Нэйт Кеньон - Буря света [litres]

– Мы связаны с этим, – ответил Джейкоб. – Нравится нам это или нет.

Он отодвинул край своей одежды, обнажая отметину в ямке под ключицей – темно-красной, как шрам от старой раны, в форме полумесяца.

– Существо коснулось меня здесь, – объяснил он. – Даже сейчас я чувствую его прикосновение. Подобные вещи будут происходить снова и снова, пока мы не найдем способ остановить их.

– Прекрасно, – сказал Тираэль. – В таком случае, мы отправляемся в Брамвелл. Прямо сейчас, пока не рассвело.

Балзаэль был встревожен.

Лейтенант святого войска расхаживал взад-вперед вдоль стены, увешанной трофеями. В Залах Доблести были собраны жуткие экземпляры: головы павших рогатых чудовищ, чьи слюнявые пасти застыли в вечном оскале; пожиратели трупов с выпученными, невидящими глазами; берсерки тьмы, адские ящеры и множество других демонов, сраженных в бою. Их намеренно сохранили в том виде, в котором они встретили смерть – в муках, скорченные, обезумевшие. Казалось, демоны вот-вот вырвутся на свободу и вернутся к подобию жизни.

Эта дальняя зала была, конечно, для трофеев из низших демонов. Самые большие трофеи Архангел Доблести хранил в своих личных покоях. До недавнего времени Балзаэль всегда думал, что головы призваны вдохновлять новые поколения ангелов биться мужественно и справедливо. Теперь же трофеи, сверкающие над ним, казались реальной угрозой, будто могли в любой момент ожить.

Нападение Единого Зла на Небеса изменило трофеи точно так же, как и все остальное. Балзаэль потерял много воинов света, братьев и сестер, и его вера в неприкосновенность этих залов основательно пошатнулась.

Он был полон решимости никогда больше не допустить подобного.

Чего бы это ни стоило.

Он был рад, что Империй хотя бы в чем-то оказался с ним согласен. После того как Хрустальная Арка была почти уничтожена, Империй приказал Балзаэлю усилить подготовку небольшой группы ангелов-разрушителей под названием Сикарай, чтобы подобное нападение больше никогда не повторилось. Первой попыткой Балзаэля испытать Сикарай стало секретное задание по избавлению от стай мерзких демонов во всех уголках мироздания: на окраине Преисподней, в Крепости Пандемоний и даже в самом Санктуарии. Хоть демоны и остались теперь без своих лидеров и действовали в основном без какой-либо организации и влияния, Империй по-прежнему считал их опасными. Ангелы-разрушители наносили смертоносный удар и мгновенно двигались дальше, им не было никакого дела до людей, стоявших у них на пути. Если смертные становились свидетелями их деяний, воины просто уничтожали их.

Разумеется, Хранитель мог использовать стаи демонов в своих целях, но это хранили в тайне.

А затем Тираэль поставил все под угрозу.

Последние несколько недель, как и обещал, Балзаэль внимательно следил за Тираэлем, и видел, как тот бродил по Суду Справедливости, заглядывал в Чашу Мудрости у опустевшего Источника, ел, спал, мочился и вообще делал все то, что делают смертные. Увиденное только уменьшило его уважение к бывшему архангелу и к пути, который тот избрал. Балзаэль сделал все возможное, чтобы убедить Империя взять Тираэля под стражу и судить за совершенные преступления. Смертным не место на Небесах, и Тираэль тому доказательство. Люди отвратительны и должны быть уничтожены. Но Империй отказывался действовать вопреки решению Совета, несмотря на все доказательства.

А затем этот дурак Тираэль исчез. Балзаэль, конечно, сразу понял, куда он направился, но, чтобы определить его точное месторасположение, потребовалось время. Теперь он должен действовать решительнее, но шанс на то, что Империй сочтет мудрым устранить угрозу, был невелик.

Балзаэль вздохнул, с каждой минутой становясь все раздражительнее. Наконец массивные двери распахнулись, и внутрь ворвался, пылая решимостью, Архангел Доблести, шагая по сверкающим камням прямо туда, где ожидал Балзаэль.

– Его нашли, – сказал Империй. Это был не вопрос. Он знал, что Балзаэль мог вызвать его на встречу лишь по одной причине. Балзаэль кивнул. – В месте под названием Тристрам, в Хандурасе в Санктуарии. Он собрал отряд людей, с пока неизвестной целью.

– Люди… – Империй сделал паузу. – Сколько их?

– Меньше дюжины.

– Если потребуется, убей их. Но Тираэля возьми живым и доставь ко мне. Я не хочу, чтобы он пострадал.

– Ты уверен? Не пора ли признать преступления Тираэля и принять решительные меры, прежде чем он совершит что-то непоправимое?

Империй развернулся к нему, и Балзаэль подавил в себе желание отступить. Он считал себя грозным воином, закаленным в битвах и не ведающим страха, но перед гневом Архангела Доблести могли устоять немногие.

– Не задавай вопросов, – сказал Империй и в его голосе прозвучали хорошо знакомые Балзаэлю нотки. – Я желаю, чтобы его судили здесь, в Кругу Правосудия, перед теми, кого он называл своими братьями и сестрами. Он должен стать олицетворением слабости смертных здесь, в Небесах. Это повлияет на судьбу Санктуария намного сильнее.

– Я и не думал задавать тебе вопросы, – осторожно начал Балзаэль. – Но, если даже после всего этого Совет отказывается действовать…

Империй вскинул руку и впечатал Балзаэля в стену. Хватка архангела была невероятно сильна, и лейтенант почувствовал себя беспомощным.

– Совет по-прежнему управляет Небесами! – прогремел Империй. – Не тебе рассуждать о наших методах или решениях. Ты будешь подчиняться моим приказам!

Балзаэль кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Наконец, Империй отпустил его.

– Я вызову сюда лучшего из Сикарай и выдам ему инструкции относительно дальнейших действий, – сказал Балзаэль через мгновение.

– Хорошо, – Империй резко развернулся и направился к выходу. – Не подведи меня на этот раз, Балзаэль, – сказал он, задержавшись у входа. Он даже не обернулся, чтобы взглянуть на ангела, прежде чем толкнуть дверь и исчезнуть.

«Я не подведу, – подумал Балзаэль. Ярость полыхала в нем. – Но не потому, что ты так приказал».

Для следующей встречи Балзаэль предпочел более уединенное место, которым часто пользовался. Такая встреча требовала полной конфиденциальности. То, что ему предстояло сказать, было чрезвычайно важно, и истинная задача, которую он собирался поставить перед Сикарай, не должна быть известна ни одной душе.

Он шагал по каменистым дорожкам Заводей Мудрости, пытаясь успокоиться после встречи с Империем. Заводи давно опустели, высохли и затихли, а холодный воздух заглушал все звуки. Он не слышал, как подошел воин Сикарай – только что Балзаэль был один, а в следующее мгновение уже нет. Балзаэль смог сдержать удивление; он был слишком дисциплинирован, чтобы демонстрировать эмоции, так что если разрушитель и заметил неладное, то виду не подал.