Сара Хеннинг - Наследницы моря [litres]

Позади меня Алия перестала бежать и вернулась, присев за моим щитом.

От меня отлетает несколько пуль. Люди уже так близко, что кажутся синими, а не черными в темноте. Их униформы должны выглядеть красиво и пугающе в замке. Однако они далеко не идеальны для отслеживания добычи в сельской местности.

Пораженные, они обмениваются словом. Мне его не слышно. Затем бросаются к нам. На полной скорости. Стражи умнее, чем кажутся. Один бросается мне в ноги, чтобы сбить на землю. Другой хватает Алию.

Мужчина, оказавшийся сверху меня, мешает мне видеть. Он прижал обе мои руки над головой и ищет пистолет.

Я не вижу Алию. Слышу только дыхание стражника. Тот требует, чтобы девушка не двигалась. Мужчина рядом со мной достает пистолет. Но он не нажимает на курок, а лишь отводит его назад, намереваясь ударить меня холодным металлом в висок.

– Villieldr! – выплевываю я ему в лицо. Мужчина колеблется. Воспользовавшись этой паузой, моя кожа становится горячее от дикого огня и кажется фиолетовой в ночи.

– Ой! – кричит мужчина, когда на его ладонях, прижимавших мои руки к земле, появляются волдыри. Он отдергивает руки и отскакивает назад. Из-за этого пистолет летит в траву.

– Omegin! Rata! – кричу я ему, заставляя заснуть, как и стражников до этого.

Моя кожа все еще искрится от пламени. Я переворачиваюсь и поднимаюсь на ноги, чтобы проверить состояние Алии. Она отбилась от стражника и лишила его пистолета и шляпы. В платье сестры большая дыра – больше, чем раньше. Обе ноги светятся белым в темноте, когда она встает на колени. Алия, очевидно, пытается добраться до чего-то в траве – пистолета.

Стражник неуклюже стоит на коленях, а затем бросается за ним. Мужчина больше Алии – выше, руки длиннее. Я понимаю: он доберется до пистолета раньше, учитывая скорость моей сестры.

– Omegin! Rata! – кричу я ему. Но страж слишком далеко – свежий ветерок подхватывает мои слова и уносит их прочь. Стражник не падает.

Я бегу за ним.

– Villiedlr! Vindr! – выкидываю обе руки перед собой, целясь в мужчину.

Во мне поднимается ветер. Вся концентрация уходит на то, чтобы выпустить эту силу и сдуть дикий огонь с моей кожи. Он проносится через расстояние между нами и попадает на широкую спину, склонившуюся в поисках невидимого в траве пистолета.

Огонь обжигает его спину вспышкой фиолетового пламени. Мужчина кричит и падает на землю. Он отчаянно пытается потушить пламя на всем теле – от макушки до подошвы его сапог на каблуке, теперь, скорее всего, сливающихся с его кожей.

Алия хватает пистолет и показывает его мне над своей головой. Она пытается что-то кричать. Глаза сестры обезумели.

Стой. Стой. Стой.

Она не хочет видеть еще одну смерть.

Но мне нужно убедиться, что сестра свободна.

Когда Алия отходит от стражника и бежит ко мне, я отзываю заклинание и накладываю на него заклятие сна. Такое же я применила и к другим.

– Omegin. Rata.

Стражник перестает извиваться на земле. Сознание покидает его, как и вызванная мной боль.

Алия складывается пополам, переводя дыхание. Она поднимает руку, чтобы показать, что в порядке. Я понимаю: нужно сделать то же самое, что и она, – забрать пистолет у моего стражника. И боеприпасы в придачу.

Напавший на меня стражник лежит лицом вниз в траве в паре метров от нас. Я аккуратно подбираюсь к мужчине, тяжело дыша. Учитывая, как мы только что шумели, бормочу еще одно Omegin. Rata , чтобы укрепить его сон. Потом хватаю пистолет. Мы снова отправляемся в путь.

Алия ранее шла легко, но теперь прихрамывает. На ее ноге кровь, а в платье еще одна дыра. Но сестра все равно двигается лучше меня, учитывая все случившееся. Мы молча направляемся к роще вдалеке. Сейчас видно, что больше никто из стражников не бежит вниз по горе к нам. Скорее всего, если кто-то из них это и видел, те возвращаются за подкреплением. Да, это может означать, что за нами кто-то следит. Однако мне необходима эта тишина. Мне нужно поверить, что мы одни. Когда мы замедляем шаг, Алия начинает дышать поверхностнее.

Легче.

Деревья нарушают тишину между нами и вокруг. Чайки взывают к низким серым облакам, когда наступает утренний прилив. Океан с ревом оживает и бесконечно, незыблемо движется. Всего в паре футов от нас земля резко обрывается и уступает океану, превращаясь в крутой утес.

Я не протестую, когда Алия садится на край обрыва. Это шаткий, смотрящий на юго-восток кусок суши. За ним виднеется темно-синяя линия. Она отделяет воду от неба, ночь ото дня. Алия похлопывает по земле рядом с ней, открывая рану на ноге соленому воздуху. В горле встает комок. Когда я сажусь, Алия улыбается, отрывает кусок от платья и пытается забинтовать свою икру. Я помогаю сестре. В итоге приходится одной с этим разбираться, так как ее пальцы путаются – с моего места завязать такое намного легче.

Как ты себя чувствуешь? – спрашивает она и осторожно кладет руку мне на голову. Затем поворачивает ее так, чтобы увидеть, что со мной случилось. Изучая рану, Алия нежно касается меня пальцами и старается не тянуть за волосы – те засохли над раной и превратились от крови в птичье гнездо из черно-красных волос с потекшими чернилами. Сестра поднимает мой подбородок. На ее губах ухмылка. Вообще-то, так твои волосы выглядят лучше.

Мой смех напоминает кашель. Я вздыхаю. Тяжести, что давит на мои плечи, достаточно для желания опуститься вниз сквозь утес и воды океана и раствориться в сердце земли. Больше я не в силах терпеть это – молчание, надежду. Мои губы начинают дрожать. Я слышу, как собственный голос звенит, грозя превратить слова в беззвучные рыдания. Но Алия прижимает палец к моим губам прежде, чем я успеваю начать.

Я прощаю тебя. Я знаю, что ты считала убийство Николаса правильным.

Прости, это я причина, по которой ты будешь жить в этом теле.

Надеюсь, ты сможешь его полюбить.

– Нет! Нет, мы это исправим. Нет. Не говори так. Ты просто устала. Потеряла кровь. Солнце взойдет. Все будет хорошо. С тобой все будет хорошо. Две стороны одной монеты. Ты и я. Вот как все должно быть.

Алия убирает локон волос с моего лица.

Руна , говорит она. Я снова вздрагиваю от этого жеста – два. Мы вдвоем. Я вторая. Она первая. Я тебя люблю .

Сестра показывает это жестами, а синяя линия между океаном и небом вспыхивает белым. Я смотрю ей в глаза и знаю: Алия это чувствует.

То должна была быть романтическая любовь. Наша любовь являлась достаточно сильной, но не она требовалась магии в обмен. Я беру ее за руки и произношу слова. Их я хотела сказать еще в тот момент, когда поняла, что вот так потеряю сестру – из-за этого парня, этой мечты.

– Алия, я тебя люблю.

Свет снова меняется. Первые пальчики рассвета поднимаются от горизонта. Они переливаются и накрывают нас. Руки Алии в моих становятся легче. Вскоре вообще почти ничего не весят. В моей груди нарастает давление, пока я вся не начинаю дрожать. Руки сестры не дрожат. Ничто ее не тревожит. Она такая спокойная. Алия закрывает глаза. Я точно знаю, что видела эти голубые глаза в последний раз.