери.

– Твое участие в этом деле по-прежнему очень важно. Проклятие уничтожит короля, а его убийство создаст хаос среди знати. Но Пьорд не верит только в одну удачу. Он готовит множество отрядов – куда больше, чем солдат Короны, собранных из гарнизонов вокруг города.

Я чувствовала, что тепло выходит из комнаты, а кровь отхлынула от моего лица.

– Нужно было догадаться. Идея о привалившей вдруг удаче выглядела…

– Идеалистической? – фыркнув, спросил Джек. – Если бы нам повезло, все закончилось бы быстро. Но я сомневаюсь в таком везении. Слишком поздно менять план, и я не стал бы этого делать. Возможно, Пьорд и твой брат правы. Имеется только один-единственный реальный способ совершить революцию.

Вокруг его глаз виднелись темные круги, а на лбу пролегли глубокие морщины – он совсем не был похож на того уверенного парня, с которым я спорила в конце осени. За несколько месяцев мягкий судья кабацких ссор, один из известных мне лидеров революции, превратился в счетовода запасенного оружия и вербовщика недовольных докеров, выступавших против королевских солдат.

– Почему ты говоришь мне это, Джек?

Он расправил широкие плечи.

– Я хочу извиниться. Если бы мне было известно, что Кристос сидит с Пьордом в его доме, я не смирился бы с этим.

У меня задрожало в груди.

– Я рада, что ты не знал об их сговоре. Тебя бы не стало, если бы ты воспротивился.

Джек подумал над моими словами.

– Я никогда не обращал внимания на Венко. Он действовал через мою голову и считал, что лучше каждого из нас. Но мы нуждались в нем. И вот теперь мы, похоже, ему вообще не нужны.

– Наверное, ты прав. Я слишком поздно узнала его, чтобы предупредить тебя, Джек. Позаботься о себе, как только можешь.

– Ты тоже, Софи. У тебя еще есть время, чтобы удрать из города. Я думаю, тебе удастся.

– Это дружеский совет или я действительно в большой опасности?

Он посмотрел в окно. Его глаза остановились на какой-то удаленной точке, а голос был соразмерен легкому снегопаду за окном.