Вероника Рот - Избранные [litres]

– Добро пожаловать.

– Меня зовут Эстер. А это Кайрос и Эдда, – сказала Эстер, протягивая Моксу руку для приветствия. – Наслышана, как ты помог моей девочке выбраться из передряги.

– Это были силки Нереалистов.

– Нереалисты, – фыркнула Эстер. – Кучка пафосных художников-студентов.

– Но некоторые их вещи просто великолепны, – сказал Мокс. – Возьмем, например, «Силки» – это очень продвинутая работа, которая требует совместных усилий не менее пяти человек, обладающих высоким уровнем диссонанса. Его очень сложно поддерживать.

– Сложно, – вставила свое слово Эдда, – еще не означает, что это стоит делать.

– Если мы собираемся разговаривать об искусстве, то мне надо выпить, – сказал Кайрос. – Сразу стаканов семь.

– Точно, – произнес Мокс, вставая. – Кто что будет?

– Мне вон ту штуку со светящейся оливкой, – заказала Эстер.

– «Джинн Мартини», – пояснил Мокс. – Отличный выбор.

Кайрос и Эдда заказали по пиву, было видно, что они не очень привыкли пить алкоголь. Мокс посмотрел на Слоан.

– Я… пойду к бару, – сказала она. – Хочу посмотреть, что у вас есть.

– Конечно, конечно, тебе надо посмотреть, – подколола ее Эстер, и Слоан сердито посмотрела на нее. Она была рада свалить из-за стола, чтобы избежать оценивающего взгляда подруги. Мокс проскользнул за стойку, и Слоан прислонилась к ней с другой стороны, делая вид, что внимательно рассматривает бутылки, выстроившиеся позади него.

Она с удивлением смотрела, как он вдруг схватил какую-то бумажку и внимательно стал изучать, что на ней написано. Видимо, это был рецепт «Джинн Мартини».

– Что-то с памятью у меня, – сказал Мокс. – Забыл, как работает оливка.

– Звучит, как крылатое выражение, – улыбнулась Слоан.

Он рассмеялся и схватил банку с оливками. Слоан с интересом наблюдала, как он зачерпнул одну из них ложкой и положил на дно шейкера. Он накрыл его рукой с сифоном и загудел. У Мокса был такой низкий тембр, гораздо глубже, чем она ожидала. Она услышала, как что-то зашевелилось внутри шейкера, он задрожал. Мокс снова запел, на этот раз чуть громче, и когда он чуть-чуть отодвинул крышку шейкера, она увидела, как оливка уже светилась голубым светом. Оливка подпрыгнула вверх, почти вырвавшись за пределы емкости, и Мокс снова накрыл ее крышкой.

– Спорю, что тут все вверх дном стоит, когда вы изобретаете новые коктейли. У вас есть что-нибудь, что не подпрыгивает, не парит в воздухе и не горит беспрерывно?

– Я могу налить тебе «По старинке». Это обычный коктейль с виски в обычном стакане для виски, – предложил ей Мокс.

– Звучит неплохо.

– Твой сифон до сих пор в ремонте? – сказал он, кивая на ее руки. Он положил в шейкер лед, плотно насыпав его, чтобы можно было прижать оливку ко дну. Затем налил немного джина и вермута, и в этот момент оливка вырвалась из своего ледяного плена. Он закрыл шейкер, и оливка начала сама взбалтывать коктейль.

– Чтобы ты знал, у меня есть сифон, и он находится на моей правой груди, – сказала Слоан. – Ты объясни мне, как ты успокаиваешь эту штуку, чтобы этот коктейль можно было пить?

– Если бы у тебя было столько денег и способностей, чтобы носить грудной сифон, ты бы прорезала себе дырки на одежде, чтобы показать его, – засмеялся он. – А это… эта магия называется Жулик, ее хватает на ограниченное время.

Она старалась делать вид, что понимает, о чем идет речь, но не была уверена, что это сработало.

– А может, я не слишком люблю кичиться своими сифонами, – сказала она.

– Речь идет не о твоем характере, а о выживании, – произнес он. – Мы демонстрируем свои лучшие качества, чтобы привлечь партнеров или отпугнуть хищников. Как павлин. Или ты утверждаешь, что разбираешься в этом лучше, чем миллионы лет эволюции?

– Да, я вершина эволюции, – торжественно сказала она. – Поздравляю тебя с нашей встречей!

– Я так польщен, – он взял ситечко и налил коктейль в бокал для мартини, прямо с оливкой, которая к тому моменту уже вполне успокоилась и никуда не выскакивала.

– Мой сифон до сих пор в ремонте, – пояснила она. – Еще и дня не прошло.

– Другие бы уже с ума посходили, – сказал Мокс. Он выбросил лед, ополоснул шейкер, а затем принялся готовить ее коктейль – бросил в стакан кусочек сахара и начал толочь его коктейльным пестиком.

– Мне кажется, было бы здорово, если бы мы не применяли магию все время по делу и без дела, – произнесла Слоан.

– Тогда ты города перепутала, тебе бы в Небесный Покров.

Слоан не понимала, о чем он говорит:

– А ты бывал там когда-нибудь?

– Я родился в таком городе. Арлингтон, штат Техас.

– Но ты говоришь без акцента.

– У меня с детства проблемы с магией, – сказал он. – Мне пришлось переехать сюда, еще когда я был ребенком, чтобы научиться совладать со своими способностями, иначе у меня все горело под руками.

Он остановился с коктейлем в одной руке и стаканом с виски в другой, не сводя с нее своих темных глаз. Она чувствовала, что он чего-то ждет от нее, и чем дольше она не давала ему этого, тем больше она совершала ошибок. Но у нее не хватало никакой информации о месте, в котором она находилась. Она не могла поддержать с ним разговор о Небесном Покрове, о том, как он в детстве уничтожал вещи при помощи магии, и он не понимал, как она может прожить целый день без сифона.

– А твои родители живут здесь? – спросила она, понимая, что, конечно спрашивать сейчас о родителях нелепо, но ничего другого ей в голову не пришло.

– Чтобы Нэнси и Фил жили в самом центре магического мира? Господи помилуй! – Он положил вишенку в стакан с виски, льдом и сахаром. – Нет, они даже сюда не приезжали ни разу.

– А, понятно, – она отчаянно искала новую тему для разговора. – Ну, а я из глуши. Закончила среднюю школу, в классе из двадцати трех человек.

Вообще-то она закончила только восемь классов, и в другом измерении, но ему знать об этом не стоило.

– А теперь ты тут, в большом городе, – сказал он. У него все еще было такое выражение лица, словно он ждал чего-то от нее. Она понимала, что на ее месте самое разумное было бы закончить этот разговор, вернуться за свой столик и больше его никогда не видеть. Но она продолжала сидеть за барной стойкой.

– А чем ты занимаешься?

– Я уже говорила тебе. В моей жизни хаос и бардак.

Он продолжал смотреть на нее и даже не засмеялся. В его глазах, в полумраке бара казавшихся почти черными, отражалось голубое свечение оливки. Слоан смотрела, как синева рикошетом проявляется в его радужной оболочке, пока оливка перемещалась по стакану с коктейлем. Наконец он ухмыльнулся.

– Не сомневаюсь, так оно и есть. Вот твой виски.

Она взяла свой «По старинке» с барной стойки, сделала глоток, затем последовала к столику, где он подавал Эстер и ребятам их напитки, как будто ничего не случилось. Но что-то произошло, – Слоан просто не знала точно, что именно.