Марк Лахлан - Оборотень. Новая жизнь [litres]

Слово «егермейстер» вызывало у Кроу страх. Боль тогда была очень сильной. Он действительно не забыл о тех своих трансформациях, и воспоминания о жестоких убийствах не давали ему спокойно спать по ночам еще несколько лет.

– Как вы узнали все это, Эзекиль?

– Я не знал этого наверняка. Как и в некоторых других случаях, о которых я упомянул, я мог бы счесть это случайностью, мог бы связать с каким-то обрядом, настраивая себя на определенные всплески и падения в человеческих отношениях. Я как игрок придумываю удачную комбинацию. Мне повезло: я, так сказать, изучил шаблоны вашего поведения… Ох, простите, я совсем забыл о хороших манерах.

Харбард налил Кроу бренди из графина. Тот поднял стакан и посмотрел сквозь стекло на пламя очага, как бы оценивая цвет напитка. Но на самом деле он искал там следы мути или каких-то примесей. Ничего не обнаружив, Кроу отхлебнул бренди, закурил ароматную сигарету из предложенной ему пачки и поднял глаза на дым, который, подобно ленивому дракону, медленно плыл к потолку в свете лампы. Из граммофона тихо лилась плавная музыка Шуберта. Здесь было воссоздано то, что Кроу ценил в жизни больше всего – покой и умиротворение.

Харбард прервал молчание:

– Я всегда подозревал в вас некоторые странности, Эндамон. Я знал вас десять лет, между тридцатью и сорока годами, от молодости до зрелости, и, хотя вы очень тщательно следили за своим внешним видом, даже начали носить довольно нелепые очки в форме полумесяцев, для меня было очевидно, что за это время вы не постарели ни на день. Я мог бы приписать это вашему везению. И я действительно связывал это с вашей небывалой удачей, пока случайно не увидел вас десять лет назад.

– Где это было?

– Я впервые приехал в Англию и отправился в Британский музей; там в читальном зале я и заметил вас, уткнувшегося в книгу. Мне было шестьдесят. А вам? Вам по-прежнему тридцать. Естественно, я приписал это удивительному сходству с другим человеком. Я, конечно, не собирался ставить себя в неловкое положение, обращаясь к незнакомцу, но мне вдруг стало любопытно, правы ли были великие мыслители викторианской эпохи, утверждая, будто физиогномика влияет на характер? Короче говоря, я решил выяснить, что вы читаете, чтобы понять, разделяет ли человек, столь похожий на вас, ваши вкусы. Поэтому, когда вы вышли на перерыв, я заглянул в вашу книгу.

– Ну и?..

– Я был польщен тем, что это оказалась одна из моих собственных работ, хотя и малозначительная – «Алхимия Ньютона», – та, в которой дается оценка его исследованию и практическому применению Изумрудной скрижали [30] «Изумрудная скрижаль» – сочинение по оккультизму, в котором сформулировано учение о всеобщих таинственных связях между элементами Вселенной. ( Примеч. ред. ) и довольно колоритно объясняется влияние магического мышления на открытие обобщенного бинома Ньютона.

– Я помню эту работу.

– В общем, мне уже не казалось совпадением то, что человек, в точности похожий на вас, ведет себя как вы и читает одну из моих книг, причем ту самую, которую я подарил вам на день рождения и подписал соответствующим образом.

Только Харбард дарил людям на день рождения собственные книги. Кроу взял этот томик с собой в библиотеку, чтобы воспользоваться имеющейся там библиографией.

– И дело было даже не в почерке. Я, разумеется, мгновенно узнал его, но все же не поленился вырвать лист из вашего блокнота. Когда я вернулся домой, мне было нетрудно сравнить его с письмом, которое вы прислали мне тридцать лет назад. Нет, Кроуфорд, я и раньше видел вас. Видел во время своих медитаций… исследуя самого себя. В моих видениях вы гуляли вместе со мной. Я слышал вашу речь. И тут появляетесь вы. Я должен был в этом разобраться.

– Вы следили за мной?

Харбард взмахнул рукой, останавливая собеседника:

– Погодите, всему свое время.

– Почему вы просто не подошли ко мне?

– Я понимал, что у вас были веские причины полностью отказаться от прежней жизни и взять себе новое имя – о нем я узнал из вашего читательского билета, который вы оставили на столе. А еще я догадывался, что, раз вы все это время со мной не контактировали, вы вряд ли будете рады меня видеть.

– А как вы пришли к выводу относительно того, кто я такой?

– Я использовал не только традиционные методы. Как вам известно, существуют практики, благодаря которым посвященные получают нужную информацию.

– Какие практики?

– Самоотречение, медитации, ритуалы.

– Продолжайте.

– Я считаю, это было знаком свыше, когда в 1935 году немецкое Общество Туле [31] Немецкое оккультное и политическое общество, появившееся в Мюнхене в 1918 г.; полное название – Группа изучения германской древности. Название «Туле» происходит от наименования мифической северной страны из древнегреческих легенд. пригласило меня принять участие в экспедиции на Тибет. Сначала я подумал, что это просто шайка чокнутых оккультистов, – подходящих слов на древнескандинавском Харбард не нашел и потому использовал современное просторечное выражение, – но расходы они брали на себя, вот я и поехал. Я сам себе задавал вопрос, почему согласился на путешествие с этими придурками, но, оказывается, на то была причина. Я считаю, что меня туда направили.

– Кто?

– Не могу сказать точно. Это было что-то, с чем я столкнулся в своих исследованиях. Это было четкое понимание, но исходило ли оно от какой-то присоединенной части моего собственного сознания или же от странной отдельной сущности, я не знаю. Однако в присутствии этого… – Харбард пожал плечами, – …явления я вдруг почувствовал, что должен принять это приглашение.

– И?..

– Я поехал. Экспедиция окончилась полным провалом. Был там один любопытнейший персонаж – эсэсовец, между прочим, хотите верьте, хотите нет. Посредственного ума и, что называется, «моральный дегенерат», как отзывались о таких в девятнадцатом веке. Грек Теофраст называл таких людей беспринципными, а мой друг Харви Чекли из Университетского госпиталя в Огасте, штат Джорджия, – просто психопатами. С этим типом у меня состоялось несколько очень интересных бесед.

– О чем же?

– О магическом применении ритуальных нарушений культурных норм.

– Другими словами – о пытках, каннибализме, убийствах, сексе, осквернении и унижении.

– Хорошо изложено. Но эсэсовец хотел пойти дальше… назовем это так, чтобы вы лучше понимали, с чем мы боремся. Однако у него была одна проблема.

– Какая?

– Значительная часть работы в области таких нарушений упирается в моральные качества мага. Если вы практикуете каннибализм, например, ваш рассудок может возмутиться и восстать против этого. Но если вы лишены психического здоровья, если у вас нет моральных устоев, которые приходится нарушать, тогда вы просто смакуете это, как деликатес. Тот эсэсовец не смог бы достигнуть того, чего достиг я.