Рик Риордан - Гробница тирана [litres]

У меня в горле как будто застрял кусок мрамора. Говорить я не мог и поэтому просто кивнул.

– Диана не хотела так внезапно исчезать из лагеря, – продолжала Талия. – Но ты же сам знаешь. Боги не могут задерживаться надолго. Когда Новому Риму больше ничто не угрожало, она не могла остаться, несмотря на призыв. Юпитер… Папа бы не одобрил.

Я вздрогнул. Как просто было забыть, что эта девушка – тоже моя сестра. А Джейсон был моим братом. Когда-то я бы вообще отказался это признать. «Они ведь полубоги, – сказал бы я. – Семьей не считаются » .

А теперь я не мог этого признать совсем по другой причине. Я не считал, что достоин такой семьи. Или прощения Талии.

Траурный пикник постепенно подходил к концу. Римляне, собравшись по двое или по трое, уходили в сторону Нового Рима, где в Доме сената должно было состояться внеочередное собрание. Как ни печально, население долины сократилось так сильно, что теперь все легионеры и жители Нового Рима могли поместиться внутри этого здания.

Опираясь на костыли, к нам подошла Рейна.

Талия улыбнулась:

– Ну что, претор Рамирез-Ареллано, вы готовы?

– Да, – не раздумывая ответила Рейна, хотя я так и не понял, к чему именно она готова. – Не возражаешь, если… – Она кивнула на меня.

Талия взяла подругу за плечо.

– Конечно, нет. Увидимся в сенате. – И она растворилась в темноте.

– Пошли, Лестер, – подмигнула Рейна. – Похромаем вместе.

Хромать было просто. Хотя я уже был здоров, но быстро уставал. Подстроиться под скорость Рейны мне не составило труда. Я заметил, что рядом с ней нет собак, Аурума и Аргентума – вероятно, потому, что Терминус не разрешает входить в город со смертельным оружием.

Мы медленно шли по дороге, ведущей с Храмовой горы к Новому Риму. Другие легионеры обходили нас стороной, явно понимая, что нам нужно поговорить о личном.

Рейна держала меня в тревожном ожидании, пока мы не добрались до моста через Малый Тибр.

– Я хотела поблагодарить тебя, – сказала она. Она улыбалась почти так же, как на холме у башни Сютро, когда я предложил ей встречаться. Поэтому у меня не осталось сомнений в том, что она имела в виду. Рейна благодарила меня не за помощь в спасении лагеря, а за то, что я тогда ее рассмешил.

– На здоровье, – буркнул я.

– Я в хорошем смысле. – Заметив мой недоверчивый взгляд, она вздохнула и пристально посмотрела на темную реку и рябь на воде, которую серебрил лунный свет. – Не знаю, смогу ли я объяснить… От меня всю жизнь ждали, что я буду соответствовать чьим-то представлениям. Будь такой. Будь сякой. Понимаешь?

– Ты говоришь с бывшим богом. Иметь дело с чужими представлениями – наша работа.

Рейна, соглашаясь, кивнула:

– Когда мы с Хиллой оказались в трудных обстоятельствах, я несколько лет должна была быть примерной младшей сестрой. Потом, на острове Цирцеи, – послушной работницей. Затем я была пиратом. После этого – легионером. И наконец – претором.

– У тебя отличное резюме, – признал я.

– Но все время, пока я была здесь командующим, – продолжала она, – я искала партнера. Преторы часто объединяются в пары. В плане руководства. Но и в романтическом плане тоже. Я думала о Джейсоне. Затем совсем недолго – о Перси Джексоне. О боги, я даже присматривалась к Октавиану. – Она вздрогнула. – Все пытались меня с кем-нибудь свести. С Талией. С Джейсоном. Даже с Фрэнком. « О, вы будете отличной парой! Вот кто тебе нужен!» Но я никогда не понимала до конца, хочу ли я этого или просто думаю, что должна хотеть. Пытаясь помочь, люди говорили мне: «Ох, бедняжка. Так несправедливо, что ты одна. Сходи с ним на свидание. Или с ней. С кем-нибудь. Найди свою половинку» . – Рейна посмотрела на меня, чтобы убедиться, что я понимаю, о чем речь. Она говорила так быстро и с такой горячностью, словно давно ждала возможности высказать то, что у нее на душе. – А еще эта встреча с Афродитой. После нее я совсем запуталась. Ни один полубог не исцелит твое сердце. Как это вообще понимать? И вот наконец появился ты.

– Обязательно снова об этом вспоминать? Мне хватило унижения.

– Но ты показал мне… Когда предложил встречаться… – Она глубоко вдохнула и затряслась, хихикая про себя. – О боги. Я поняла, как смешно вела себя. И как всё это было смешно. Вот что исцелило мое сердце – способность снова смеяться над собой, над моими глупыми представлениями о судьбе. И я стала свободна – как Фрэнк, который освободился от своей деревяшки. Чтобы исцелить сердце, мне не нужен другой человек. Мне не нужен партнер… по крайней мере, пока и если я не буду готова к этому – на моих условиях. Мне не нужно, чтобы меня сводили с кем-то или навешивали на меня чужие ярлыки. Впервые за долгое время я почувствовала, что у меня гора с плеч свалилась. Поэтому спасибо тебе.

– Пожалуйста!

Она засмеялась:

– Ты что, не понимаешь? Афродита все подстроила так, чтобы ты помог мне. Она обхитрила тебя, потому что знала, что во всей Вселенной только твое огромное эго справится с таким отказом. Я могла расхохотаться тебе в лицо – и ты бы пережил это.

– Хмм. – Скорее всего, она права насчет того, что Афродита мною манипулировала. Но вряд ли богиню волновало, переживу я отказ или нет. – Так что конкретно ты планируешь дальше? Что будет с претором Рейной? – Задав этот вопрос, я уже знал ответ.

– Идем в Дом сената, – сказала она. – У нас есть парочка сюрпризов.

Жизнь – внезапная штука

Подарки прими и, конечно,

Ешь праздничный торт

Первый сюрприз: места в первом ряду.

Нам с Мэг отвели почетные места рядом со старшими сенаторами, самыми почетными жителями Нового Рима и полубогами, чьи возможности к передвижению были ограниченны. Увидев меня, Мэг похлопала по скамейке рядом с собой, как будто в сенате были другие свободные места. Зал был полон. Почему-то вид всех, собравшихся вместе, обнадеживал, хотя людей стало гораздо меньше, а от повязок рябило в глазах.

Сразу после меня в зал, хромая, вошла Рейна. Все присутствующие встали и в почтительном молчании ждали, пока она доберется до преторского места рядом с Фрэнком, который, увидев свою соратницу, приветственно кивнул.

Только когда она села, все снова заняли свои места.

Рейна знаком скомандовала Фрэнку: «Начинаем веселье».

– Итак, – обратился к публике Фрэнк, – объявляю внеочередное собрание Двенадцатого легиона и жителей Нового Рима открытым. Первый пункт нашей повестки: я хочу официально поблагодарить всех вас. Мы выжили благодаря совместным усилиям. И нанесли сокрушительный удар по врагам. Тарквиний мертв – на этот раз на самом деле . Двое из трех императоров Триумвирата уничтожены вместе с флотом и войсками. Эта победа досталась нам великой ценой. Но вы показали себя настоящими римлянами. Мы выжили!